Дикарка для Хулигана - Настя Мирная

между ними на колени. Прикусывает изнутри щёку. Сглатывает. Делает глубокий вдох и вжимает член во вход в моё тело. Как только понимаю, что происходит, подскакиваю, но в следующее мгновение промежность и низ живота разрывает и режет острой болью. Вскрикиваю и падаю обратно. Слёзы выжигают веки и глаза. Кусаю в кровь губы, ощущая инородный предмет внутри себя. И боль… Боль… Боль…

Дёргаюсь вверх, стараясь сжать бёдра, чтобы избавиться от вторжения, но Егор не позволяет мне этого сделать. Накрывает меня своим телом. Проталкивает руку под плечи, обнимая. Дышит дробью, пока я продолжаю биться в его руках и умолять вытащить из меня член.

— Мне больно… Больно… Не надо… Не хочу… — рыдаю без конца, делая попытки столкнуть его.

— Потерпи, малышка. Мне тоже больно. Скоро пройдёт. — хрипло шепчет, тяжело дыша мне в ухо. Губами собирает реки слёз. Пальцами гладит щёки и виски. — Уже всё закончилось. Теперь ты моя, Диана. Полностью моя. На всю жизнь. Я люблю тебя. Люблю, Котёнок. Блядь, девочка, потерпи немного. Прости, но без этого никак. Сейчас отпустит. Расслабься. Дыши. Не напрягайся. Больнее будет нам обоим. Дыши, любимая моя Дикарка.

Слушая его голос, перестаю биться в истерике и замираю, позволяя ему продолжать успокаивать и собирать с моего лица бесконечные слёзы. Боль медленно отступает. Острота и жжение спадают до тупого отдалённого нытья. Пусть и рвано, но глубоко вдыхаю, тормозя всхлипы. Сжимаю ладонями его голову, заставляя посмотреть мне в глаза. Его чувственные губы покрыты бисеринками крови, глаза предательски блестят.

— Извини, малышка, что так неожиданно, но так было лучше. — сипит, крепко держа меня в гипнотическом поле своего взгляда.

Притягиваю его голову вплотную к лицу и шепчу:

— Теперь и ты мой, Егор. Я больше никогда тебя не отпущу.

— А я никуда не уйду от тебя, Диана. Я был твоим, даже когда ты ещё не родилась. Моя половина души. Ты — моя жизнь, Дикарка. И только что ты сделала меня самым счастливым парнем на свете. Спасибо, любимая девочка.

— Безгранично?

— Безгранично. Вечно. Неразделимо. Только ты и я.

Глава 45

Новая высота

Попытка пошевелиться напоминает о том, что член Егора до сих пор во мне.

— Ещё больно? — тихо спрашивает, ведя губами по скуле и виску.

Замерев, глубоко вдыхаю, сталкиваясь с парнем грудными клетками. Подворачиваю губы и мотаю головой.

— Совсем немного. Будто глухие отголоски боли. И как-то… — прикусываю уголок губы, стараясь не только слова подобрать, но и самой понять, что же я на самом деле чувствую.

Острой боли реально нет, но низ живота всё равно словно тянет и огнём опаляет, а его источник нервно подёргивается внутри моего тела. Я отчётливо ощущаю каждую пульсацию его плоти.

— Как, Диана? — сипит Северов, продолжая гладить мою спину, плечи, голову, лицо.

Уже минут пятнадцать он лежит сверху на мне, но бёдра абсолютно неподвижны. Понимаю, что он даёт мне время привыкнуть к новым ощущениям. Осознать, что он действительно сделал меня женщиной. Его женщиной. По-настоящему. Полностью.

— Непривычно. — шепчу ему в волосы, опустив ресницы. — И немного дискомфортно. Но не больно. Почти.

Он отрывает голову от моей шеи, которую покрывал поцелуями, и вскидывает глаза вверх.

— Ещё бы, тебе привычно было, Дикарка. — толкает с коротким смешком и горящими глазами. — Ты только со мной. Только моя. И только мой член будет внутри тебя.

Как напоминание и доказательство, делает первое робкое движение тазом, толкаясь глубже. В ожидании острой боли зажмуриваюсь, но её не следует. Рывком распахиваю веки и смотрю в его обеспокоенные глаза.

Если бы я не знала, каким Егор был раньше, то в жизни не подумала, что он может быть жестоким и холодным. Что способен намеренно причинять боль. Не уверена, что какой-то сопливый романтик смог бы так долго сдерживать себя, заботясь только о том, что чувствует его девушка. Гора же, не думая о себе, без остановки гладит, целует, ласкает, успокаивает. Шепчет какие-то милые глупости, уничтожающие зародившуюся истерику.

Поднимаю руки на его плечи и несильно вгоняю ногти в кожу, когда входит ещё немного. Из приоткрытых горящих и сухих губ вырывается слабый стон.

— Больно?

— Нет, любимый. Всё хорошо. — шуршу ему в рот, а следом пробираюсь в него языком.

Он шумно выдыхает и отвечает на поцелуй. Приподнимаясь на локтях, медленно качает бёдрами. Чувствую, как его твердокаменный член скользит внутри меня. Как сопротивляется моё тело. Как он растягивает меня, но, кажется, ещё немного и просто разорвёт. Нас обоих трясёт. Егор сжимает ладонями моё лицо, разрывая жаркий, но почему-то такой неловкий поцелуй. Будто мы разучились это делать. Все наши движения нервные и напряжённые.

— Малышка, если будет больно или неприятно — говори. Помнишь ту ночь, когда ты приехала ко мне?

— Конечно, помню, Коть.

— Я тогда просил тебя говорить всё, что чувствуешь. Помнишь?

— Да.

— Сейчас тоже. Говори. Если будет больно, то я остановлюсь. Я не хочу сделать что-то не так. Ты для меня первая, Диана. Такая же, как и я для тебя. Раз не получилось сделать всё красиво, то дай мне хотя бы не накосячить и не испортить всё. Я не хочу, чтобы ты терпела боль только потому, что так надо.

Убираю дрожащими пальцами влажную чёлку с его вспотевшего лба и мягко касаюсь его губ.

— А ты остановишься? Сможешь?

Сама не понимаю, для чего задаю эти вопросы. Я не собираюсь тормозить его. Но в глубине души даёт ростки зерно сомнения.

Парень закрывает глаза, прикусив щёку, и кивает. Потирается губами о губы.

— Смогу, Котёнок. Обязательно смогу, если ты этого захочешь. Только не молчи. Договорились? — хрипит на пониженных.

Дожидаясь моего согласия, подаётся назад, почти полностью выйдя из меня. Медленными короткими толчками вбивается обратно, скрипя зубами. Поймав мой непонимающий взгляд, падает сверху, опустив голову к изгибу шеи.

— Что случилось, Егор?

— Ты, пиздос, какая узкая, Диана. У меня, блядь, чувство, что это мне сейчас целку сбивают. Как только в тебя