Все о рыбалке. Легендарная подарочная энциклопедия Сабанеева - Леонид Павлович Сабанеев

берегам, поросшим камышом, а где последних нет – к камням, валежнику и упавшим в воду деревьям, особенно хвойным, вообще в известные, определенные местности, не меняя их в течение многих лет. В речки и протоки, подобно язям, плотва не входит, за редкими исключениями. Нерест чебака в этих озерах, довольно подробно описанный в статье моей «Зауральские озера», несколько отличается от нереста среднерусской плотвы. Последняя никогда не собирается такими массами и не производит такого шума и плеска, как зауральская. «В утренней или вечерней тишине далеко слышен плеск играющего чебака и видно волнение от множества прыгающих и вертящихся рыб; одни разом, точно по сигналу, взвиваются в воздух и шлепаются об воду, другие плавают вверх брюхом или боком, описывая крутые зигзаги или небольшие круги. По мнению рыбаков, выпрыгивают и вообще плавают на поверхности большей частью молошники, которые… по-видимому, принуждаются к этому самками, гораздо более многочисленными. Последние неутомимо преследуют молошников и в таком количестве собираются под ними, что выпирают их наружу, и самцы волею-неволею оплодотворяют вытекающую икру». Действительно, ни одна из чисто речных рыб не играет такой сплошной массой, и про плотву можно сказать, что она трется, и притом не только о подводные предметы, но и друг об дружку. При таком способе нерестования густой массой для оплодотворения икры нет надобности в большом количестве молок, и потому не удивительно, что молошников меньше, чем икряников.

В подмосковных озерах, например в Сенежском, нерест плотвы совершается тоже в больших массах около берегов на мелких местах. Менее заметно и менее шумно совершается он в реках, например в Москве-реке, хотя плотва составляет здесь главную массу всей рыбы. Но все-таки он никогда не проходит здесь незамеченным, тем более что и продолжается дольше, чем в стоячих водах, где вся плотва выметывает икру много дружнее, в несколько дней, редко в неделю, и то если теплые дни перемежаются с холодными. В такие дни нерест приостанавливается или совершается только около полудня. Вообще же он продолжается чуть не весь день и всю ночь, но всего интенсивнее, сильнее бывает всюду по утрам, после восхода. В Москве-реке плотва трется большей частью между сваями, на прошлогодней траве и даже по камням, но на небыстром течении; по моим наблюдениям, мечет икру сначала мелкая плотва, затем средняя и самая крупная, в фунт и более. Иногда нерест затягивается здесь недели на две и, начавшись с середины апреля, как в 1890 году, продолжается до первых чисел мая. В прудах плотва трется под берегом в водяном мху и в мочках прибрежных деревьев и папоротника, растущего на плавунах, в хворосте около плотин, реже в траве и камышах. Везде и всюду в это время она делается крайне смелой и не обращает внимания на шум, так что отогнать ее от выбранного ею места очень трудно. Щуки и крупные окуни находят себе обильную поживу и держатся всегда поблизости, готовые схватить ошалевшую плотичку, нередко даже врываясь в плотные ряды трущейся рыбы и производя в них значительные опустошения. Клев окуня и щуки тогда значительно слабеет, и этих хищников можно поймать только поблизости нерестилищ, всего лучше на плотву же. Последняя на удочку в это время почти не берет и попадает лишь случайно, машинально схватывая насадку, но изредка, однако, попадаются самцы и самки с вытекающими молоками и икрой. Гораздо больше можно поймать их просто руками, войдя для этой цели в воду.

Судя по тому, что вскоре после нереста начинают попадаться рыбы, совершенно лишенные икры и молок, надо полагать, что половые продукты выметываются сразу, в один прием, и созревают единовременно, не так, как, например, у карпов, карасей и других. Однако в июле я наблюдал в Москве-реке массу мелкой, очевидно недавно выведшейся молоди, которая к началу ноября была размером от полувершка до ¾ вершка, считая целиком, то есть была слишком вдвое мельче ранней молоди. Это кажущееся противоречие, мне кажется, можно примирить предположением, что мелкая молодь принадлежит двухлетней плотве, мечущей икру в первый раз, и притом значительно позднее – в июне и даже в июле. Очень может быть, что эта теория, объясняющая появление очень разнокалиберного малька, окажется справедлива и по отношению к другим рыбам.

Икринки плотвы мягки, прозрачны, с зеленоватым оттенком и очень густо прилепляются к подводным предметам, до песчаного и хрящеватого дна включительно. На мхе икринки эти располагаются так тесно, что имеют вид миниатюрных гроздей винограда. В крупных экземплярах количество икры, несомненно, превышает число 84 тысячи, высчитанное Блохом; вероятно, они выпускают не одну сотню тысяч икринок, иначе было бы трудно объяснить многочисленность этого вида рыб. Урожай молоди зависит от благоприятных для нее условий в первое время ее существования. В стоячих водах всего гибельнее для нее весенние бури в конце апреля и начале мая, которые выбрасывают икру на берег и захватывают слабых мальков; последние не боятся волнения, то есть в состоянии уйти от берегов в глубину не ранее июня. В реках, напротив, ветер вообще имеет сравнительно незначительное влияние на количество малька какой бы то ни было рыбы, но, конечно, в таких больших реках, как наша Волга и даже Ока, весенние бури очень пагубны для молоди в заводях. Все-таки в реках большая часть молоди не выбрасывается на берег, а сносится паводками. Например, в Москве-реке в 1889 году, отличавшемся хотя и поздней, но ровной весной, без сильных дождей в мае, малек всюду кишел, так что служил все лето пищей взрослых рыб, даже ерша и плотвы. Напротив, в прошлом, 1890 году, несмотря на то что вся рыба выметала икру очень рано, по крайней мере недели на две ранее обыкновенного, а может быть, именно по этой причине значительная часть молоди была снесена паводком в конце апреля.

Молодь плотвы выклевывается не ранее недели при очень теплой погоде; обыкновенно же через 10 дней, а иногда даже через две недели. Тем не менее мальки плотвы появляются во множестве во всех заливах и затонах уже в середине мая (на юге ранее) и черными тучами плавают в траве и камышах, поблизости от поверхности воды. Первое время молодь, впрочем, безвыходно таится в чаще водяных растений, где находит пищу – ракообразных, водоросли – и защиту от бесчисленных врагов. В местах, где происходил нерест плотвы, вода положительно кишит от громадного количества выклюнувшихся рыбок. В реках молодь плотвы держится главным образом около плотов, купален, где находит корм и защиту от быстрины и хищников. По моим наблюдениям, молодь большинства речных рыб,