Золотые пески Шейсары. Трилогия (СИ) - Лайм Сильвия

Хекс изъяснялся очень необычно, но фея мгновенно поняла, что он имеет в виду:

– Там, за дверью, сестра Рейнара, да? Джайрана?

– Умная фея, Хексу нравится, – огонек вспыхнул и стал выше, а затем вернулся в нормальное состояние.

Арлин выдохнула и шагнула чуть в сторону от двери. Встречаться с дракайной, которая одержима безумием монстров Разрыва, ей совсем не хотелось.

– А где же Рейнар? – спросила она немного устало.

Ей так хотелось его увидеть, а он все не приходил. И в душе девушки начало зарождаться странное подозрение. Может, она сделала что‑то не так? Может…

У феи вдруг перехватило горло от ужаса.

Может, после того, что между ними произошло вчера вечером, он больше не хочет ее видеть?

– Я здесь, – раздался негромкий голос от входа.

Арлин повернула голову в сторону звука, от которого ее сердце сжалось, чтобы через мгновение забиться быстрее.

В дверном проеме стояла высокая, мощная фигура Рейнара, одетого в камзол ректора академии. Волосы, поблескивающие медью, были убраны в хвост, в руках, затянутых в кожаные перчатки цвета шоколада, покоилась острая трость с рукоятью в виде змеезавра.

Прежде Арлин не замечала, чтобы он носил ее с собой. Да и вообще внешний вид главы академии, казалось, еще никогда не был столь официальным. А взгляд… холодным.

– Рейнар…

Слова застряли шипами у Арлин в горле. Она представляла, как бросится ему на шею едва увидит. Но сейчас его взгляд был такой, словно если она это сделает, он ее оттолкнет.

Больше всего на свете фея боялась, что он ее оттолкнет. А потому не сдвинулась с места.

– Я ждала тебя, – пробубнила она тихо, краем глаза замечая, что в масляной лампе больше никого нет. Огонек погас, Хекс исчез.

– У меня были дела, – бесцветным голосом ответил мужчина.

Ну, конечно, дела. Он ведь был главой академии. Это ей позволено проваляться в постели полдня, но не ему.

И все же Арлин чувствовала, что с ним что‑то не так.

– Случилось что‑то? – спросила она, когда он прошел глубже в комнату, скинул перчатки и поставил трость в сторону.

– Нет, все в порядке, – прохладно ответил он и отвернулся.

Вся его фигура была напряженной и прямой, как стрела.

– Ты привела себя в порядок, поела? – спросил он, коротко повернув к ней голову.

– Да… спасибо.

– Спина болит? – быстро добавил он, и Арлин на миг почудилось, что она видит в его лице тень беспокойства. Но все тут же вернулось к прежней отстраненности.

– Нет, мне вообще кажется, будто я здорова.

– Это обманчивое впечатление, – тут же отрезал мужчина. – Не слишком обнадеживай себя. Как только ты вернешься к себе, появится боль. Впрочем, рана должна зажить быстро. Но если будут какие‑то проблемы, сразу приходи ко мне, – по‑деловому закончил Ренар, подходя к столу с документами.

– Ты… отсылаешь меня?.. – охрипшим голосом спросила Арлин, чувствуя, как кровь отлила от лица.

Рейнар на миг замер, вглядываясь в нее. И в его потемневших карих глазах фея видела нечто странное. Какую‑то мысль, которую никак не могла распознать.

Словно разочарование.

Осознание этого полоснуло ее не хуже кинжала.

Однако Рейнар вдруг спросил ее то, чего она точно не ожидала услышать:

– Ты ничего не хочешь сказать мне?

И на его лице застыло напряженное ожидание.

Арлин нахмурилась, будто от нее ускользало нечто важное.

– Я не понимаю, скажи мне, что случилось, – попробовала ответить она, беспокойно шагнув в его сторону.

Но Рейнар покачал головой.

– У меня много дел, – отвернулся и направился к шкафу, перебирая какие‑то папки.

Внутри феи что‑то громко рвалось. Хотелось кричать и топать ногами. Ругаться и спрашивать: “Какого тролля происходит?!”

Но она молчала, не в силах выговорить ни слова.

– Если будут какие‑то проблемы, сразу приходи. Твоя первая лекция после болезни назначена на завтра. Думаю, рана позволит тебе ее провести. Студенты уже осведомлены и ожидают. Если почувствуешь, что не способна преподавать, скажи об этом моему секретарю, она переставит занятие на другой день. А теперь, если ты не возражаешь…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

С этими словами и он бросил ей легкий поклон, как подачку, и вышел прочь из кабинета. Только в последний момент, когда он почти скрылся за дверью, ошарашенная фея заметила, что его губы были плотно сжаты, а глаза вспыхнули каким‑то ядовитым огнем, которого прежде она в нем не замечала.

Но что бы это все могло значить, она не имела ни малейшего представления.

Ей оставалось только, стиснув зубы, отправиться к себе, делая вид, что ничего ужасного не произошло. Потому что если бы она подумала иначе, разревелась бы прямо там, где стояла.

Потуже затянув полы халата с логотипом академии, Арлин сжала губы и быстро вышла из ректорской, возвращаясь в свою комнату.

А там было все точно также как и прежде. Только почему‑то теперь казалось, будто стены стали уже, воздух – холоднее, а пространство с каждой секундой сжималось и давило на нее.

Арлин старалась не обращать внимания на собственное отвратительное настроение, но это было не так‑то просто. Рейнар что‑то скрывал, и это нервировало. Однако фея не собиралась идти у него на поводу – не хочет говорить, ну и не надо. Не хочет ее видеть – что ж, она это переживет.

Арлин прикусила губу, почувствовав, что в глазах все‑таки защипало. Но сдержалась.

Остаток дня она провела в постели, потому что дракайн и тут оказался прав: стоило ей вернуться в свои комнаты, как в спине появилась боль. Терпимая, но не слишком приятная. Она выматывала.

На следующий день фея проснулась такой уставшей, словно и не проспала полсуток подряд. Хоть Рейнар и упоминал, что она может попросить отсрочки занятий, делать этого Арлин не планировала.

Не глядя на себя, она быстро оделась, натянув все то же простенькое скромное платье, в котором впервые пришла на лекцию в академию, и направилась в третье учебное крыло, где должен был проходить урок.

Как только она вошла в небольшой кабинет, подготовленный специально для ее группы, оказалось, что все студенты уже на месте.

Такое было впервые. Арлин даже замерла на миг, разглядывая благородных дворян, рассевшихся по местам, как примерные школьники.

Она пересчитала всех по головам и с удивлением обнаружила, что их двенадцать. Ровно столько, сколько и должно быть. Присмотревшись внимательнее, фея поняла, что не ошиблась. За одним из столов сидел тот самый весельчак Картен Бланте‑аш, который не посещал ее занятия с самого начала года, едва узнал, что никаких карательных мер к нему применено за это не будет.

– Рада видеть здесь всех вас, – чистосердечно улыбнулась Арлин, немного краснея.

Она все еще беспокоилась, что на нее будут смотреть косо, неодобрительно. Кому захочется, чтобы его обучала бывшая подсудимая?..

Но, как ни странно, на лицах студентов не было ни капли раздражения или неприятия. Большинство наоборот улыбались или скрывали улыбки. Даже Фатель не кривилась. В этот раз она просто смотрела вниз на свои руки, что‑то перебирая в пальцах.

– А мы‑то как рады! – весело воскликнул Картен, которого тут не видели так долго. Затем он подмигнул ей, добавив: – Особенно я! Соскучился – сил никаких нет!

– Сьер Бланте‑аш, – негромко произнес Сергал, бросив предупреждающий взгляд на блондина. Мощные руки этого медведя в людской одежде покоились на столе сжатыми в огромные кулаки.

– А что, это вообще‑то правда, – ответил тот, поправив дорогое шелковое жабо и продолжив улыбаться.

Арлин не злилась на него за вызывающее поведение, потому что чувствовала: он, хоть и был способен изящно посмеяться над оппонентом, по крайней мере всегда был чистосердечен.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Итак, давайте начнем, – проговорила Арлин, усаживаясь за большой стол из красного камня с прожилками. Она положила на него свою маленькую сумочку, раскрыла ее и по очереди достала оттуда несколько сухих цветов. – Как вы думаете, о чем мы сегодня будем говорить? – спросила она, проведя ладонью над разноцветными лепестками. – Кстати, в конце занятия тот, кто будет самым активным, получит от меня подарок!