Григорий Распутин. Тайны «великого старца» - Владимир Хрусталев

Как отраден и поучителен приезд Хозяина Земли!

А в самой-то Матушке-Лавре Киевской какое ожиданье! Боже! Какая радость! Как река течет мира, что-то иное; большие тысячи по древам как птиц! Господи! И служба непрестанна; везде переполнено! Господи! Это никогда того скопления не встретишь, и все трепещут Одного Лица. Хотя полные братья, да бегают бегом. Сколько может дать Один Человек силы и подумать: что-то тут не само по себе творится. Кто-то невидимо предстоит с Тем Лицом – дает подумать. И для всех живущих в Лавре такая неожиданная радость и не знают, как встретить. Все они в поднятом духе, и убрано – уже не в духе человеков, а в духе Бога и Разума Его. Что же скажешь о том, почему это все? Потому Сам Господи дал праздник! Словно Лавра переродилась!

Великое дело посещать Обитель Царям! В то время все молятся с наслаждением. Только поболе нужно пускать богомольцев. И на век остается Их посещение, где побыли, как веселилась толпа народа Святому Семейству Их Величеств. С энергией высшей степени кричали «ура». Нужно, чтобы все общество пело “Народный Гимн” и молитвы. И какая в толпе сила ума и слова. Толпы давали знать, что этот народ безопасен, и организация очень нужна: ранее, прежде не было «Союзов», и было посещать Россию опасно, – а теперь опора в них, в надежде посещенья. Богу угодно, Он и даст силы охранять Святую Семью; тем более что все в куче – все Семейство Великих сего мира.

И киевляне свидетельствуют, что прежним тем Царям не было такого почета. Это свидетельство доказывает, что не было “Союзов”, и выписывали из деревень встречать. А в настоящее время так пришел и весь отдался, только бы видеть. И после этого вот здесь, где удостоились повидать всю Семью, и все бежали в Лавру и служили молебен. О, святое дело! И у всех явилось желание и единодушие поблагодарить Господа и всех, всех Святых Киевских Чудотворцев: Феодосия, Антония. И крик, и вопли были святые и нелицемерные. Как святая Лавра была освещена! И каких разных цветов огни горели. И давало понять, что это велик день для киевлян. И вера также горела у всех разными цветами: у кого более, у кого менее, и получится в разном свете: зеленый и белый свет – иллюминация, – подъем духа верующих. Господи! Как изукрашен Киев. Первый день приезда Великого Семейства прямо сияет, и сравненья подобного и не найдешь примера. Да, есть пример: выше есть благочестивые люди, которые удостоились видеть Небесный Чертог, и много Отцов, которые описывают небесную красоту в таком же духе; но там не от рук человеков освещено. А что народу! Тысячами и полками! Боже! Миллионы ходят, но настроенье у всех поднято, и сердятся друг на друга потому, что толкаются все, все по Крещатику. Но сердятся не вредно, потому что не знают друг друга.

Какой дивный привет Александру II памятник. Как Его чтил Сам Государь со всем Своим семейством. Как его открывали, с такой честью! И со многими полчищами войск и священнослужителей; шли крестным ходом, – Сам Государь из Михайловского Монастыря с дочерями и Митрополит, было духовенства сотни. А миру черняди множество, толпы народы; и все начали молиться и молились вместе со всеми, но молитвенников очень мало, потому простой народ не пускают, а тут надо руки пожать и платья дорогие замараются; – помолиться – упасть в землю, и места у них дорогие, а простой народ и стеснен; но Сам Государь со всем Семейством за всех молился и депутация – да.

Когда Государь скомандовал на караул, то Его звук как молния поразил всех, и так все встрепенулись, и потом войска здравствовались с самой семьей Их Величеств, и у солдатиков в лицах свет озарен как лучи. Между солдатиками и Царем, когда здравствуются, видится: Бог да Царь посреди их. И солдатики марш играют и плывут, словно лебеди; и все депутации стали на колени и пропели: «Боже, Царя храни». Пели гимн у памятника, – это после Государева отъезда, когда поехали к себе во дворец. И всю неделю, каждый день толпа всех народов видит Государя, и вместе радуются и все светят; как лучи сверкали очи от радости; – чем чаще видишь, тем более хочется.

Солдатики просто не человеки, подобны ангелам; без сомненья они от музыки забыли все человечество, и музыка отрывает их от земли в небесное состояние, и сила у них как у рыцарей.

И вот еще поразило, когда Государь был в Купеческом Собрании, – там было нечто такое – как рай; пускали ракеты и подобные светилам небес. Когда молились старцы, то видели благочестивые люди, что светились, озарены лучами; так и в августе 31-го, когда там была Семья Их в Купеческом саду; депутации пели «Боже, Царя храни», гимны – непохожи звуком человеков, от любви сердца. И слушатели с умилением вынесли трепет в душах, – горело умиление от такого редкого события. Волна в душах пела ко успокоению, и все представители получили обновление и говорили, и не верили себе: как, они ли, счастливцы? Это у них до смерти всякий день будет повторяться, как и у всех, кто видел Святую Семью, и все не верят себе! Сколь ни величие Божие! Воистину Помазанник Христов!

Как это видать Христианина, когда стоишь в ряду и ожидаешь Их Высочайших – Семью. Христианин не может стоять равнодушно, такая в нем волна славы, что кверху скачет; а которые с Ним, с Государем, у сопровождающих у тех – в душе больше Киева – я.

Когда Наследник к потешным прибыл, то получилась картина, то не сравнить ту картину. Это было небесное состояние, как ангелы с херувимами. Чистота горела до небес. Вся музыка – ангельский звук, – совсем небесное состояние, – земного не было. Ну, после у потешных гордость будет. Для простолюдья это – да; а для левой – они молодцы; для внутренней – это да.

Как потешные идут, то на них со умиленьем смотришь, и без слез – нельзя. Великое торжество от них получается.

Даже и училища увидели кротость на себе после посещения Великого Счастья – Батюшки-Царя! И так на них повлияли дивные кроткие очи Батюшки-Царя! и они обещали учиться с кротостью все: духовная академия и все учебные заведения снова переродились. Храни их, Боже!

О, какие были проводы! Миру стояло на много верст, и ничем их не оценить, – не люди, а какая-то радость. Смотришь на них, что их тут нет, они где-то в седьмом небе, а тело на земле. Вот что может дать Самодержавная Семья: у кого слезы как ручьи, у кого трепещут ноги, кто мысленно высказывает свои нужды; кто делится радостью, кто печалью; и все открывают более чем батюшке (священнику) свои недостатки; все скорби и грехи – все Батюшке-Царю и Святому Семейству великого мира.

Солдатики на проводах стояли рядами; они, как ангелы, охраняют Славу на небе; отдались в послушанье и в военную дисциплину. И уподобились за свое послушанье в лица ангелов, поэтому назвались христолюбивые воины.