Эльфийский клинок - Ник Перумов

Вновь взвыли трубы, вновь пошла в атаку чёрная кавалерия, на сей раз плотнее и как-то решительнее; словно хищная птица, она метила в бок хирда, повторяя неудавшуюся атаку. Однако гномы тем временем дошли наконец до рядов вражеской пехоты, и Фолко понял, почему его спутники говорили: «Ты ещё не видел наш хирд на поверхности».

Железная стена с двумя рядами копий – вот что предстало перед латниками первых вражеских шеренг. И последнее, что они видели в жизни, был стремительный блеск гномьей стали.

Страшный, никогда не слышанный хоббитом предсмертный вой повис над полем; хирд ворочался и рычал, словно древнее чудовище, дорвавшееся наконец до своей жертвы; Фолко видел, как поле позади гномов вдруг утратило свой серый пожухлый цвет, став вдруг многокрасочным, точно кто-то бросил под ноги бойцам разноцветное лоскутное одеяло; гномы шли по телам врагов, выбрасывая то вправо, то влево, то вперёд острые зубья-клинья, всякий раз пробивавшие широкие бреши в рядах врага.

– Наша берёт, наша! – завопил, потрясая кулаками, Малыш.

Но тут вновь пошедшая в атаку под своими чёрно-белыми знамёнами конница Ангмара охватила хирд сбоку и сзади; ливень стрел обрушился на щитоносные ряды; и с таким отчаянием ударили ангмарцы, с таким бешенством бросились прямо на верную смерть, что гномам пришлось замедлить шаг. Фолко видел, как обезумевшие кони отказывались идти на копья, вставали на дыбы, сбрасывая всадников; и седоки, кого миновал первый удар копий, тратили последний отпущенный им до второго удара миг, чтобы разрядить свой арбалет, целясь в узкие щели между щитами; как взвились чёрными змеями арканы, и в первый раз метнувшим удалось выхватить нескольких щитоносцев из строя, а возле бреши вдруг мелькнула какая-то скрюченная фигурка, и хоббит не сдержал изумлённого крика. Не может быть! Неужели он? Неужто и здесь – Санделло?

Однако хирд быстро затянул прореху в своих рядах; стрелы сбили всадника, волочившего гнома на аркане; гном приподнялся, но тут его настигло копьё другого ангмарца.

Нет, замешательство гномов оказалось настолько кратким, что враг не успел им воспользоваться. Через головы первых рядов били гномы-арбалетчики; аркан вновь захватил кого-то из хирда, петля напряглась, и тут строй неожиданно слитно качнулся назад, и незадачливый наездник покатился по земле и больше уже не поднялся. Спешившихся арбалетчиков встретила сплошная щетина копий: хоббиту было очень хорошо видно, как таяло число атакующих, а земля возле левого крыла хирда быстро покрывалась чёрными пятнами упавших тел.

Отчаянная атака ангмарской конницы всё же задержала гномов; с другого боку, подражая хирду, тесным строем пошли дунландцы; две стены щитов столкнулись с лязгом и треском. Напор горцев сперва принёс им успех – отклонив копья, им удалось дорваться до самого первого ряда гномов и пустить в ход мечи. В ответ хоббит увидел взметнувшиеся над головами тангаров топоры, и в тот же миг, словно челюсти, дунландцев сдавили с боков два выставленных хирдом клина, и тут уже ничто не могло помешать работе гномов-копейщиков. Фолко видел, как покатилась назад дунландская пехота, густо устилая землю телами своих; небольшой, но отчаянный отряд храбрых горцев растаял, словно первый снег, и хирд вновь качнулся вперёд – добивать ещё оставшихся пеших врагов. Тем временем арнорская конница, глубоко зайдя за спину ангмарскому войску, с двух сторон атаковала орков, ещё держащихся у подножия холма, и было видно, как их строй рухнул, как тяжёлый клин окольчуженной конницы смял орочьих латников, погнав их вместе с зелёными мечниками прямо на копья хирда. Другой отряд дружинников, повернув коней, обрушился на арбалетчиков, наседавших на гномов со спины; увлечённые схваткой с гномами, ангмарцы слишком поздно заметили налетающую сомкнутым строем кавалерию, и в следующий миг воины Арнора показали, что значит их удар копьями. Бело-синий клин прошёл сквозь поспешно разлетающуюся толпу арбалетчиков подобно косе над травами, густо устилая свой путь телами поверженных врагов: длинные копья арнорских витязей насквозь пронзали пытавшихся противостоять им, и мечи ангмарцев были бесполезны; их кони отказывались повиноваться хозяевам и поворачивали прочь.

Уже загорелись подожжённые атакующими телеги тех, кто оборонял холм; уже хоббит заметил бросившихся наутёк пехотинцев врага, уже победно грянул клич Арнора, и «Хазад аймену!» гномов обрело, казалось, силу грома; уже близка была победа, когда враг показал, что у него ещё достаточно сил, чтобы повернуть удачу к себе лицом. Где-то слева от хоббита, там, куда нацеливала удар зашедшая в тыл врага арнорская конница, вновь грянули трубы, и тотчас чёрные арбалетчики отхлынули от хирда, ни на минуту не ослабляя обстрел. В ответ над головами гномов, точно крыша, поднялись сотни щитов, и хирд окончательно превратился в неприступную крепость.

А оттуда, из глубины поля, враг выдвигал новые отряды. На своих низкорослых лошадках мчались с дикими воплями хазги; и гигантские волки со своими низкорослыми наездниками тоже пошли в бой. Последние устремились прямо на наседавшую с тыла арнорскую конницу, туда же повернула часть хазгов; большинство этих страшных стрелков ударили прямо на хирд. На мгновение мелькнула в их первых рядах фигура очень высокого всадника с двумя обнажёнными мечами в руках, а в следующее мгновение воздух наполнило упруго-страшное пение огромных луков, и стрелы, втрое, как помнил хоббит, толще и впятеро длиннее арбалетных, нашли свою цель.

В первом ряду хирда упал один, второй, третий щитоносец, их тотчас заменяли другие, гномьи щиты сжались ещё плотнее; вновь ответили арбалетчики хирда, но хазги вертелись, точно волчки, и не жалели стрел. А остальная ангмарская конница повернула навстречу подошедшей арнорской: и у хоббита заледенело сердце при виде падающих воинов Соединённого королевства, пронзённых почти не знающими промаха арбалетными стрелами.

Уже простившиеся с жизнью пешие воины врага мало-помалу вырывались из смертельных объятий хирда, за их спинами хазги и ездящие на волках приостановили другую часть кавалерии наместника; и Фолко понял, что чаши весов боя заколебались.

Но тут с треском рухнули обгоревшие борта телег на холме, где с самого начала боя держался отряд врага; бело-синие плащи перевалили через вершину, а затем их сомкнувшиеся ряды дружно ударили вслед бегущим и повернули остриё своего строя в бок хазгам и волчьим всадникам.

Хороши были низкорослые стрелки, но их было мало, лишь сотни две или чуть больше, и они не успели отбить этот новый натиск. С двух сторон их сдавили тиски всадников Аннуминаса; и первыми не выдержали ездящие на волках, за ними, не устояв против удара копьями накоротке, повернули прочь хазги, а соединённые силы Арнора ударили теперь уже в спину обстреливающим хирд. Гномы тем временем тоже повернули строй, бросив добивать пехоту, они надавили на противостоящих им слева; Фолко лишь поразился, откуда взялась такая прыть у тангаров, утомлённых, казалось бы, долгим боем: словно одним прыжком, они покрыли отделявшее их от хазгов расстояние и, не обращая внимания на их стрелы, пустили в ход копья и топоры.