И аз воздам - Ирина Чернова

Скосив глаза на часы, я отрешенно смотрела, как маленькая стрелка подбирается к цифре 10. Подошла, постояла и начала двигаться дальше… представила себе Олега на остановке, залитой солнцем, как он ждет подъезжающие автобусы и оттуда выходят веселые и здоровые люди… здоровые… По сравнению с залитой солнцем улицей в комнате было сумеречно и тихо, как в склепе. Не зря ее называют покойницкой… Полежав, я предприняла очередную попытку подняться, но не смогла даже перевернуться на живот, спина отреагировала моментально. Ну вот, уже 11 часов, все в прошлом, мой поезд очередной раз ушел без меня, теперь надо думать, что делать дальше.

Хуже всего было то, что обитатели моей «вороньей слободки» гулеванили до первых петухов, а потом могли полдня спать беспробудным сном. Кричать кого-то бесполезно, на вопли здесь никто не обращает внимания, надо ждать, когда за стенкой завозится Александра Кирилловна и начинать ей стучать. Вредная старушонка с раннего утра всегда уезжала то ли в церковь, то ли на рынок и появлялась лишь к обеду, но это была единственная надежда на помощь внешнего мира — по собственному желанию в гости ко мне мог скорее прийти президент, чем кто-то из соседей.

Время тянулось, как резина — я дремала, рассматривала щели на потолке, прислушивалась ко звукам в коридоре и на улице, очередной раз пыталась пошевелиться и опять затихала, проклиная все на свете. В сумке звенел мобильник, но до него мне тоже было, как до той звезды…

Шум в коридоре приближался и я навострила уши, прикидывая, кого бы можно позвать оттуда, но все сливалось в нечленораздельный гул, из которого постепенно стали доноситься отдельные голоса. Ага, кажется, Паша-зэк… нет, Водюня, прозванный так за его любовь к водке, слышу его гнусавый говорок… кажется, женский голос, вроде Люська… Леху зовет…

— Леха, ты Лерку видел сегодня? — точно, Люська, не спутаешь ни с кем!

— Я вчера ее видел, она перлась с автобуса ночью, — загнусавил Водюня, — мы с Серегой у ларька стояли, пиво брали, так она мимо нас прошла и как не заметила, вся из себя такая!

— Да я не про вчера говорю, а про сегодня, — Люська взяла на себя бразды правления, — сегодня кто видел ее? Лерка, ты дома? — задубасила она кулаком в дверь, — Лерка, слышишь меня?

— Люся! Дома я, подняться не могу! — чуть не взвизгнула я от радости, что кто-то пришел по мою душу. — Дома я, слышишь!

— Вроде отвечает, — с сомнением прогудел Леха за дверью, — только вот не разберу, что… зачем это, а вдруг она не одна, потом разбирайся с вами…

Голоса за дверью загудели, как шмели в улье, но потом затихли и кто-то опять застучал в дверь.

— Лера, ты меня слышишь? Лера, ты жива? — И чуть погодя, — дверь открывайте, ничего вам не будет. На пиво всем дам, ну!

Непродолжительное шебуршанье закончилось щелчком замка и в открывшуюся дверь ввалились Люська, Леха, Водюня, два малознакомых мужичка с другого конца коридора и… Олег. Соседи вытаращили глаза, осматривая комнату, Люська в неизменном полосатом халате подошла к кровати, недоверчиво рассматривая меня без своей обычной залихватской улыбки.

— Лер, ты это… — она замялась, оглядывая полки и стол, — ты заболела? Может, надо чего?

— Люсь, там таблетки лежат, на полке, кетанов называются, мне бы две штуки и воды запить.

— Чего это тебя подкосило-то? — она пошарилась по стенке, заглянула в пачку и пошуршала фольгой. — Нету ничего тут, пусто!

— Люсь, я деньги дам, сходи в аптеку… мне не подняться, понимаешь! — я старательно не смотрела на Олега, который встал около двери, осматривая комнату. — Возьми в сумке кошелек, я не могу… пожалуйста!

— Да ладно, что я, тупая, что ли, сейчас схожу, — она вынула из кошелька три бумажки и помахала ими, — видишь, лишнего не беру! Сумку на стол ставлю… а ну, все пошли отсюда живо! Водюня, я кому сказала! Мужик, а ты?

— Я остаюсь, — Олег прошел в комнату, — вы идите, я тут сам разберусь.

— Ну сам, так сам, — Водюня выхватил у него из пальцев протянутую бумажку и мигом исчез за дверью. За ним потянулись остальные, последней вышла Люська, оглядевшись напоследок и прикрыв за собой дверь.

— Лера, я не дождался тебя и решил приехать сам, — Олег присел на край кровати, рассматривая меня. — Надо посмотреть…

— Для чего ты приехал, — перебила я его и натянула одеяло повыше, поскольку спала только в трусиках, упорно отвергая всяческие ночнушки, — какого черта ты ко мне приперся? Я даже не спрашиваю, как ты меня нашел, потому что это мне уже по барабану, но вот зачем? — Злость на собственное немощное состояние перевешивала хорошее воспитание, заставляя быть грубой и резкой. — Ну повстречались мы четыре дня, приятно провели время, ну и что, ты мне ничего не должен! Я тебе тоже ничего не должна, я просто случайная знакомая, у которой куча проблем и эти проблемы не нужны никому, кроме меня самой! Уходи, слышишь, я очень прошу тебя — уходи и не возвращайся, потому что… ты видишь, как я выгляжу? Я больна, у меня после аварии компрессионный перелом позвоночника, который полностью не восстанавливается, у меня сзади на голове шрам и я не могу даже снять заколку… сейчас я не могу встать, понимаешь ты это или нет? Люська принесет таблетки, без них мне кранты… я даже Скорую не могу вызвать, потому что трубка в сумке… тебе что, приятно на меня сейчас смотреть? То, что было вчера, оно уже прошло, уходи… уезжай к себе, еще раз повторяю — ты мне ничего не должен! Уходи!

— Ва-ллерия, — произнес он как будто про себя, — Ле-ри-я…

— Проехали, — злость нагнеталась все выше и выше, — уходи! Мне твоя жалость хуже плевка в лицо… дверь у тебя за спиной. И не называй меня так!

— Почему? — Олег был удивительно спокоен, даже как будто радовался, выслушивая мою отповедь.

— Потому что мое имя — Валерия, для хороших знакомых — Лера и никак иначе!

— Тебе не нравится, как я тебя назвал? — он что, издевается?

— Теперь мне все не нравится, в том числе и ты! — Прогнать, прогнать его как можно быстрее! Я с утра и в обычные-то дни выгляжу не самым лучшим образом, а после такой ночи, как сегодня и невозможности даже причесаться и умыться… нет, сейчас мне самой противно на себя смотреть! — Проваливай отсюда, я не хочу, чтобы меня кто-либо видел… и тебя я тоже видеть не хочу!

— Не хочешь? — Олег поднялся с кровати и отошел к стене напротив. — Точно не хочешь?

— Нет! — это была уже не злость, а форменное бешенство.

— Лерия, а ведь ты жалела, что так и не увидела, как я выгляжу на самом деле, — спокойный голос Олега произнес фразу, смысл которой я поняла не сразу. — Лерия, ты слышишь меня?

Лерия? Так называл меня… называли там… в том безумном далеке полгода назад… но это невозможно, еще Дайлерия говорила, что попасть в наш мир из Лионии невозможно, как невозможно поверить в то, что я слышу в этих обшарпанных стенах…