Осколки чести. Барраяр - Лоис Буджолд

Друшикко озабоченно наблюдала за ней. Измученный Ботари дремал в пассажирском салоне. Двое людей Иллиана — точная копия убитых во дворце фордариановских охранников — опасливо молчали. Корделия не спускала с колен репликатор, а пластиковый мешок лежал у нее в ногах. Почему-то она никак не могла расстаться ни с тем, ни с другим, хотя Друшикко явно предпочла бы, чтобы мешок летел в багажном отделении.

Катер аккуратно приземлился на посадочной площадке, двигатели взвыли в последний раз и замолкли.

— Мне нужен капитан Вааген, сию же минуту, — в пятый раз повторила Корделия, когда сотрудники службы безопасности привели их на контрольно-пропускной пункт.

— Да, миледи. Он уже идет, — заверил один из сопровождающих. Она ответила ему недоверчивым взглядом.

Охранники торопливо избавили их от уже ненужного арсенала. Корделия не обижалась: она тоже не позволила бы людям с такой внешностью держать при себе заряженное оружие. Благодаря запасам Эзара женщины оделись поприличнее, но одежды для Ботари не нашлось — сержант так и остался в своей забрызганной кровью и провонявшей гарью полевой форме. Но лица у всех троих по-прежнему были измученными и опустошенными. Корделия дрожала, у Ботари дергалось веко, Друшикко время от времени ни с того ни с сего принималась беззвучно плакать и так же внезапно переставала.

Наконец-то (Корделии пришлось напомнить себе, что прошло всего несколько минут) появился капитан Вааген в сопровождении техника. Его походка обрела уже прежнюю легкость, и о ранении напоминала только черная повязка на глазу. Впрочем, она была ему даже к лицу, делая его похожим на обаятельного пирата. Корделия понадеялась, что повязка — временная, часть лечения.

— Миледи! — Единственный глаз Ваагена сверкал торжеством. — Вы его вызволили!

— Надеюсь, капитан. — Она подняла репликатор, к которому ни разу не позволила прикоснуться людям Иллиана. — Надеюсь, мы не опоздали. Красных огоньков пока нет, но сигнал тревоги был. Я его отключила: он сводил меня с ума.

Вааген быстро осмотрел аппарат, проверяя основные показания.

— Хорошо. Хорошо! Содержание питательных веществ низкое, но они еще не израсходовались. Фильтры работают, уровень мочевины хотя и повышен, но не превышает допустимого… Кажется, все в порядке, миледи. То есть — он жив. Но как этот перерыв отразился на моих процедурах, сказать сразу нельзя. Мы будем в лазарете. Я уже через пять минут начну его обслуживать.

— У вас есть все необходимое? Все средства?

Он сверкнул белоснежными зубами:

— Лорд Форкосиган велел мне готовить лабораторию на следующий день после вашего исчезновения. Он сказал — на всякий случай.

«Эйрел, я тебя люблю!»

— Спасибо. Идите, идите.

Она бережно передала репликатор Ваагену, и тот поспешно удалился.

Корделия шлепнулась на стул, словно марионетка, у которой разом обрезали все веревочки. Теперь можно позволить себе ощутить весь груз усталости. Но расслабляться пока нельзя — ей еще предстоит сделать очень важный доклад. Только не этим службистам Иллиана, которые зависли над ней и не отстают… Она закрыла глаза, демонстративно не замечая агентов и предоставив Друшикко отвечать на их идиотские вопросы.

Ее опять мучил страх, на этот раз — страх потерять Эйрела. Она самым откровенным образом оказала ему неповиновение. Выдержит ли его мужское самолюбие такой щелчок? Может, она теперь навсегда лишится его доверия? Нет, такое подозрение несправедливо. Но как быть с командирским достоинством и престижем лорда-регента? Не приведет ли все это к каким-нибудь непредвиденным политическим последствиям, которые обрушатся на их головы? И важно ли ей это? Да, печально решила она. Дьявольски трудно при такой усталости не испытывать равнодушия.

— Ку!

Восклицание Друшикко заставило Корделию быстро открыть глаза. В караульное помещение, прихрамывая, вошел Куделка. Боже правый, он снова в мундире, побрит и подтянут. Только темные круги под глазами напоминали о том, что случилось за эти дни.

Корделия с удовлетворением отметила, что встреча влюбленных происходит именно так, как положено. Высокая блондинка в перепачканном платье порывисто обняла молодого офицера, и они принялись обмениваться приглушенными неуставными приветствиями: «милый», «дорогая», «слава Богу», «целы», «родной»… Охранники смущенно отвернулись, а Корделия блаженствовала.

Все еще держась за руки, они отстранились, чтобы снова взглянуть друг другу в глаза.

— Вы выбрались! — рассмеялась Друшикко. — Когда… А леди Форпатрил?..

— Мы опередили вас всего часа на два, — ответил Куделка, с трудом переводя дыхание после героического поцелуя. — Леди Форпатрил и юный лорд в лазарете. Врач говорит, с ней ничего страшного — просто сильное переутомление. Она держалась великолепно. Была пара неприятных моментов, когда мы пробирались мимо застав Фордариана, но она ни разу не дрогнула. А вы… вам удалось! Я видел в коридоре Ваагена с репликатором. Вы спасли сына милорда!

Друшикко ссутулилась:

— Но потеряли принцессу Карин.

— О! — Он прикоснулся пальцем к ее губам. — Подожди, не рассказывай — лорд Форкосиган приказал привести вас всех к нему, как только вы вернетесь. Доложите прежде всего ему.

Он отмахнулся от охранников, как от мух. Корделии давно хотелось сделать то же самое.

Ботари пришлось помочь ей подняться. Она взяла желтый пластиковый мешок, лишь сейчас заметив, что на нем красуется название и фирменный знак одного из самых дорогих магазинов женской одежды. «Наконец-то ты во власти Карин, подонок», — с горькой иронией подумала она.

— А это что? — спросил Ку.

— Вот именно, лейтенант, — вмешался начальник караула. — Леди Форкосиган не позволяет нам хотя бы осмотреть эту сумку. А проносить на базу непроверенные предметы категорически запрещается.

Корделия распустила завязку мешка и поманила Куделку. Он заглянул внутрь.

— О дьявол!

Куделка отшатнулся, и охранники рванулись вперед. Но он махнул им рукой, приказывая не подходить.

— Я… понимаю. — Он сглотнул. — Да, адмирал Форкосиган определенно пожелает видеть это.

— Лейтенант, что мне записать в журнале? — жалобно спросил дежурный. — Я обязан регистрировать все, что вносится в помещение.

— Придумай что-нибудь, Ку, — вздохнула Корделия. — Пусть он заткнется.

Куделка снова заглянул в мешок и криво усмехнулся.

— Ничего особенного. Запишите это как подарок адмиралу Форкосигану к Зимнепразднику от его жены.

— Вот, Ку! — Друшикко протянула ему шпагу. — Я ее сохранила. Только ножны мы потеряли. Извини.