Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом - Alexandra Catherine

Марк, ставший на шаг ближе к своей цели, тоже не спешил туманить голову безудержной радостью. Днём он продолжал работать, а вечером возвращался в их дом недалеко от побережья, поднимался к Рабинаре, которая только недавно начала приходить в себя после недели высокого жара. Марк навещал её каждый вечер. Он продолжал ей рассказывать разные истории из своей жизни, читал на родном языке или на гесперрийском, а девушка молча слушала. Но больше всего она любила, когда он брал в руки гитару и начинал петь своим низким глубоким чарующим голосом.

Казалось, голос его отпускает её боль, и она тихо говорила, когда он откладывал гитару:

— Тебя поцеловал ангел, если ты умеешь так петь.

— Едва ли. Просто матушка с раннего детства заставляла меня заниматься музыкой, и однажды я понял, что мне это нравится ничуть не меньше, чем езда верхом, сражения на мечах и охота. Спеть тебе ещё?

— Нет, — прошептала она. — Просто посиди рядом.

И Марк сидел рядом, внимая тишине. Когда он слышал, как тяжелело её дыхание, он тихо поднимался, тушил свечу и выходил из комнаты, не желая мешать её сну.

Гораздо реже, чем раньше, Марку удавалось встретиться с Изабеллой. Они ходили к морю, беседовали, девушка цитировала ему уже немного наскучившие стихи лучших поэтов Гесперры. Изабелла рассказывала ему о своём детстве, интересовалась здоровьем Рабинары и была всё столь же мила и очаровательна.

Но однажды он увидел, что девушка печальна и мрачна. Она была рассеянна, отвечала невпопад, а когда Марк попросил её объяснить, что же её так печалит, Изабелла поглядела на него горестными карими глазами, трогательными и нежными, и залилась слезами.

— Изабелла! — смущённо выдохнул Марк. — Что с вами?! В вашем доме несчастье?!

— Сэлат Саргон, возьмите меня с вами в вашу страну! Увезите меня отсюда! Я более не могу жить здесь! — она прижалась к нему, уронила голову на его плечо и разрыдалась громче.

— Но Изабелла! — воскликнул тот. — Зачем вам моя страна?! Зачем вам этот жестокий Шамшир?! Вы не знаете языка, вы не знаете там никого!

— Я буду знать вас. Мне этого достаточно.

— Но что станется с вашей матушкой?! Как можете вы быть столь жестокой к ней?!

— Меня не интересует, что станется с моей матушкой! — горько воскликнула Изабелла. — Я не желаю оставаться с нею! Я не выйду замуж за сэлата Рафаэля!

«Начинается! — подумал Марк, почувствовав, как закипает кровь в его мозгу. — Нет-нет, я даже не хочу ввязываться во всё это! Я даже не желаю вникать в суть дела!»

— За какого сэлата Рафаэля? — неохотно осведомился Марк.

— Матушка желает, чтобы я вышла замуж за сэлата Рафаэля. Да, он богат, он добр ко мне, но он на шестнадцать лет меня старше!

«Стало быть, ему тридцать один год… — рассеянно просчитал Марк. — Всего на три-четыре года старше Александра. Я видел этого сэлата… Да, он высок, не толст, как свинья, не страшен, как Одол, и, кажется, даже похож на мужчину, а не на маменькиного сынка… Что ей ещё нужно?!»

— И это всё причины, по которым вы не желаете выйти за него замуж? — спросил Марк, поняв, что говорит совсем не то, что она хотела услышать.

Изабелла медленно отпустила его, медленно подняла свои заплаканные покрасневшие глаза и тихо произнесла, почти прошипела:

— Вы полагаете, я должна выйти за него замуж?

— Вы против этого? — осведомился Марк. — Он жесток? Он плохой человек? Или вы не готовы к замужеству и боитесь этого? Могу уверить вас, тридцать один год — это не так уж и …

Изабелла, этот робкий темноволосый ангел, всегда говоривший едва слышно, очень вежливо и мило, воспитанный во всей строгости, добрый, отзывчивый и мечтательный, вдруг сбросил свои сияющие крылья, размахнулся и дал Марку пощёчину.

Молодой человек остановился как вкопанный, потрясённо глядя на дрожавшую от негодования девушку, должно быть, саму испугавшуюся своей вспышки.

— Изабелла… — тихо проговорил Марк. — Почему вы это сделали?..

— Стало быть, вы хотите, чтобы я вышла замуж за этого человека?! — выдохнула она срывающимся от рыданий голосом.

«Да делай что хочешь!» — негодующе подумал Марк, но вслух терпеливо произнёс, не понимая, какой ответ она от него ждёт:

— Сэлина Изабелла, я не понимаю, почему вы не должны этого…

— Сэлат Саргон, вы жестоки и бессердечны! — выкрикнула она. — Я здесь и сейчас раскрываю перед вами своё сердце и заявляю, что люблю вас! Я умоляю вас взять меня с собой, а вы утверждаете, что я должна выйти замуж за этого человека, которого я совсем не знаю и не желаю знать! Ваша душа — драгоценность, сэлат Саргон! И я полюбила её всем сердцем!

— Моя душа не драгоценность, Изабелла, — тихо и твёрдо проговорил Марк, сбитый с толку столь отчаянным и неожиданным признанием. — И, при всем своём уважении к вашему глубокому чувству, к нашей с вами дружбе, к вашей ангельской душе, я не могу ответить вам взаимностью.

Изабелла, это робкая девушка, нашла в себе мужество заявить:

— Не можете сейчас, но, быть может, сможете потом, когда возьмёте меня с собой в ваш Архей, и у нас будет больше времени, чтобы…

— Изабелла, — тихо проговорил Марк. — Останьтесь в Гесперре, выйдите замуж за сэлата Рафаэля или за кого-либо ещё. Но я не возьму вас в Архей.

Изабелла, поменявшись в лице, вновь напомнила ему о его бессердечии в самых красочных, однако весьма изящных и приличных выражениях, залилась слезами обиды, подобрала юбки и унеслась прочь, оскальзываясь на песке.

Отойдя от изумления, Марк в гневе сплюнул, громко выругался и фыркнул:

— Да идите вы все лесом к дьяволу! Дайте мне спокойно добраться до Архея и забыть обо всем этом кошмаре раз и навсегда!

Он, все ещё злясь и ненавидя всех на свете, негодовал на Изабеллу и жалел её за его столь резкий и не смягчённый отказ. Он не хотел брать с собой Изабеллу, он никогда не думал о ней, как о своей возлюбленный, и никогда не думал о возможности подобного поворота