Среди богов. Неизвестные страницы советской разведки - Юрий Колесников

Обоим крепко доставалось от «крутилки», которая была единственной и незаменимой для передач в эфир. Батареи служили только для приёма радиограмм.

Изотов и Белинов дружили, испытывали друг к другу товарищеские чувства. Только Изотов, шутя, мог назвать Колю «мордой». Более степенный, в основном сдержанный, Изотов по возрасту был старше всех в группе. Ему было не до шуток, он не любил лишних размышлений. Знал своё назначение и оправдывал его сполна.

Коля немного горячий, но беззлобный и добрый. В партизанских условиях такие качества очень ценились. Шутником ещё был радист Фёдор Кукушкин. Коля «морда» звал его «Хведя». Радист Вася Тихонов – молчаливый, довольный всем и вся, без каких-либо претензий. Мастер своего дела. Виртуоз! Такое впечатление, что с пелёнок трудился на ключе Морзе.

…Вроде бы была полнокровная бригада особого назначения. В конце марта сорок второго года она насчитывала в своих рядах двадцать восемь десантников, к январю-февралю сорок третьего – началу немецкой блокады – более трехсот бойцов и командиров с соответствующими подразделениями. Два укомплектованных пулемётных взвода, в каждой роте по несколько пятидесятимиллиметровых миномётов и два восьмидесятидвухмиллиметровых, прозванных «батальонными», с запасом мин, не говоря уже об автоматическом оружии у разведчиков, подрывников-диверсантов и различного рода боевиков – десятка два десятизарядных винтовок «СВТ», да одна снайперская с бесшумной «мортиркой», трофейные пулемёты. Куда-то вся эта масса девалась, словно её и в природе не существовало!

А само командование со своим комендантским взводом, разведкой, огромной диверсионной группой? И штаб во главе с комбригом со своей «мамзелькой»? Никого нет и никакой связи с ними также не существует. К тому же все подразделения без группы Котельникова с рацией и прочей техникой, поддерживающей связь с главным командованием на Большой земле, оказались без связи Вокруг только заснеженный лес. Даже волков не видать. Пальба вынудила и их покинуть местность.

При создавшемся положении Котельников понимал, что в его обязанность входило сберечь доверенную технику – рацию и динамо-машину. Сберечь любой ценой.

– Ничего, братцы, мы еще поживём, – то и дело повторял он.

С этими малоутешительными мыслями уснули. В снегу.

Положение разрозненных групп становилось всё более отчаянным. Каждый патрон был на учёте. Хождение по глубокому снегу среди поседевшего леса с горами сугробов, к тому же при пустом брюхе, становилось невыносимым. Снег заглатывали, как говорили на привалах, тоннами! Настроение у всех было никудышное. Доносившаяся стрельба то прекращалась, то возобновлялась.

Петляя, командир вёл группу на юго-запад, куда, как он полагал, ушла колонна с командованием. Компас стал оружием.

Снова стемнело. Немного спустя заговорила вражеская артиллерия. Всю ночь пришлось маневрировать по глубокому снегу. Было невероятно трудно передвигаться. А днём вновь появились два самолёта и снова где-то поблизости бомбили, а с наступлением темноты подключилась артиллерия. Чередовались…

Глава 7

Стояло хмурое морозное утро, когда Котельников с группой в который раз пересекали просеку. Неожиданно поодаль показалась цепочка людей, шедших в обратном направлении. И те и другие остановились, всматриваясь друг в друга. Убедившись, что набрели на своих, пошли навстречу.

Оказалось, что это сборная группа партизан, отбившихся от своих отрядов. Было их шестеро и среди них рядовой Гороховский, паренёк из бригады Шмакова, и Лора – медсестра из отряда недавно погибшего капитана Скандилова. Котельников выразил ей сочувствие.

Он видел её всего однажды в штабе Скандилова, когда к ним на стоянку приезжал Бронзов, оказавший помощь раненому старшему лейтенанту. Медсестра угостила их в тот день медовым квасом.

Отряд Скандилова также намеревался переправиться через Ипуть в общей колонне, но, как и остальные, которым это не удалось, вернулся в лес. Во время боя с наседавшим противником Лора оказалась в небольшой отрезанной группке из шести человек во главе со старшим лейтенантом Васиным. Теперь они двигались вместе с группой связи бригады.

Как только Котельников остался наедине с медсестрой, он поинтересовался, кто такой Васин.

– Бежал из плена, – тихо пояснила Лора. – У нас был командиром отделения. Говорит, будто старший лейтенант. В отряд был принят самим Скандиловым.

Котельников обратил внимание на слово «будто».

Подошёл и сам Васин. У него был автомат старого образца «ППД».

– Куда путь держите? – спросил его Котельников.

– А куда теперь податься? К линии фронта, – как само собой разумеющееся ответил Васин и добавил: – Главное, вырваться из окружения, а там будет видно.

Доводы Котельникова о нецелесообразности и опасности избранного направления вроде бы убедили Васина. Лора молчала. Но выражение её лица говорило о скептическом отношении к плану старшего лейтенанта.

Предложение Васина было абсурдным. Это означало отделиться от родной бригады.

– В белорусские леса ушла без малого вся наша орава, теперь туда и немцы пожалуют, – заметил Васин. – Это уж как пить дать!

– Конечно, только к фронту надо! – уныло прошепелявил молчавший до сих пор Гороховский.

Котельников не придал значения его словам. Знал, что в бригаде осназа Игорь был со своим отцом. Старшему Гороховскому было за пятьдесят, Игорю – лет пятнадцать – семнадцать. Они вместе трудились в хозчасти: старик возился с лошадьми и телегами, отличался старательностью и услужливостью. Был награждён орденом Красной Звезды среди первых отмеченных в бригаде. Игорь иногда помогал ему. Почему-то Котельников считал парня инфантильным и вообще не приспособленным ни к жизни, ни, тем более, к партизанской войне. Оттого лишь в последнее время по ночам тот стоял с карабином у пекарни. Отец и здесь подменял сына на часок, чтобы дать ему вздремнуть.

Котельников был недоволен высказыванием Васина, но решил, что не время делать ему замечание. Однако менять маршрут твёрдо отказался.

– Ладно, – примирительно ответил Васин. – Пусть будет по-вашему. Может, вы окажетесь правы.

Васин, показавшийся Котельникову вначале человеком неуклюжим и каким-то странным, вроде бы преобразился. Предложил распределить часть груза между людьми своего подразделения, сказал, что пока больше ничем помочь не может. Котельников предложил своим бойцам, кто желает, отдать часть ящичков с запасным комплектом питания для раций. Затем тихо, чтобы посторонние не слышали, тоном приказа добавил: «И больше ничего! Понятно?!»

Увеличившаяся группа Котельникова почти тут же тронулась в путь. Изотов с Белиновым, как всегда попеременно, несли за спиной вместе со своим вещевым мешком закрепленную за ними динамо-машину. В последние дни, видя усталость помощников, иногда на некоторое время взваливал себе на плечо мешок с «крутилкой» и командир группы. Хотя сам был обвешан со всех сторон: помимо вещевого мешка, с плеча свисала разбухшая кожаная командирская полевая сумка, заменявшая во сне подушку; на груди, как у каждого в группе, кроме пулемётчика, автомат ППШ, а на поясном ремне запасной диск с патронами. К тому же у его правой ноги неуклюже болтался здоровенный «маузер» в деревянной колодке, с которым он не расставался даже во сне. С момента отправки во вражеский тыл.

Кроме помощников Изотова и Белинова никто в группе не знал, что в полевой сумке командира находятся его личная малогабаритная рация и прочее важное для работы. Лишь антенна и противовес от рации были аккуратно свёрнуты в мешок с «крутилкой». Там же находились ключ Морзе, ряд карт местности и кое-что ещё из нужных мелочей, вроде плоскогубцев и двух отвёрток.

К рассвету Васин вдруг предложил сделать небольшой привал и затем продолжать движение. Котельников отказался. Васин же настаивал на том, чтобы двигаться днём:

– Сейчас видно, куда идёшь и что творится вокруг. А ночью почти всё вслепую, – парировал он доводы командира группы.

– Давайте попробуем, – сказал кто-то из группы Васина. – Может, и в самом деле быстрей выберемся!

Было тяжело после бессонной ночи, но Котельников с товарищами из своей группы решили не отставать от них. Так они шли, частенько останавливались на привалы и в то же время совершали немалые переходы. Васин шагал уверенно. Когда наступала его очередь двигаться впереди цепочки, прокладывать первым снежный наст, что крайне тяжко давалось любому, он с этим бодро справлялся. Отчитывал отстающих, делал замечания. Получалось, что он вроде бы стал наравне с Котельниковым во главе общей команды.

Одновременно Котельников был доволен, что день прошёл спокойно. Остановились на отдых, лишь когда стало темнеть. Котельников очень удивился, узнав, что старший лейтенант Васин разрешил разжечь костёр. Поделился своими опасениями с Изотовым.