Мах-недоучка - Дмитрий Гришанин

— Рад приветствовать добрых господ! — рявкнул он и закатил увесистую затрещину шутнику, напугавшему толстого гоблина. От страшного удара орк так же, как гоблин, слетел со стула на пол, в падении приложившись носом о массивную каменную ножку стола. Из разбитого носа тут же закапала кровь. Трое его товарищей яростно зашипели на тролля, но остались сидеть на своих местах, ни один не решился поднять ятаган на обидчика.

— Ах, какой я неуклюжий, — улыбнулся тролль. — Извиняюсь, добрый господин. — Ухватив побитого орка за шею, он рывком поднял его с пола и усадил обратно на стул. — Добрые господа, — обратился он уже ко всем четверым присмиревшим оркам, — у нас приличное заведение, и если кто-то из вас позволит себе еще хоть одну подобную возмутительную выходку, я вот этой вот палицей, — он взгромоздил свое страшное оружие на стол, — переломаю ему руки и ноги. Вы поняли меня, добрые господа?

Ответом троллю было дружное злобное шипенье.

— Я что-то не расслышал, — улыбка слетела с лица тролля, он чуть приподнял палицу и громыхнул ею по столешнице.

Все четверо орков вздрогнули и друг за дружкой торопливо пробормотали:

— Понял! Понял! Понял! Понял!

— Как славно, люблю сговорчивых добрых господ, — снова улыбнулся тролль. — Тогда, в подтверждение своих добрых намерений, будьте любезны, сдайте мне на хранение свои сабельки. Не беспокойтесь, на выходе из ресторана я их вам верну.

Орки послушно выложили на стол свои ятаганы.

— Спасибо, добрые господа, — тролль сгреб сабли свободной рукой. — Ну, не буду вам больше докучать. Отдыхайте. — Он отвернулся и отошел в дальний угол зала. Где швырнул ятаганы на пол и брезгливо вытер державшую их ладонь о штаны, после чего встал в углу безмолвной статуей.

— Ну, что я тебе говорил! — ликовал дед Пузырь. — Ловко он их уделал!

— Отличная работа, — кивнул Мах. Он давно уже отпустил меч и, отвернувшись от присмиревших соседей, снова, как ни в чем не бывало, пил вино и ел сыр.

Меж тем напуганный орком гоблин, несмотря на уговоры официанта, счел за благо рассчитаться и поскорее покинуть ресторан.

Рассчитав толстяка, официант подошел к столику орков и обратился к ним со своей коронной фразой:

— Чего изволят добрые господа?

«Добрые господа» заказали по большому бифштексу с кровью и пару кувшинов простой воды. Гоблин ушел выполнять заказ, а орки стали о чем-то увлеченно друг с другом перешептываться.

— По-моему, эти злыдни опять затевают какую-то пакость, — покосившись на соседей, шепнул призраку Мах.

— Да пусть себе затевают, — беспечно отмахнулся дед Пузырь. — Здесь-то они точно ничего не отчудят. Тролль, вон, глаз с них не сводит. Они даже с ятаганами забоялись выступить против него, а уж теперь-то, безоружные, и подавно не посмеют.

— И все же мне как-то не по себя от такого соседства. Глянь, как вон тот на меня скалится.

— Да брось, ну что ты, как девица, панику тут разводишь. Подумаешь, ну глянул уродец один на тебя косо, и что с того? Ты, между прочим, тоже совсем не ласково на них таращишься.

Официант принес оркам их заказ. Расставил перед каждым по тарелке со здоровенным кусищем недожаренного мяса, выставил в центр стола два кувшина с водой, четыре каменных кубка и четыре вилки. Орки взялись было возмущаться из-за отсутствия ножей, но тролль в своем углу громко кашлянул в кулак, и все четверо мгновенно угомонились. Опустошив поднос, гоблин пожелал «добрым господам» приятного аппетита и отвернулся, чтобы уйти. Но ближний к нему орк удержал официанта за рукав рубашки и потребовал жгучий танец человеческой самки. Гоблин расцвел в улыбке и заискивающе заверил, что эта прихоть «доброго господина» будет сию минуту исполнена, после чего чуть ли не бегом припустил к потайному проходу в стене.

— Ой, Махуня, чую сейчас мы с тобой увидим потрясающее зрелище, — радостно зашептал дед Пузырь, наблюдая, как из образовавшегося в стене проема в зал выходит молоденькая, практически голая девушка лет семнадцати. Вся ее одежда состояла из одной единственной коротенькой полупрозрачной юбочки, на ногах у нее были туфли на высоком каблуке, а глаза скрывала непроницаемая черная повязка. Все тело девушки, включая лицо и ладони, было окрашено в ярко-зеленый цвет, что делало ее немного похожей на гоблинов Лабиринта.

— Как ты можешь на это смотреть!? — прошептал возмущенный Мах. — Это же отвратительно! Бедняжку сейчас заставят танцевать для этих уродов!

— Не нравится — не смотри! Чего ты сам-то на нее так таращишься?.. Видишь, никто ее не заставляет. Ого, похоже ей самой все это нравится. Глянь, как призывно она заулыбалась оркам. Вот ведь шальная девка! Смотри, что вытворяет бесстыдница! О Создатель! Ну почему я бестелесный призрак!

Меж тем девушка, плавно покачивая бедрами, приблизилась к столу орков и, опершись о плечо заказавшего ее злыдня, легко вскочила на каменную столешницу. Где, отодвинув в сторону кувшины с водой, опустилась на колени, лицом к заказчику, и стала извиваться перед ним в беззвучном танце, откровенно демонстрируя все свои прелести.

Орки, завороженные жгучим танцем юной прелестницы, позабыв о мясе, переключили все свое внимание на извивающуюся красотку. Вдруг заказавший танец орк наотмашь ударил девушку по груди. Бедняжка вскрикнула от боли, но не прервала танец, продолжая извиваться перед мучителем. Сидящие за столом орки радостно заржали. Удар товарища послужил сигналом к действию для остальных орков, и вскоре на хрупкое тело несчастной танцовщицы со всех сторон посыпались хлесткие болезненные удары.

— В чем дело, почему тролль бездействует? — возмущенно зашептал Мах.

— Да я сам ничего не понимаю, — отозвался дед Пузырь. — Все было так славно. Девчушка так мило дергала своей роскошной попкой. И вдруг, ни с того ни с сего, эти скоты начали ее колошматить.

Тролль продолжал спокойно стоять в своем в углу и равнодушно взирать на избиение человеческой самки. Девушка уже не танцевала, а, прикрыв руками лицо и грудь, скрючилась на столе.

— Добрые господа, пожалейте, я больше не могу, — молила она орков. Но злобные твари лишь еще больше распалялись от ее криков. И уже кулаками дубасили несчастную жертву по беззащитной спине.

— Слушай, нужно что-то делать, так ведь они бедняжку до смерти забьют, — шепнул призраку Мах.

— А может это все понарошку, и на самом деле они ее не больно бьют, — засомневался дед. — Тролль прекрасно все видит, но…

— Какое, на фиг, понарошку, — перебил Мах. — Вон как зверюги ее лупцуют. А тролль, похоже, точно такой же живодер, как и эти четверо… Эй, а ну-ка прекратите! — рявкнул он на весь зал, вскакивая со стула.

Орки остановились и затравлено оглянулись на тролля, который, отвернувшись от них, теперь мерил недобрым взором выскочку-рыцаря.

— Не вмешивайся, добрый господин, — прогремел тролль из своего угла. — Это их жгучий танец! И им решать, когда он должен остановиться! Рабыня в их власти!

Воспользовавшись короткой передышкой, девушка попыталась слезть со стола, но успела опустить на пол лишь одну ногу, когда заручившиеся поддержкой тролля орки снова взялись за нее. Сильным ударом по раскрытому лицу ее опрокинули обратно на стол, она неудачно упала на спину, крепко приложившись затылком о каменную столешницу, и потеряла сознание. Но орков это совершенно не смутило, они продолжила мутузить уже бесчувственную девушку по незащищенному животу и груди.

— Ах вы, тупые ублюдки! — взревел Мах, срываясь с места. — Я вам покажу, как измываться над человеком! — Он в два прыжка подлетел к ближайшему орку и от души врезал ему кулаком в глаз.

Застигнутый врасплох орк взревел, зажимая правой рукой подбитый глаз, а левой хватая со стола каменную вилку. Разнимать дерущихся клиентов тут же рванулся изрыгающий проклятья тролль, он как ураган понесся по залу, расшвыривая на своем пути столы и стулья. Между тем обиженный Махом орк, не вставая с места, попытался ткнуть вилкой в бок рыцарю, но, к счастью для последнего, промахнулся. А второй попытки Мах ему не дал. Защищаясь, барон выхватил меч и отсек орку пол-руки с зажатой в кулаке вилкой. Взвыв от боли, орк перехватил здоровой рукой культю, из которой фонтанировала кровь, и без сознания свалился со стула на пол..

Все случилось за считанные секунды. Тролль наконец добежал до человека и попытался сцапать его за шиворот. Но под его протянутой рукой человек вдруг исчез и тут же появился вновь, уже с противоположной стороны стола.

— Я никому не позволю больше измываться над этой несчастной! — рявкнул на присмиревших орков и растерянного тролля Мах.

— Успокойся, человек, — прорычал орк, заказавший жгучий танец, — забирай эту полудохлую самку, если она тебе так глянулась. Я объявляю конец жгучего танца.