Рассказы - Аркадий Аверченко

И вдруг странный вопрос Принцессы пригвоздил его к месту:

– Скажите, Телохранитель… Эта ваша знаменитая Яблонька – очень красивая?

– О, описать ее красоту так же трудно, как…

Вдруг его взгляд упал на одно место огромного ковра, покрывавшего пол, и фраза осталась незаконченной.

– Ну, чего ж вы замолчали? Говорите!

– Так же трудно описать Яблоньку, как…

– Ну?!

– Так же трудно… как…

– Боже, какой вы нудный!!

Но Новакович не слушал: он наклонил корпус и впился ястребиным взглядом в часть пушистого ковра около кушетки…

– Так же труд… Боже мой, да вот ее кусок!.. Что это?

Быстрее молнии он упал на колени и поднял запутавшийся между бахромой края ковра кусок фотографической карточки.

– С ума я схожу?! Ведь это часть лица моей… нашей любимой, неповторяемой Яблоньки! Глаз ее! Кусочек ее капризной нижней губки… Принцесса! Что случилось?

Принцесса вдруг уткнулась лицом в подушку, так быстро, что ее бурные, как черный вихрь, волосы разметались во все стороны. Поглядывая одним сверкающим глазом из этого водопада темных струй, она вдруг спросила сурово, почти грозно:

– Вы ее любите, Новакович?

– Правду вам сказать? Больше света Божьего!

– Так и ступайте вон! Дурак вы! И вообще все вы дураки!

Плечи ее затряслись, она конвульсивно изогнулась, как раненая королевская тигрица; она извивалась, заглушая подушкой еле слышные стоны.

– Истерика или нет? – спросил сам себя Новакович, вертя в руках обрывок карточки. – Пожалуй, что нет. С жиру бесится наша Принцесса! Нет, на истерику не похоже. Обыкновенный дождик без грома и молний. Что бы это значило?

– Уходите! Скорей!! Сейчас же… отсюда!

Он пожал плечами и на цыпочках вышел из комнаты.

Глава XVII

крылья куколки

Меценат в одиночестве шагал по своей огромной гостиной, как дикий зверь в клетке, отталкивая ногой стулья и делая такие резкие повороты, будто он оборачивался на чей-то невидимый удар сзади.

Но когда в дверь постучали, он отпрыгнул в сторону, повалился на диван и сказал равнодушным сонным голосом:

– Ну, кто там? Войдите. А! Ты, Кузя!

– Вы, кажется, спали? Я вас разбудил?

– Наоборот.

Кузя с треском опустился в свое обычное кресло и, не обращая внимания на загадочный ответ Мецената, погрузился в мрачное молчание.

– Что с тобой, Кузя? Кузя промолчал.

– Что-нибудь случилось?

Кузя помолчал и вдруг прорвался, точно вода из проткнутой гвоздем пожарной кишки:

– Меценат! Да ведь он форменный мошенник! Правда, я с вами проделал почти такую же штуку при первом знакомстве, но… я ведь профессионал! Мне простительно! А тут… этакое грязное животное!

– В чем же дело, Кузя? Ты сегодня разговариваешь так много, что из твоих слов я могу извлечь чрезвычайно мало.

– Проиграл!!

– В шахматы?

– А то во что же? Все свои личные деньги, да еще ваших малую толику прихватил, что вы давеча дали на покупку чемоданов! Уехали мы, чтоб его нечистый взял!!

– Проиграл?! Кому?

– Кому же, как не этому дьявольскому Куколке! Видали вы такого мерзавца?! Ясные детские глазки, серебристый, как у девчонки, голосок, а сам форменный бандит с большой дороги.

«Я, видите ли, дилетант (совсем непохоже передразнил Кузя), мне с вами, с маэстро, куда ж тягаться!.. Я давно не играл…» Не играл ты давно? Чтоб на том свете черти твоим черепом так давно не играли!! Показал он мне старушку в кадушке! Я ему свои гамбитики да дебюты пешки, а он… черт его знает, как парирует… Гляжу – ан королеве моей деваться и некуда! А на четвертой партии такой гамбит показал, что уж не знаю, как его и назвать… Гамбит Чертовой Куклы, что ли?! Меценат! Дадите свеженьких денег на чемоданы? Если нет, так выгоняйте уж сразу! Чтоб не мучиться.

По странному совпадению клевреты стали слетаться «на огонек» – один за другим.

Вторым влетел Мотылек:

– А я к вам на огонек… Куколки не было?

– Нет, этой Чертовой Куклы не было, – мрачно пробурчал Кузя.

– Почему Чертовой? – живо обернулся Мотылек. – Ты тоже, значит, все узнал?!

– Кое-что узнал… Мотылек завизжал:

– Ну, как вам это понравится!! Когда я нынче прочел, что издательство «Альбатрос» купило его книгу – лучшее издательство! – я чуть не упал на улице под копыта лошадей!! Болваны! Они моим заметкам поверили! Старушки в кадушках на подушках заскачут теперь по всей России!

Подумайте! Я собрал том стихов – ожерелье чистейшего жемчуга, – и это «ожерелье» валяется у меня в столе, мертвое, неподвижное, будто оно из свинцовых пуль, а этот болотный пузырь со своими «Зовами утра» выскочил и – пожалуйте!! Ну, пусть же книжонка его выйдет – хохот, треск и скандалище пойдет на всю Россию!! О, дурачье! О, трижды идиоты!!

– Кто трижды идиоты? – спросил Новакович, входя без стука и поймав на лету последнюю энергичную фразу.

– Пожалуй, что и мы. А ты из нас первый. Черт тебя наддал притащить тогда эту чертову Куколку! Сколько я из-за него крови испортил!! Сидит он теперь на моем секретарском месте и небось смеется, подлец, в кулак. Ведь не будь его, меня бы снова, может быть, позвали в «Вершины» секретарствовать!

– Не будь его – я бы сегодня не проиграл кроме своих денег еще и Меценатовых чемоданов, – меланхолически добавил Кузя.

Новакович поглядел на Кузю с любопытством:

– Неужели Куколке проиграл? В шахматы? Однако! Да, вот что, Меценат… Я сейчас от Великолепной! Отпуск вам милостиво разрешен. Да-с, да-с, да-с… вы не можете, Меценат, объяснить мне одной дьявольщины: каким образом в будуар Принцессы попала Яблонька?! Вот кусочек ее спас. В клочья разорвана.

– Так это… Яблонька?! – ахнул Меценат, и тут же в душе вздохнул Меценат, и, забыв о собственных переживаниях, уныло пробормотал Меценат: – Бедный Телохранитель!

– Что вы там бормочете?

– Это я стараюсь догадаться, в чем дело! Действительно, за каким чертом попала карточка Яблоньки к моей жене? Да еще разорванная. Уж не приревновала ли меня Принцесса к Яблоньке?..

– Иначе я и не могу объяснить, – угрюмо пожал плечами Новакович. – Хотя вы ведь никакого повода не давали. А? Меценат?

– Ни малейшего.

– На обороте ничего не написано? – спросил Мотылек.

– Ах, я даже не посмотрел! Вот тут… Гм!.. Странно: «Моя не…» Дальше оторвано. Удивительная загадка!

– Почему ж ты не спросил у Принцессы?!

– Поди-ка спроси! Истерика у нее, у вашей Принцессы! Дураком меня назвала и выгнала, – с досадой сказал Новакович.

Мотылек сморщил лицо:

– Мы с Принцессой почти сошлись во взглядах: она назвала тебя дураком, когда ты выходил от нее, я – когда ты входил к нам.

– Да почему же именно я дурак? Я от Куколки не потерпел урона, как ты с Кузей! Мы с Меценатом остались неуязвимы! Правда, Меценат?

Меценат, не отвечая, отошел в угол, уткнулся в него и, кажется, засмеялся… По крайней мере, плечи у него дрожали, как у смеющегося.

– Да, – искоса поглядывая на странно смеющегося Мецената, покровительственно говорил Новакович. – Ты сам, Мотылек, виноват в отношении Куколки. Заварил эту кашу с газетной рекламой, да и не знаешь, как ее теперь расхлебать. Как неопытный спирит, вызвать призрак – вызвал, а как теперь его спровадить обратно – и не знаешь. Теперь уж машина завертелась без тебя! Не читали интервью с Куколкой в «Вечерней Звезде»? Это уж помимо вас кто-то постарался. И где родился, и как родился, и почему родился, и все такое…

– Да ведь лопнет же все это! – завопил Мотылек. – Не может не лопнуть! Ведь если выйдет книжка – старушку в избушке никуда не спрятать. Черным по белому! А стоит только этой дурацкой старушке выглянуть из избушки, как все полетит к черту!

– Стучала я, стучала, – сказала, входя, Яблонька, – а вы так тут кричите, хоть из пушек пали. «Здравствуйте, разбойнички», – как говорит няня. А Куколки еще нет?..

– И вы насчет Куколки? – горько усмехнулся Новакович.

– Да… он мне сказал, что сейчас придет. Чего это вы все носики повесили?

Яблонька была по-прежнему ласкова и тепла, как солнечный луч, но наблюдательный Меценат заметил, что в ее ясных глазах мелькало какое-то легкое и милое смущение.

– Куколка, Куколку, Куколкой, о Куколке, – продекламировал Кузя.

В дверь постучали.

– А! Вот и Куколка. Комплект полный!

– Друзья! – с порога закричал Куколка. – Я так счастлив, так счастлив и за себя и за вас, Мотылек!! Вы снова можете занять ваше секретарское место!!

– Что такое? – с тайной радостью спросил Мотылек. – И вас так же «ушли» из редакции, как меня?

– Наоборот! Все складывается наилучшим образом. Помните, я вам говорил, что редактор переходит в ежедневную газету? И знаете, кого издатель пригласил на освободившееся место редактора? Меня! Премилейший человек. И подумать только, что всем этим я обязан вам!

– А правда ли, – спросил Кузя вместо Мотылька, который при последних словах Куколки странно хрюкнул, завалился за спинку дивана и затих, – правда ли, что «Альбатрос» издает вашу книгу?..