Том 5. Таинственный Остров - Жюль Верн

По знаку Сайреса Смита весла вновь ударили по воде, вокруг дождем алмазов рассыпались брызги, лодка тронулась к тому месту, откуда разливался свет, и вскоре уже была от него не более чем в полкабельтове.

Подземный водоем достигал тут ширины в триста пятьдесят футов, а за ослепительным источником света видна была огромная базальтовая стена, закрывавшая впереди путь. Пещера значительно расширялась, и воды морские образовали тут озеро. Но попрежнему и свод, и боковые стены пещеры, и каменный заслон, замыкавшей ее, все эти базальтовые призмы, цилиндры, конусы затоплял поток электрического света, такого яркого, что он как будто исходил от этих каменных глыб; казалось, что их огранили, как драгоценные бриллианты, и каждая грань горит разноцветными огнями!

На середине озера виднелся какой-то длинный предмет веретенообразной формы, поднимавшийся над застывшей, неподвижной водой. Из обоих концов его вырывался свет, словно из жерла двух накаленных добела печей. Предмет этот, напоминавший собой огромное морское животное из породы китообразных, имел в длину около двухсот пятидесяти футов и возвышался над уровнем озера на десять - двенадцать футов.

Лодка медленно подплывала к нему. Сайрес Смит, сидевший на носу, поднялся. Он пристально смотрел вперед и вдруг, в глубоком волнении, воскликнул, схватив журналиста за руку:

- Но ведь это он! Только он, и никто другой! Он!..

И, опустившись на скамью, инженер шепотом произнес имя, которое расслышал лишь Гедеон Спилет.

Имя это, очевидно, было знакомо журналисту, ибо произвело на него глубокое впечатление. Он ответил глухим голосом:

- Он? Человек, объявленный вне закона?

- Он! - повторил Сайрес Смит.

По приказанию инженера лодка подплыла к странному пловучему сооружению. Гребцы причалили слева к его округлой стенке, откуда сквозь толстое стекло вырывался сноп ослепительного света.

Сайрес Смит и его спутники поднялись на площадку. Там зияло отверстие отпертого люка. Все устремились в него.

Внизу от лестницы шел коридор, освещенный электричеством. В конце его пришельцы увидели дверь. Сайрес Смит отворил ее.

Торопливо пройдя через богато убранный зал, они вошли в соседнюю с ним библиотеку, где светящийся потолок разливал яркий свет.

В глубине библиотеки оказалась еще одна дверь. Инженер отворил и эту дверь.

И тогда они увидели просторную комнату, похожую на музей, - в ней были собраны и сокровища царства минералов, и произведения искусства, и чудесные промышленные изделия, - колонистам показалось, что они очутились в каком-то волшебном мире.

На роскошном диване неподвижно лежал человек, как будто не заметивший их появления.

Сайрес Смит выступил вперед и к величайшему удивлению своих спутников громко сказал:

- Капитан Немо, вы звали нас? Мы пришли.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Капитан Немо. - Первые его слова. - История героя, боровшегося за независимость родины. - Ненависть к захватчикам. - Спутники капитана Немо. - Жизнь под водою. - Одиночество. - Остров Линкольна - последнее убежище «Наутилуса». - Таинственный гений острова

При этих словах лежавший на диване человек приподнялся, и свет озарил его лицо: у него была великолепная посадка головы, высокий лоб, гордый взор, седая борода, грива откинутых назад густых волос.

Он встал и оперся рукой на спинку дивана. Взгляд его был спокоен. Заметно было, что долгая болезнь постепенно подточила его здоровье, но голос еще был звучен, когда он сказал по-английски с крайним удивлением:

- У меня нет имени, милостивый государь.

- Мне известно ваше имя, - ответил Сайрес Смит.

Капитан Немо устремил на инженера такой горящий взгляд, словно хотел его уничтожить. Потом, рухнув на диван, он прошептал:

- А не все ли равно в конце концов. Я скоро умру.

Сайрес Смит подошел ближе к капитану Немо, а Гедеон Спилет взял его за руку. Рука была горячая. Айртон, Пенкроф, Герберт и Наб держались на почтительном расстоянии, в углу этого великолепного зала, где воздух был насыщен электрическими флюидами.

Капитан Немо тихонько отвел руку и знаком предложил инженеру и журналисту сесть.

Все смотрели на него с искренним волнением. Так вот он, тот, кого они называли «гением острова», существо могущественное, чье вмешательство во многих случаях оказалось спасительным; вот он, благодетель, которому они стольким обязаны. Перед ними оказался немощный, умирающий человек, меж тем как Пенкроф и Наб ожидали увидеть полубога.

Но как могло быть, что Сайрес Смит знал капитана Немо? Почему капитан Немо вскочил, услышав свое имя, которое, как он думал, никому неведомо?..

Капитан снова лег на диван и, опираясь на локоть, внимательно посмотрел на Сайреса Смита, сидевшего возле него.

- Итак, сударь, вы знаете имя, которое я носил? - спросил капитан Немо.

- Знаю, - ответил Сайрес Смит, - и знаю также, как называется замечательная подводная лодка...

- «Наутилус», - сказал с полуулыбкой капитан.

- Да, «Наутилус».

- А знаете вы?.. Знаете ли вы, кто я такой?

- Знаю.

- А ведь уже тридцать лет у меня нет ни малейшей связи с обитаемым миром, тридцать лет я живу в морских глубинах, ибо это единственная среда, где я обрел независимость! Кто же мог выдать мою тайну?

- Некий человек, который не связал себя никакими обязательствами в отношении вас, капитан Немо, и, следовательно, не может быть обвинен в измене.

- Не тот ли француз, который по воле случая попал на борт моего судна шестнадцать лет тому назад?

- Он самый.

- Значит, этот человек и два его спутника не погибли в Мальстриме, когда «Наутилус» очутился там?

- Нет, не погибли. И вот появилась книга, под названием «Двадцать тысяч лье под водой», в которой рассказывается история вашей жизни.

- История нескольких месяцев моей жизни, и только, сударь! - с живостью возразил капитан.

- Вы правы, - подтвердил Сайрес Смит. - Но достаточно было прожить близ вас несколько месяцев, чтобы составить о вас суждение...

- Как о великом преступнике, не правда ли? - отозвался капитан Немо, и на губах его мелькнула высокомерная улыбка. - Да, как о мятежнике, об отщепенце человеческого общества.

Инженер ничего не ответил.

- Что же вы молчите, сударь?

- Я не вправе судить капитана Немо, - сказал Сайрес Смит, - по крайней мере судить за его прошлое. Ведь никому, и мне в том числе, не известно, что заставило его вести такую странную жизнь, а не зная причин, нельзя судить о следствиях. Но я твердо знаю, что ваше благодетельное вмешательство непрестанно охраняло нас с того дня, как мы очутились на острове Линкольна; я знаю, что все мы обязаны жизнью доброму, великодушному, могущественному покровителю и что этим добрым, великодушным, могущественным покровителем были вы, капитан Немо.