Двуликий Берия - Борис Соколов

Серьезное недовольство населения западных областей Украины вызывают имеющиеся там факты грубого искривления ленинско-сталинской национальной политики. В руководящем партийно-советском активе кадры работников из западных украинцев составляют незначительную часть, а почти все руководящие посты в партийных и советских органах заняты работниками, командированными из восточных областей УССР и из других республик Советского Союза. Так, например, из 311 руководящих работников областных, городских и районных партийных органов западных областей Украины только 18 человек из западноукраинского населения.

Особенно болезненно воспринимается населением Западной Украины огульное недоверие к местным кадрам из числа интеллигенции… Из 1718 профессоров и преподавателей 12 высших учебных заведений города Львова к числу западноукраинской интеллигенции принадлежат только 320 человек, в составе директоров этих учебных заведений нет ни одного уроженца Западной Украины, а в числе 25 заместителей директоров только один является западным украинцем.

Нужно признать ненормальным явлением преподавание подавляющего большинства дисциплин в высших учебных заведениях Западной Украины на русском языке… В Львовском торгово-экономическом институте все 56 дисциплин преподаются на русском языке, а в лесотехническом институте из 41 дисциплины на украинском языке преподаются только четыре…

Такое положение дел в западных областях Украины создает почву для подрывной работы врагов Советской власти, особенно буржуазно-националистического подполья. Факты говорят о том, что это подполье несмотря на многолетнюю борьбу за его ликвидацию все еще продолжает существовать, а его банды продолжают терроризировать население.

ЦК КП Украины и обкомы партии западных областей до сих пор не могут учесть, что борьбу с националистическим подпольем нельзя вести только путем массовых репрессий и чекистско-войсковых операций, что бестолковое применение репрессий лишь вызывает недовольство населения и наносит вред делу борьбы с буржуазными националистами.

С 1944 по 1952 г. в западных областях Украины подверглось разным видам репрессии до 500 тыс. человек, в том числе арестованы более 134 тыс. человек, убиты более 153 тыс. человек (выступая на июльском пленуме, секретарь Львовского обкома З.Т. Сердюк утверждал, что эти цифры преувеличены и что, в свою очередь, только на территории Львовской области украинские националисты уничтожили около 30 тыс. военнослужащих, сотрудников МВД и МГБ и советских активистов. — Б. С.), высланы навечно из пределов УССР более 203 тыс. человек (справедливости ради подчеркну, что в 1944–1945 годах к этим репрессиям имел непосредственное отношение сам Лаврентий Павлович — тогдашний глава НКВД. Цифра в 153 тыс. убитых, скорее всего, значительно преувеличена. Вероятно, она взята из войсковых донесений, в которых число убитых повстанцев чаще всего было плодом фантазии командиров. Несомненно также, что многие из убитых были мирные жители, не имевшие непосредственного отношения к УПА. — Б. С.). О явной неудовлетворительности проводимых мер борьбы с буржуазно-националистическим подпольем говорит тот факт, что около 8000 человек из молодежи, подлежащей набору в ремесленные училища и школы ФЗО, перешло на нелегальное положение».

О недостатках в проведении чекистско-войсковых операций на Западной Украине в бытность Абакумова главой МГБ писал 8 февраля 1948 года Сталину первый заместитель министра внутренних дел И.А. Серов. Это письмо появилось в связи с попытками Абакумова создать против Серова дело о незаконном присвоении средств в Германии и аресте Министерством госбезопасности офицеров МВД, работавших в Берлине. Среди прочего Иван Александрович сообщал Сталину, что «во внутренних войсках, переданных из МВД в МГБ, офицерам запрещено вспоминать о проведенных операциях во время войны (по переселению немцев, карачаевцев, чечено-ингушей, калмыков и др.). Можно только ругать эти операции. А ведь осенняя операция МГБ по украинским националистам была известна националистам за десять дней до начала и многие из них скрылись (речь идет о массовой депортации населения Западной Украины в 1947 году. — Б. С.). Это ведь факт. А Абакумов за операцию представил сотни сотрудников к наградам».

Постановление Президиума ЦК по Западной Украине предлагало заменить главу Компартии Украины русского Л.Г. Мельникова на второго секретаря — украинца А.И. Кириченко, что и было осуществлено. Однако в последующем Кириченко твердо держал сторону Хрущева, так что никакой выгоды от этого назначения Берия так и не получил. Предлагалось также увеличить долю выходцев с Западной Украины в партийных и советских органах как на местном, так и на общеукраинском уровне. Вот об этом после ареста Берии даже не вспоминали. Больше повезло пункту о введении в вузах и школах Западной Украины преподавания на украинском языке. Он, пусть частично, но был реализован.

Берия настоял также на том, чтобы были приняты меры по оздоровлению экономической ситуации на Западной Украине. В постановлении отмечалось: «Признать необходимым, в целях дальнейшего укрепления колхозов, развития их общественного хозяйства и повышения материального благосостояния колхозного крестьянства западных областей УССР, провести снижение норм по государственным поставкам сельскохозяйственных продуктов и обязательным денежным платежам, прежде всего для колхозов горных и предгорных районов». Уже после ареста шефа объединенного МВД, осенью 1953-го эти меры были распространены на всю страну. Позднее и Хрущев и Маленков приписывали каждый себе идею облегчить бремя крестьянства. Но, оказывается, колхозники должны сказать за это спасибо Берии, который первым предложил прекратить драть с колхозов три шкуры.

Интересно, что в последние дни пребывания Берии во главе МВД, 22 июня 1953 года, чекистам удалось арестовать одного из лидеров Организации украинских националистов, чьим военным крылом и была УПА, надрайонного проводника Романа Щепаньского (Буй-Тура). Очевидно, его предназначали для такой же комбинации, что и Жемайтиса (Щепаньский так и не был расстрелян).

Не исключено, что Берия сознательно сгущал краски насчет положения в Прибалтике и Западной Украине. Именно в этом его обвинили после ареста, уже на июльском пленуме. Возможно, Лаврентий Павлович искренне верил, что только преобразование СССР в настоящую федерацию, с более самостоятельными союзными республиками, во главе с национальными кадрами и с делопроизводством на национальных языках, позволит сохранить единое государство. И ради такого преобразования пугал коллег по Президиуму ЦК «страшилками» про мощь националистического украинского и литовского подполья. Можно, конечно, предположить и другое. Лаврентий Павлович, несколько лет не имея касательства к органам безопасности, утратил чекистское чутье и не смог правильно оценить обстановку в Литве и Западной Украине. Но верится в такое с трудом. Ведь Лаврентий Павлович, что характерно, ничего не говорил о мощном националистическом подполье в Западной Белоруссии, Латвии и Эстонии, где вооруженная борьба против Советской власти прекратилась уже два-три года назад. Неужели он не мог предположить, что тем же рано или поздно кончится борьба литовских и украинских повстанцев. Да он наверняка догадывался, что дни ЛОА и УПА сочтены! Связи с заграницей повстанцы почти не имели. В лучшем случае оттуда приходили связные с малопонятными директивами, но никак не оружие. Боеприпасы, оставшиеся от сражений Второй мировой войны, которыми и сражались против Красной Армии и войск МГБ «лесные братья» и бандеровцы, к 1953 году уже практически иссякли. Надежды повстанцев на то, что «холодная война» рано или поздно перерастет в войну «горячую», оказались призрачны, учитывая достижение в июне 1953 года перемирия в Корее и наличие у обеих сторон ядерного оружия. Воевать стало нечем и незачем. Победить Красную Армию и МГБ без помощи Запада повстанцы не могли. И неслучайно в конце 1953 года, всего несколько месяцев спустя после ареста Берии, руководство литовских и украинских повстанцев приняло решение прекратить вооруженную борьбу. Уцелевшие бойцы воспользовались амнистиями или легализовались, скрыв участие в антисоветских формированиях.