Год Крысы. Путница - Ольга Громыко

Саврянин бросил один золотой ему на кровать.

— Тебе как раз на прожитье до нашего возвращения хватит. До кормильни доковылять небось сумеешь.

Рыску в первый миг предложение саврянина тоже огорошило, но, подумав, девушка согласилась, что это лучший выход. Правда, брать у Алька деньги (после всего, что они вместе пережили!) было как-то стыдно, но белокосый уверенно оборвал ее сомнения:

— Договор есть договор. Ты ж свою часть выполнила.

Девушка поняла, что ее возражения обидят его не на сто, а на все триста златов.

День отъезда выдался пасмурный, но светлый — белые облака раскатались по небу тонким однородным слоем, как тесто для вареников. Хорошо, ехать не жарко.

Рыска радовалась новому путешествию, как ребенок. В городе ей уже стало скучно, хотя с саврянами она наловчилась объясняться не только на пальцах и даже завела несколько знакомых.

— Надо по пути заехать и Милку выкупить! — в десятый раз напомнила она Альку.

— На обратном! — в десятый же раз рявкнул на нее тот. — Даже если эту корову отдашь, у нас все равно денег на доплату нет. Не мою же продавать.

— А вдруг ее уже продадут или зарежут?!

— На одной корове я с тобой до столицы ехать не собираюсь!

— Давай хоть заедем проведаем!

— Корову?! — заскрипел зубами саврянин. Крыса полукольцом лежала за воротником, изредка поднимая морду с сонными прищуренными глазами. День был не ее временем. — Да она тебя забыла давно!

— Хозяев — сказать, чтоб не обижали ее! И ничего не забыла, она у меня знаешь какая умная?

— Ну, по сравнению с тобой…

— С тобой еще больше! Жар с Крысоловом, вышедшие во двор их проводить, тихо посмеивались.

— На обратном пути, — жестко повторил Альк. — И потом целуйся с ней хоть с утра до вечера в своей болотной веске!

— И ничего не в веске! Я, может, в сказочницы податься решила, — надулась Рыска. — Вот только на хутор к Фессе с Цыкой в гости съезжу, за Милку с Сурком расплачусь…

— Я тебе расплачусь! — тут же встрепенулся Жар, — Это твоя корова, нечего!

— Да никто у нее ничего не потребует, — рассеянно отозвался Альк, поправляя упряжь на своей буренке.

— Откуда ты знаешь? Ты ж этого Сурка никогда не видел, прозвище-то ему неспроста дали!

Саврянин пожал плечами. Крыса мотнулась и, растревоженная, перебралась к нему за пазуху.

— Так, кажется почему-то. Лезь в седло, сказочница. Поедем. — Рыска забралась на корову и уже оттуда (чуть покраснев при воспоминании о словах цыганки) упрекнула:

— Чем дразниться, лучше бы на гитаре играть научил!

— Тебя? Безнадежно, — даже не задумавшись, отмахнулся Альк.

— Ты просто учитель никудышный! — снова вспылила девушка.

— Найди другого.

— Ну и найду!

— Ну и найди.

Коровы уже двинулись с места, а всадники все продолжали препираться, забыв даже помахать друзьям на прощанье.

— Маленькая она еще для него, — с беспокойством сказал Жар.

— Вырастет, — уверенно возразил путник. — И хорошо, что маленькая. Учить легче.

— Этот научит…

На фоне ровного белого неба было хорошо видно, как Альк с Рыской, до чего-то там договорившись, протянули друг другу руки.

Да так дальше и поехали.

Находятся люди, которые почитают крыс священными животными и поклоняются им, полагая, что Холъга проверяет, годны ли души к земным дорогам, на первый раз вселяя их в крыс. Это, разумеется, полная чушь, ибо разве между человеком и крысой есть что-либо общее?

Примечания

1

Здесь и далее в тексте стихи автора.

2

Стрелолист — болотное, растущее наполовину в воде растение.

3

командир сотни.

4

«Ладонь» — главный в «кулаке» (шестерке); звание неофициальное, но остальные обязаны ему подчиняться.

5

напарник; тот, кто прикроет с тыла (жарг.).

6

площадка перед устьем печи.

7

холощеный кабан.