Вторжение - Джулиан Мэй

– О Боже! – воскликнула она. – Боюсь, девочка права.

Президент рухнул в кожаное кресло и хрипло пробормотал:

– Клянусь своей задницей, что права. Арестуйте… этого человека!

Джерри обмяк и даже сумел выдавить жалкую улыбку в объектив, после чего охранники увели его.

В июле 2008 года Джерри судили. Показания Беатрисы Фейруэтер не были приняты ввиду статута, запрещавшего самоинкриминирование. Главным свидетелем обвинения выступила маленькая Аманда Дентон. Ее свидетельства вкупе с заявлением президента оказалось достаточно, чтобы обвинить Жерара Трамбле в преднамеренном покушении на представителя власти с отягчающими вину обстоятельствами. Его апелляцию Верховный суд отклонил. Он был выведен из Палаты представителей и отсидел два с половиной года, осужденный по статье от трех до двадцати пяти.

В 2012 году обе палаты Конгресса утвердили Двадцать девятую поправку к Конституции, позволяющую подвергать обвиняемых в уголовных преступлениях (как оперантов, так и нормальных) перекрестному умственному допросу, проводимому группой из трех корректоров: один со стороны защиты, другой со стороны обвинения и третий, действующий в качестве amicus curiae. Поправка, представленная в высший законодательный орган, к моменту Вторжения еще не была ратифицирована ввиду отсутствия трех четвертей голосов.

Выпущенный на поруки в 2012 году Жерар Трамбле поступил в фирму «Рогенфельд акуизишнз», специализирующуюся на аэрокосмических подрядах. Через пять месяцев после его освобождения Шэннон подарила ему дочь Лору, которой сорок лет спустя предстояло сыграть заметную роль в частной жизни некоего магната Консилиума. Трамбле проявил благородство и признал дочь своей.

В отличие от своего тестя, он так и остался в неведении относительно того, что 29 октября 2007 года именно Шэннон послала маленькую Аманду к деду и подстроила так, чтобы в делегацию в последний момент включили доктора Фейруэтер.

20

Судно слежения «Сада» (Симб. 220-0000)

Бассейн Подкаменной Тунгуски СССР, Земля

30 июня 2008 года

Огромный флагман слежения Симбиари и его сопровождение из двадцати шести более мелких судов средь бела дня медленно двигались к месту события. По замыслу Лилмика поминовение носило намеренно открытый характер, дабы напомнить населению раздираемой войнами страны истину, некогда ими провозглашенную: человеческие существа не одиноки в звездной Вселенной.

Капитан Шассатам, его старший помощник Мади Ала Ассамочис и старший магнат Адасти с мостика «Сады» наблюдали пейзаж, а вернее, глядели на обзорный экран, отображавший местность в натуральную величину, по мере приближения заболоченной равнины, кое-где перемежающейся хвойной порослью.

– Достигаем высоты статического равновесия, – сказал старпом.

– Хорошо, – отозвался капитан.

Быстро взглянув назад, он убедился, что формирование отменно держит строй и несколько секунд спустя судно неподвижно зависло метрах в шестистах над лесом. Капитан призвал все экипажи к вниманию и подал знак жрецу-симбиари ввести в действие торжественный метаконцерт, направленный на принуждение божества.

О Источник и Вседержитель жизни! Разум Конфедерации Симбиари из самых отдаленных пределов галактики восславляет тебя в день, когда мученики твои на судне слежения «Рисстими» сто планетарных оборотов тому назад пожертвовали собой, дабы не нанести ущерба миру, вверенному их опеке. Помоги нам понять и оценить великий акт любви мучеников твоих. Утешь безутешных, тех, что потеряли друзей и близких в той несчастной экспедиции. Поелику сие во власти твоей, дай нам мужества повторить их бескорыстный подвиг, всели в нас уверенность в том, что наши неумирающие умы будут приняты в объятия Великого Разума, если телам нашим суждено погибнуть. Мы верим, что ты встретишь нас, как встретил их в божественной обители нескончаемого света и мира, любви и радости. Хвала тебе, Творец Вселенной, образ совершенного Единства! Хвала на все времена и во всех пределах. Мы, симбиари, обращаемся к тебе как единый Разум!

ВЗЫВАЕМ К ТЕБЕ!

– Вертолет из Ванавары, – сообщил старпом, поместив образ в уголок обзорного экрана.

Трое симбиари принялись изучать провидческими глазами крошечный аппарат и находящихся в нем людей. Буквы на борту вертолета указывали на принадлежность местному колхозу оленеводов.

– Я рассчитывала на свидетелей более высокого статуса, – высокомерно заявила магнат Консилиума, выпуская из пор на лице зеленую слизь. (Как старшая по чину она считала своим долгом выразить ритуальную скорбь во время молитвы.)

– Аэродромы в Усть-Илимске и Туре закрыты, – пояснил капитан. – Реактивные самолеты пришлось бы посылать из Красноярска.

– Военные наблюдатели вызывают у землян большее доверие, – возразила магнат. – Надеюсь, они там не заснули у щитов ПВО.

– Внутри только пилот и нештатный корреспондент эвенкского телевидения. Он зарядил камеру, снял колпак с объектива и сейчас пытается поймать в него весь наш флот.

– Слава священной Правде и Красоте! – вздохнула Адасти.

Однако маленький летательный аппарат ошибочно взял курс над верхушками елей. Магнат настроила свои мысли на более высокий лад, вспоминая вслух то, что, по ее представлениям, свидетельствовало о дружелюбии.

– Моя блаженной памяти тетушка Бами Ала числится среди мучеников Тунгуски. Я хорошо ее помню, хотя была еще ребенком, когда она отправлялась на свое первое задание. Будучи всего лишь техником таксонометрической службы, она мечтала привнести просвещение Содружества в субоперантный мир. Милая тетя… Она показала мне первые образы людей. Я чуть не лишилась рассудка, увидев их ужасную сухую кожу, как у полтроянцев, только иной пигментации – от серо-черной до розовой, как рыбьи потроха. Тетушка объяснила мне их странную физиологию, чем также потрясла меня до глубины души. Никаких симбиотических водорослей в эпидермисе, потому что постоянно едят и испражняются посредством гипертрофированного желудочно-кишечного тракта. Более того – делают из еды ритуал! А я-то считала гии неотесанными! Тетушка поведала мне о первобытном состоянии человеческой технологии и психосоциального развития, а в довершение всего страшно шокировала меня, объявив, что лилмики возлагают на Землю огромные надежды. Но должна вам сказать, капитан, что даже теперь я с трудом могу себе представить более неподходящую сущность для сопричастности, нежели здешний Разум.

– Кто знает, – отозвался капитан. – В технике они нас еще обгонят, помяните мое слово. Их ускоренные темпы развития приводят меня в замешательство. – Он указал на замысловатые механизмы своего судна. – Дайте человечеству еще несколько десятилетий, и у него все это будет. Универсальная теория дала им возможность приступить к созданию магнитно-гравитационной тяги. И лишь по недомыслию они еще не изобрели термоядерный сплав. Дурака валяют, разбазаривая ресурсы на программы пилотируемых спутников!