Люйши чуньцю (Весны и осени господина Люя) - Бувэй Люй

ее имени. Если назвать ее словом, придется сказать: «путь». Если постараться дать ей определение, придется сказать: «величайшая». «Величайшая», значит, «уходящая». «Уходящая», значит, «удаляющаяся». «Удаляющаяся», значит, «возвращающаяся». «Величайшие» только путь, небо, земля и правитель. В нашей юдоли лишь эти четверо по-настоящему велики, и правитель среди них — первый. Люди зависят от земли, земля — от неба, небо — от дао, и лишь дао — от самого себя.

§ 26

Тяжелое всегда служит основанием легкому. Спокойствие всегда преобладает над суетливостью. Вследствие этого благородный муж во все дни только и делает, что старается быть спокойным-основательным. Даже если предоставляется возможность прославиться, он остается в высшей степени осмотрительным. Тем более это приличествует повелителю десяти тысяч колесниц: для него собственная персона куда важнее Поднебесной. Легкость в основании ведет к падению; суетливость в делах — к утрате власти.

§ 27

Умелый возничий не нуждается в проложенной колее. Умелый оратор не нуждается в риторических фигурах. Умелому счетчику не нужны счетные палочки. Умелый привратник запрет ворота и без засовов так, что никому не открыть. Умеющий связывать сделает это и без веревки так, что никому не развязать. Поэтому мудрец неизменно искусен в спасении людей, и для него нет пропащих; неизменно искусен в спасении вещей, и потому для него нет ничего ненужного. Это называется — просвещенный ум. Ибо умелые в обращении с людьми ценят в людях воспитание; неумелые в обращении с людьми ценят хотя бы их способности. Если же не ценят из-за воспитания, не любят из-за способностей, то и при наличии знаний впадают в крайнее заблуждение. Это уже называется излишней самоуверенностью.

§ 28

Кто, сознавая свою мужественность, хранит свою женственность, становится руслом для Поднебесной. Становясь руслом для Поднебесной, остается неизменным в дэ, ни в чем от нее не отступая. Оставаясь неизменным в дэ, ни в чем от нее не отступая, вновь возвращается к младенчеству. Кто, сознавая свою светлость, сохраняет свою темность, становится образцом для Поднебесной. Становясь образцом для Поднебесной, остается неизменным в дэ, ни в чем против нее не погрешая. Оставаясь неизменным в дэ, ни в чем против нее не погрешая, вновь возвращается к беспредельному. Кто, сознавая свою способность прославиться, хранит свою ничтожность, становится ложем для Поднебесной. Становясь ложем для Поднебесной, остается неизменным в дэ, ею преисполняясь. Оставаясь неизменным в дэ и ею преисполняясь, вновь возвращается к подобной необработанному дереву простоте. Если же эту простоту утрачивает, из него делают что-нибудь вроде плошки; случись такое с мудрецом — станет каким-нибудь «начальством». Потому что цельное изделие невозможно получить посредством резьбы.

§ 29

Когда некто собирается захватить Поднебесную и берется за это, мне совершенно ясно, что у него ничего не выйдет. Поднебесная — нуминозная вещь, с ней ничего нельзя сделать по собственному почину. Кто попытается — потерпит поражение; насильно удерживающий всегда ее теряет. Вещи таковы, что одни движутся сами по себе, другие за ними следуют; одни всхлипывают, другие присвистывают; одни пыжатся, другие уступают; одни проигрывают, другие преуспевают. Поэтому мудрец избегает излишних напористости, расточительности, великодушия.

§ 30

Если властителю людей помогают владеющие дао, они не станут рекомендовать покорение Поднебесной с помощью войска: от этих дел лучше держаться подальше. Там, куда приходит армия, вырастают чертополох и бурьян. После большой войны всегда следуют неурожайные годы. Благо поэтому заключено в том, чтобы довольствоваться имеющимся, вот и все. Не следует стремиться к большему могуществу. Довольствуйся имеющимся и не гордись; довольствуйся имеющимся и не возносись; довольствуйся имеющимся и не нападай; довольствуйся имеющимся и не зарься на чужое. Это называется: «довольствоваться имеющимся и не прибегать к силе». Когда вещь входит в силу, это означает, что она на пороге дряхлости. Это называется: «отойти от пути». И означает скорый конец.

§ 31

Войско — не самое лучшее средство; оно всем ненавистно. Поэтому владеющие дао стараются к нему не прибегать. Когда правитель в силе, в почете гражданские дела и лица; когда же доходит до войны, в почете военные. Так что военные действия — не средство для благородного мужа; худшим же средством можно пользоваться лишь тогда, когда не остается ничего другого. Лучше всего оставаться спокойным и бесстрастным. Одерживать победы, но не любоваться этим: это было бы все равно что радоваться смертоубийству. Когда радуются смертоубийству, не находят сочувствия в Поднебесной. Поэтому когда все благоприятно, на первом месте дела и лица гражданские; когда нависает смертельная угроза, выдвигаются дела и лица военные. Кто старается избежать использования войска и военных, благоволит гражданским; кто, наоборот, склонен к использованию силы, благоволит военным. Как говорится, если бестрепетно относиться к погребальному обряду, многие расстанутся с жизнью; если же скорбеть и печаловаться по каждому, победа в войне будет скорой. Так что все определяется отношением к погребальному обряду.

§ 32

Дао неизменно и безымянно. Простотой сродни необработанному дереву, и, хотя мало, никто в Поднебесной не посмеет счесть его своим подданным. Если бы цари и правители сумели держаться того же, к ним сами собой обратились бы все вещи. Небо и земля соединяются в гармонии, и тогда выпадают сладкие росы. Народ не может этим управлять, он к этому приспосабливается. Начинается создание чего-либо с присвоения ему имени; то, что названо по имени, уже как бы существует. Но нужно также знать, что на этом нужно остановиться; знать, когда остановиться, означает избежать беды. Об этом говорят так: дао заполняет Поднебесную подобно тому, как реки и моря заполняют русла и межгорья.

§ 33

Знающий других — умен; знающий себя — мудр. Побеждающий других силен, побеждающий себя — могуществен. Кто знает, когда остановиться, богат. Кто достаточно силен, чтобы осуществить задуманное,— обладает волей. Кто не покидает своего места — долголетен. Кто не исчезает после смерти — долговечен.

§ 34

Великий путь подобен паводку: может находить русло слева или справа. Все вещи полагаются на него, благодаря ему рождаются каждая в свой срок. Вырастают, свершают, преуспевают каждая в своем, но ни на одну из них путь не претендует. Он одевает и вскармливает все вещи, но ни одной не владеет. Потому при неизменном отсутствии желаний можно именоваться малейшим, и все равно все вещи к тебе обратятся, потому что ты не будешь претендовать на то, чтобы ими владеть. Можно именоваться и величайшим, но что делает мудреца по-настоящему великим, так это то, что он ни к какому величию не стремится. Поэтому и способен стать поистине великим.

§ 35

К тому, кто являет собой великий образ, устремляется вся Поднебесная.