Дракон поверженный - Питер Гамильтон

Джозепу и Рэймонду этот участок университетского городка представлялся идеальным местом для проведения тренировочных испытаний. Самое замечательное свойство этого места состояло в том, что оно было совершенно уединенным и в то же время находилось в самом сердце Даррелла. Ботанический блок обладал собственной компьютерной сетью, правда, устаревшей на несколько поколений. Тем не менее она прекрасно подходила для их целей даже сейчас, когда жизнь в столице более или менее нормализовалась, хотя примерно треть студентов все еще находилась в долгосрочном академическом отпуске. Присутствие Джозепа и Рэймонда практически ни у кого здесь не вызывало интереса.

Вдоль стены тянулись камеры холодного климата, их запотевшие стекла сияли странным бледно-фиолетовым светом. В углу монотонно дребезжали работающие морозильные шкафы. На стоящих в центре помещения двух деревянных скамьях громоздились всевозможные стеклянные сосуды, напоминавшие сложный набор химической посуды для кабинета химии в средней школе. Столы перед высокими окнами были уставлены десятками глиняных горшков с уродливыми волосатыми кактусами, растущими в твердой как камень почве. Под одним из столов был спрятан вездесущий черный инфокуб, светившийся в полумраке комнаты тремя крошечными оранжевыми светодиодами. Отдельно от всей лабораторной сети он был усилен программой «Прайм», позволявшей испытателям не привлекать к себе внимание Искусственного Разума университетского начальства.

Комплект расположенных в кубе нейропроцессоров генерировал образ «Корибу», видимый с приближающегося к нему «Сяньти». Джозеп и Рэймонд воспринимали его своими пучками нейронов, которые при работе на тренажере позволяли обходиться без специальных костюмов. Когда Джозеп и Рэймонд садились рядом в обычные кожаные кресла, импульсы зрительных образов проникали им прямо в мозг, давая даже ощущение свободного парения в условиях низкой гравитации. Закрыв глаза, они на какое-то время забывали о том, что находятся в ботанической лаборатории. Если бы на них в эти минуты кто-то посторонний посмотрел, он решил бы, что эти двое пребывают в состоянии глубокого сна.

Сейчас Джозеп находился на пилотском сиденье на борту «Сяньти», в то время как Рэймонд и Дениза еще только собирались надеть костюмы, чтобы начать тренировку. Через ветровое стекло была видна громада «Корибу» – внушительное нагромождение всевозможных механизмов, повисшее в трехстах метрах перед носом корабля. К нему приближались еще два «Сяньти», на которых начали открываться люки грузовых отсеков. Навстречу им выскользнули маленькие одноместные шаттлы, готовые выгрузить в них свой бесценный груз.

– Никакого физического контакта с кораблем-маткой, – задумчиво проговорил Джозеп. – Поэтому на расстоянии в триста метров мы проведем учебную тревогу.

На экранах консолей, так же как и на ветровом стекле, появились янтарного оттенка графики, свидетельствовавшие о сбое гидравлики в соленоидах люка в грузовом отсеке «Сяньти». С полетного контроллера «Корибу» поступил запрос. Джозеп повел свой рассказ в рамках указаний, полученных из вахтенных журналов космопорта.

После того как ИР космоплана получил и подтвердил данные бортовых систем, им дали добро на посадку в ремонтном отсеке корабля. По причине незначительных неполадок оборудования космоплану надлежало вернуться для осмотра и последующего ремонта. Ремонт в условиях невесомости – занятие сложное и дорогостоящее, и лишь малое количество возможных ситуаций оправдывали его. Одна из них – наличие недоступного груза.

Оснащение космоплана дополнительной гидравликой – относительно несложная процедура. Благодаря ей становится возможным открыть люки и извлечь груз. После этого люки можно загерметизировать. Затем космоплан отправляется обратно на Даррелл для более обстоятельного ремонта. Дополнительное достоинство подобного сценария заключалось в том, что на корабле никто не мог видеть то, что находилось в грузовых отсеках «Сяньти».

Когда Джозеп «пролетел» вместе с ними вокруг грузового отсека «Корибу», Рэймонд закончил надевать костюм. Он был «сшит» специально для него из серебристо-серого материала, толщина которого не превышала толщину листа бумаги. В неподвижном состоянии материал был довольно эластичным, позволяя с относительной легкостью просунуть руки в рукава. Капюшон был чуть плотнее по фактуре и напоминал защитную спортивную маску. Рэймонд натянул на себя костюм, и крошечные сосудики совпали с его ноздрями, снабдив его воздухом. Он заглотил нечто напоминающее мягкую сухую губку, впитывая каждый вдох. Костюм обволок спереди все его тело, затем слегка сжался. На какое-то мгновение Рэймонду показалось, что не осталось ни одной клеточки его тела, которое костюм не «ущипнул». После того как костюм полностью обтянул Рэймонда, он просто перестал чувствовать его, воспринимая как собственную кожу. Его поверхность изменила цвет, после того как изменилась термопроводимость, избавляя кожу Рэймонда от избыточного тепла и поддерживая наиболее комфортную температуру тела. Нервные узлы стали воспринимать сенсорную информацию отдатчиков, размещенных на внешней поверхности капюшона.

После этого Рэймонд надел черную жилетку и застегнул ее на груди. Она служила главным образом как своего рода упряжь для размещения оружия, блоков питания и боеприпасов, но была также оснащена небольшим реактивным ранцем. Последнее наделяло его некоторой маневренностью в условиях невесомости.

Дениза также закончила экипировку и взялась за поручень возле входа в воздушный шлюз.

– Готов! – сообщил Рэймонд Джозепу, после чего вместе с Денизой вплыл в воздушный шлюз. Внутренний люк захлопнулся.

– Ждите! – приказал товарищам Джозеп, пользуясь защищенной радиоволной. – Мы в пятидесяти метрах от цели.

Открылся верхний люк. Рэймонд увидел, как мимо проплыло машинное отделение корабля, криогенная изоляция которого засветилась при ярком солнечном свете. Он ухватился за край люка и выплыл наружу.

«Сяньти» приближался к грузовому отсеку космического корабля, напоминавшего гигантский барабан. В его глубине чернели сотни пустых шахт. Солнечный свет падал под неправильным углом и светил прямо на них, однако Рэймонд все-таки разглядел, что некоторые из них заполнены грузовыми контейнерами. Вверху, прямо над его головой, с другой стороны от грузовых шахт, распахнулись исполинские люки ремонтного отсека, открывая взору прямоугольный металлический кратер. Механические манипуляторы вытянулись вперед, готовые вцепиться в космоплан.

– Пошел! – скомандовал Джозеп.