Цирк проклятых. Кафе лунатиков - Лорел Гамильтон

Я согласилась с ним встречаться, потому что тогда это казалось удачной мыслью, но сегодня… Я не до конца продумала все последствия. Встречаться, целоваться, разбираться в своих чувствах. Ой-ой-ой!

— Я не целуюсь после первого свидания.

— Но вы уже целовали меня, Анита.

— Не по своей воле.

— Только не говорите, что вам не понравилось, ma petite.

Я бы с удовольствием соврала, но ни один бы из них не поверил.

— Вы наглый подонок!

— Не настолько наглый, насколько мне хотелось бы.

— Ты не должна делать того, чего делать не хочешь, — сказал Ричард. Он стоял на коленях на диване, вцепившись руками в спинку.

Я покачала головой. Вряд ли я могла бы это выразить словами, но если мы собираемся так жить, то Жан-Клод прав. Я не могу подыгрывать Ричарду и не подыгрывать ему. Хотя это давало мне отличный стимул не дойти с Ричардом до конца. Зуб за зуб и так далее.

— После нашего первого свидания вы получите мой поцелуй по доброй воле, но не раньше, — сказала я. Придется мне сделать над собой настоящее усилие.

Он покачал головой.

— Нет, Анита. Вы сами мне сказали, что Ричарда вы не только любите, но он вам импонирует. Что вы видите возможность прожить жизнь с ним, но не со мной. Ричард куда более симпатичен, в этом я с ним состязаться не могу.

— Кончайте вашу проповедь, — сказала я.

Он поглядел на меня синими-синими глазами. Без вампирского волшебства, но была в них какая-то тяжесть. Без волшебства, но с не меньшей опасностью.

— Но есть одна область, в которой я могу состязаться с ним. — Я ощутила его взгляд всем телом, как прикосновение. Тяжесть взгляда заставила меня задрожать.

— Перестаньте!

— Нет. — Одно слово, мягкое, нежное. Голос Жан-Клода был одним из его лучших приемов. — Один поцелуй, Анита, или мы на этом закончим, сегодня же. Я не отдам вас без борьбы.

— Вы сегодня будете драться с Ричардом только потому, что я не подарила вам поцелуй?

— Дело не в поцелуе, ma petite. Дело в том, что я увидел, когда вы встретили его у двери. Я видел, как вы становитесь парой у меня на глазах. Я должен вмешаться немедленно, или все пропало.

— Ты голосом заманиваешь ее в ловушку, — сказал Ричард.

— Я обещаю, сегодня — никаких приемов.

Если он сказал «никаких приемов», значит, так и будет. Давая слово, он его держит. Это также значило, что он будет драться с Ричардом за этот поцелуй. Оба пистолета я оставила в спальне — думала, сегодня нам ничего не грозит. Да, наверное, я здорово устала, если так сделала.

— Ладно, — сказала я.

— Анита, ты не должна делать ничего, чего не хочешь делать, — сказал Ричард.

— Если мы влетим в кровавую кашу, пусть это будет из-за чего-то более важного, чем поцелуй.

— Ты этого хочешь. Хочешь его поцеловать.

Судя по голосу, Ричард не был особо рад.

Что мне было сказать?

— Чего я на самом деле хочу — это пойти лечь, и одной. Спать я хочу.

По крайней мере это была правда. Пусть не вся правда, но достаточно, чтобы заработать недоуменный взгляд Ричарда и преувеличенный вздох Жан-Клода.

— Тогда, если это такой неприятный долг, давайте исполним его быстро, — предложил Жан-Клод.

Мы стояли так близко, что ему даже не пришлось делать полный шаг. Наши тела прижались друг к другу. Я попыталась поднять руки, разделить их, но руки скользнули по голой коже его живота. Я отдернулась, сжав кулаки. Ощущение этой кожи не уходило с рук.

— В чем дело, ma petite?

— Оставь ее в покое! — сказал Ричард. Он стоял возле дивана, полусжав руки. Сила снова пробежала у меня по коже мурашками. Она исходила от него, как медленный ветер. Волосы упали на половину его лица, и он смотрел, как из-под вуали. Лицо его оказалось в тени. Свет блестел на его обнаженной коже, отбрасывая тени — серые, золотые, черные. Какой-то он стал первобытный. По комнате пронеслось низкое рычание, отдавшееся у меня в позвоночнике.

— Ричард, прекрати!

— Он действует на тебя своими силами. — Голос Ричарда был неузнаваем. Низкий, басовый рык, в котором было мало человеческого. Я была рада, что на лице его лежит тень и я не вижу, что с ним творится.

Я так боялась, что Жан-Клод начнет схватку с Ричардом, что даже не подумала, как бы Ричард сам первый не начал.

— Он не действует на меня силой. Просто я коснулась его кожи, вот и все.

Он шагнул под свет, и лицо его было нормальным. Что же произошло за этим гладким горлом, за этими любимыми губами, что голос его стал таким чудовищным?

— Одевайся и уходи.

— Что?

Губы его шевелились, но слышался все тот же рычащий голос. Как в плохо дублированном кино.

— Если Жан-Клоду нельзя на тебя нападать, то тебе тем более нельзя нападать на Жан-Клода. Я думала, что он — единственный монстр, с которым мне приходится иметь дело. Если ты не можешь вести себя как человек, Ричард, тогда убирайся.

— А как же мой поцелуй, ma petite?

— Вы оба меня уже сегодня достали до предела, — сказала я. — Все вон отсюда.

Смех Жан-Клода заполнил полумрак комнаты.

— Как хотите, Анита Блейк. Почему-то вдруг мне стало спокойнее за вас и месье Зеемана.

— Пока вы не начали себя поздравлять, Жан-Клод, — сказала я, — я отзываю свое приглашение.

Раздался звук, похожий на звук лопнувшего пузыря. Комнату наполнил рев. Дверь распахнулась, ударившись о стену. Как невидимая река, налетел ветер, дергая нас за одежду, разметывая волосы по лицу.

— Вы не должны этого делать, — сказал Жан-Клод.

— Должна.

Будто невидимая рука вытолкнула его в дверь. И та же рука с треском ее захлопнула.

— Прости меня, — сказал Ричард. Рычание исчезло, голос был почти нормальным. — Я сильно разозлился, а сейчас почти полнолуние.

— Не хочу этого слышать, — сказала я. — Уходи.

— Анита, прости меня. Обычно я не теряю самообладание до такой степени. Даже так близко к полнолунию.

— А что сегодня особенного?

— Я никогда не был влюблен. Это мешает держать себя в руках.

— Это не любовь, это ревность, — сказала я.

— Скажи мне, что у меня нет причин ревновать, Анита. Заставь меня в это поверить.

Я вздохнула:

— Ричард, уходи. Мне еще чистить пистолеты и нож до того, как лечь спать.

Он улыбнулся и покачал головой.

— Кажется, сегодня я не очень тебя убедил, насколько я человек.

Он обошел диван, подобрав на ходу свитер с пола — он там лежал, аккуратно сложенный.

Свитер он натянул через голову, вытащил из кармана заколку и стянул волосы хвостом на затылке. Даже сквозь свитер были видны шевелящиеся мышцы рук. Он надел туфли, наклонился их завязать.