Золотой след (ЛП) - Эшли Кристен

Рокки и Лейн устроились поудобнее, но Джаспер и Трипп не сводили глаз с окна, даже когда Вера и Дэв скрылись из виду.

Затем глаза мальчиков перешли на Лейна.

— Что это было? — вздохнул Трипп, а Рокки хихикнула.

— Да, не думал, что Дэву нравится бабушка, а он, типа, даже усадил ее машину, — прошептал Джаспер.

— Это джентльменский поступок, Джаспер, — произнесла Рокки, и Джаспер посмотрел на нее.

— Дев — не джентльмен.

Рокки снова хихикнула.

— Как насчет того, чтобы мы позволили этому идти своим чередом, как все сложится, — вставил Лейн.

— Что значит, позволить идти своим чередом? — Трипп все еще говорил на одном дыхании.

Рокки снова хихикнула.

— Неважно, — пробормотал Лейн, лично столкнувшись с возможной парой Дэвина и Веры, не понимая до конца свои чувства по этому поводу, решив, что он не собирается думать об этом вообще.

Однако Лейн не собирался думать об этом, но Рок решила внести свою лепту.

— Женщина не перестает быть женщиной только потому, что она становится бабушкой.

— Рок, — тихо сказал Лейн, когда три пары мужских глаз сфокусировались на ней.

— Это правда, — ответила Рокки и добавила: — Мне кажется, они такие милые.

— Фу, — пробормотал Трипп, затем Джаспер и Трипп уставились на нее с одинаковыми выражениями на лицах, которые ясно говорило: «Отвратительно».

— Давай прекратим этот разговор, — приказал Лейн.

— Почему? — невинно спросила Рок.

— Потому что она моя мать, он самый лучший мужчина, которого я знаю, и я хочу, чтобы они оба были счастливы, но я все еще не знаю, хлопнуть ли его по спине или серьезно поговорить, ударить или блевануть на его ботинки, — ответил Лейн.

Тело Рокки начало трястись, но ей удалось сквозь смех выдавить:

— Хорошо, дорогой, мы прекратим этот разговор.

— Буду тебе очень обязан, — пробормотал Лейн.

— Пап, — напряженно, тихо позвал Джаспер.

Лэйн перевел взгляд на своего мальчика и увидел, что Джаспер смотрит в окно. Лейн посмотрел в окно через плечо Рокки, обе машины Дейва и Мерри остановились у обочины.

Дерьмо.

— Круто, папа и Мерри приехали, — заметила Рокки, и Лейн повернул ее лицом к себе.

— Рок, у меня есть две секунды, я выйду к ним, поговорю с твоим отцом и братом, и что бы ты ни увидела, я хочу, чтобы пообещала оставаться здесь с моими мальчиками. Да?

Ее глаза расширились, и она уставилась на него, потом спросила:

— Почему?

— Просто пообещай и доверься мне, хорошо?

— Лейн, — прошептала она.

— Две секунды истекли, милая. Ты мне обещаешь? — Она колебалась, поэтому он подсказал: — Детка?

— Обещаю, — прошептала она, он прикоснулся губами к ее губам и быстро слез с дивана, направился к двери, бросив на обоих своих мальчиков многозначительный взгляд, прежде чем выйти за дверь.

Он встретил ее отца и брата во дворе, Дейв сразу же заговорил:

— Ты не удержишь меня от моей девочки.

— И не буду, — ответил Лейн, отчего Дейв остановился.

— Не будешь? — спросил Мерри.

— Нет, — ответил Лейн. — Это не значит, что мы не собираемся прояснить некоторые вещи.

Оба мужчины напряглись.

Заговорил Лейн.

— Вчера я поступил с вами обоими очень строго. На то у меня была причина, думаю, вы это понимаете.

— Понимаем, — тихо ответил Мерри.

— Ты переступил черту, — враждебно заявил Дейв.

Лэйн перевел взгляд на Дейва.

— Нет, Дэйв, я ничего не переступал, и ты это знаешь.

— Ты бросил мне в лицо кучу дерьма, Таннер, и выгнал меня из своего дома, не дав мне увидеть мою дочь, — напомнил ему Дэйв.

— Да, Дейв, так было вчера, я помню. Я также помню, что происходило с Рокки, и я помню это так, что никогда не забуду, поэтому предполагаю, хотя это было восемнадцать лет назад, ты тоже видел, что происходило с Рокки, но длилось тогда это два дня, и это напугало тебя, так что ты точно знаешь, что я чувствовал вчера.

Дейв сжал губы.

Голос Лейна утратил враждебность, и он тихо сказал:

— Ты поступил неправильно по отношению к Рокки, и ты поступил неправильно по отношению ко мне, тогда и сейчас.

— Мы будем стоять на твоем дворе на холоде и рыться во вчерашнем дне, Таннер, или ты позволишь мне увидеть мою девочку? — коротко спросил Дейв.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я еще не закончил, — ответил Лейн.

— Тогда приступай к делу, — приказал Дейв.

Лейн втянул воздух носом, а затем выдохнул.

— Хорошо, Дейв. Что сказано, то сделано. Это сейчас. Мы двигаемся дальше. Рок и я. Рок, Джаспер, Трипп и я. И вы — семья, так что вы двигаетесь дальше вместе с нами.

— Звучит неплохо, — осторожно заметил Мерри.

— При условии, — продолжил Лейн.

— Черт, — пробормотал Дейв.

— Сесилия была, — заявил Лейн старику, Дейв поморщился, затем сменил выражение и посмотрел на Лейна. — Она умерла ужасной смертью. Это дерьмо вы больше не прячите под ковром. Рокки нужна ее мать, и единственное, что у нее осталось — это воспоминания о матери, и ей будет позволено вспоминать о ней.

— Я... — начал Дейв.

— Она навещает ее могилу, — оборвал его Лейн, и губы Дейва приоткрылись, а Мерри замер. — Когда ей нужна мама, она идет к ней. Догадываюсь по твоей реакции, что ты этого не знал.

— Нет, — прошептал Мерри.

— Ну, так теперь знаешь, — ответил Лейн, его глаза встретились с глазами Дейва, и его голос стал тихим. — Я помню ее, Дейв, помню, что она всегда улыбалась. — Дейв закрыл глаза, Лейн проигнорировал это и продолжил: — Она умерла трагичной смертью, ты потерял ее, дети потеряли свою маму. Но Карсон Фишер убил ее, Дэйв. — Глаза Дэйва распахнулись, и он уставился на Лейна. — Не ты, ты просто делал свою работу. Не Рокки, не подвергая себя опасности, чтобы помочь своей маме; она сделала то, что требовала ее мать, и осталась жива. Карсон Фишер несет полную ответственность за то, что случилось с вашей семьей. Вы все должны научиться перестать винить себя, и ощущать чувство вины за ее смерть, а вы вычеркнули воспоминания о Сесилии и всех связях с людьми, которые вам были небезразличны. — Его взгляд переместился на Мерри. — Начни жить снова и верни Сесилию туда, где она, бл*дь, должна быть, в вашу семью.

— Почему бы нам не сосредоточиться на насущном вопросе, тогда ты оставишь Мию в покое? — предположил Мерри, и его голос стал почти враждебным.

— Какие мои слова заставили тебя сделать поспешный вывод, что я говорю о Мии, Мерри? — спросил Лейн, и у Мерри сжалась челюсть. — Хорошо, тогда просто для подтверждения, судя по твоей реакции здесь, означает, что я говорю о Мии, брат.

— Господи, — отрезал Мерри.

— Ты собираешься вылечить все раны моей семьи на своей лужайке перед домом, мальчик? — спросил Дейв.

Глаза Лейна скользнули к нему.

— Нет, но я собираюсь сказать тебе, когда Мерри сообщил, что Рокки намеревается выставить себя и перехитрить Гарри Ратлиджа, я пошел поговорить с ней, она рассказала мне о тебе и маме. И рассказывала она с неистовой гордостью, Дейв, и эту гордость ей привила мать. Сесилия гордилась тем, кем ты был, чем ты занимался и за что боролся, и она научила свою дочь гордиться. Ты носил белую шляпу, Дэйв, теперь это делает твой сын. Ваша дочь чертовски гордится вами. Теперь не знаю, я — не ты, но знаю, что мои мальчики гордятся мной, и я знаю, что почувствовал, когда Джаспер прямо мне это сказал. Так что я понимаю, твоя рана глубока, она никогда не заживет, но я могу представить, что твоя жена и твоя дочь чувствовали.

Ни Мерри, ни Дейв не произнесли ни слова, и Лейн ждал, но они молчали.

Так он сделал шаг.

— Вера ушла с Дэвом в магазин за продуктами для мексиканского соуса, мы готовимся смотреть игру «Кольтов», хотя еще не полдень, но я пью гребаное пиво. Ты можешь войти, если хочешь, можешь оставаться столько, сколько захочешь. Но, когда Вера и Девин вернутся, я не буду обсуждать их, потому что то, что происходит между ними меня чертовски напрягает.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

У Мерри и Дейва отвисла челюсть.

Лейн закончил: