История Кореи: с древности до начала XXI в. - Сергей Курбанов

20 марта 2004 г. по всей стране прошли многочисленные демонстрации в поддержку президента Но Мухёна. Самая большая «демонстрация со свечами», собравшая по оценкам правоохранительных органов, более 130 тыс. человек, прошла в центре Сеула у ворот Кван-хвамун. Демонстрация длилась с 18 часов вечера почти до полуночи.

В тот же день еще в 55 городах Южной Кореи прошли демонстрации против процедуры импичмента, собиравшие до 15 тыс. человек (в каждом населенном пункте)[419].

В этот непростой для оппозиционных партий период 23 марта 2004 г. главой самой влиятельной оппозиционной партии Ханнарадан стала Пак Кынхе (р. 1952) — дочь покойного президента Южной Кореи Пак Чонхи. 30 марта 2004 г. Пак Кынхе выступила с обращением к населению страны, с просьбой «дать партии еще один шанс», имея в виду резкое падение популярности партии Ханнарадан и стремительный рост уровня поддержки избирателями президентской партии Ури[420].

30 марта прошло первое публичное заседание Конституционного суда Республики Корея по вопросу обвинений, предъявленных президенту Но Мухёну парламентом страны.

После того, как стали известны предварительные итоги парламентских выборов 15 апреля 2004 г.[421] и стало понятно, что пропрезидентская партия имеет большинство мест в парламенте, лидер партии Ури Чон Донъён выступил с заявлением, в котором призвал парламент досрочно остановить процедуру импичмента и вернуть президента Но Мухёна к исполнению своих полномочий. Однако Пак Кынхе, в то время лидер партии Ханнара, ответила отказом и предложила дождаться окончания работы Конституционного суда.

В последующие дни (в частности, 17 апреля 2004 г.) в Сеуле продолжились народные «демонстрации со свечами» (чоппулъ хэнса) в поддержку президента Но Мухёна, на которых звучали лозунги, гласившие, что «отныне» истинными хозяевами страны являются не политики, а народ. С другой стороны, консервативным силам удавалось организовывать небольшие демонстрации, призывавшие к импичменту президента.

Тем не менее Конституционный суд продолжал рассмотрение вопроса об импичменте Но Мухёну в обычном порядке, в частности, очередные слушания прошли 30 апреля 2004 г.; окончательное решение планировалось принять в середине мая 2004 г.

14 мая 2004 г. в 10:48 утра Конституционный суд Республики Корея огласил официальное заключение по поводу решения Национального собрания 16-го созыва объявить импичмент президенту Но Мухёну. В официальном заявлении, которое зачитал председатель Конституционного суда Юн Ёнчхоль, говорилось, что в действиях президента Но Мухёна не было обнаружено ничего незаконного. Таким образом, процедура импичмента была объявлена законченной в пользу Но Мухёна. С момента провозглашения этого официального решения президент Но Мухён уже считался вернувшимся к своим обязанностям.

Уже на следующий день, 15 мая 2004 г., президент Но Мухён выступил перед Голубым домом (президентской резиденцией) с официальным обращением к гражданам страны. В своей речи он прежде всего извинился перед народом Республики Корея за произошедшее, несмотря на то что он не был в чем-либо виновен, и указал на то, что возвращается к своим обязанностям с четким видением новой политики, и новый парламент 17-го созыва будет стоять в авангарде политических реформ[422].

Парламентские выборы 2004 г. Очередные выборы в Национальное собрание Республики Корея был назначены на 15 апреля 2004 г. Начало процедуры импичмента президенту Но Мухёну оказало значительное влияние на ход предвыборной кампании, в частности на отношение населения страны к ряду депутатов парламента, в том числе тем, которые голосовали за начало указанной процедуры.

В ходе предвыборной кампании по инициативе граждан была создана негосударственная организация, получившая название «Гражданский фронт парламентских выборов 2004». 6 апреля Фронт объявил о начале «Движения за непрохождение на выборах [ряда кандидатов]» (Наксон ундон). Речь шла о том, чтобы объединить усилия избирателей для того, чтобы ряд прежних депутатов парламента, выдвинувших свои кандидатуры на очередной срок и зарекомендовавших себя не с лучшей стороны, не прошел на очередных выборах. Для ориентации избирателей был опубликован (в том числе в Интернете) список из 208 кандидатур, за которых рекомендовалось не голосовать[423].

12 апреля председатель пропрезидентской партии Урн Чон Донъён заявил о том, что покидает пост председателя предвыборного комитета партии, поскольку из-за его нескольких неудачных публичных выступлений резко сократился уровень поддержки населением парии Ури. В своем заявлении об уходе с указанного поста Чон Донъён назвал события 12 марта 2004 г. (голосование по вопросу начала процедуры импичмента) «государственным переворотом» и выступил с резкой критикой попыток ряда консервативных сил возродить регионализм[424].

15 апреля 2004 г. в Южной Корее прошли выборы в Национальное собрание 17-го созыва. По итогам выборов пропрезидентская партия Ури получила большинство мест в парламенте — 152, оппозиционная партия Ханнарадан — 121 место, Демократическая трудовая партия —9 мест, Демократическая партия —9 мест. Остальные партии — б мест, и беспартийные — 2 места. Для сравнения, в прежнем Национальном собрании 16-го созыва оппозиционной партии Ханнарадан принадлежало 145 мест, Демократической партии — 62 места, а партии Ури — только 47 мест[425]. Таким образом, отчасти благодаря процедуре импичмента и последовавшему затем росту популярности президента Но Мухёна и его партии, в апреле 2004 г. президент, в случае непризнания Конституционным судом всех предъявленных ему обвинений, имел возможность получить действенный работоспособный парламент, в целом поддерживающий политику правительства. Окончательно укрепив свою власть, президент Но Мухён попытался реализовать ряд проектов, которые могли бы стать историческими, заметно изменив ход развития южнокорейского общества.

Одной из подобных инициатив стало выдвинутое в сентябре 2004 г. предложение Но Мухёна об отмене Закона об охране государства (Кука поанбоп, сокращенно: Кукпобоп), который значительно ограничивал развитие отношений с Северной Кореей. Оппозиционная партия Ханнарадан, в частности ее тогдашний лидер Пак Кынхе, выступила с резкой критикой этой инициативы президента, обвинив его в том, что он пренебрегает принципами законности[426].

18 сентября в центральных районах Сеула прошло несколько демонстраций как противников, так и сторонников отмены Закона об охране государства. Последних было меньшинство, не более 700 человек[427]. Ядерная проблема в Южной Корее. Начиная с 2003 г. весь мир был прикован к решению так называемой «ядерной проблемы Северной Кореи»[428], и практически незаметным для мировой общественности оказался вопрос южнокорейской ядерной проблемы, возникший в 2004 г.

2 сентября 2004 г. в прессе появились сообщения о том, что вплоть до 2000 г. в Южной Корее проводились несанкционированные эксперименты по обогащению урана. Целью экспериментов, по словам южнокорейских властей, было самостоятельное создание топлива для атомных электростанций. Однако, в любом случае, данные эксперименты нарушали Договор о нераспространении ядерного оружия. В конце августа 2004 г. в Республику Корея прибыла неофициальная делегация МАГАТЭ для проверки указанных заявлений. Данный инцидент становился объективным препятствием в ведении Шестисторонних переговоров, поскольку позволял говорить не о «северокорейской ядерной проблеме», а о «ядерной проблеме на Корейском полуострове».

Делегация МАГАТЭ завершила свою работу 14 сентября 2004 г., опубликовав результаты своей инспекции, согласно которым в январе — феврале 2000 г. в Южной Корее проводились эксперименты по расщеплению 0,2 г, урана-235, в апреле — мае 1982 г. — эксперименты с плутонием; кроме того, к 2000 г. было произведено 150 кг металлического урана[429].

18 сентября 2004 г., после завершения работы Постоянного комитета Совета национальной безопасности (Кука анчжон почжан хвеый) на пресс-конференции выступили три министра: Министр объединения Чон Донъён, Министр иностранных дел и внешней торговли Пан Гимун и Министр науки и техники О Мен. Министры официально заявили о том, что Южная Корея не имеет намерений разрабатывать или обладать ядерным оружием, не имеет и не собирается иметь никаких международных контактов в сфере ядерного вооружения. Однако нигде в заявлении не говорилось о том, что Республика Корея отказывается от экспериментов в сфере «мирного атома». Говорилось лишь о «ядерной прозрачности», о контроле над циркуляцией ядерных материалов и необходимости информировать общественность о деятельности в ядерной сфере.