Генерал Ермолов - Владимир Лесин

Кончина Алексея Петровича отозвалась болью в сердцах москвичей. Два дня, пока гроб с телом покойного стоял в доме на Пречистенском, люди всех званий, сословий и возрастов приходили проститься с прославленным героем России. Вряд ли когда-либо бульвар этот видел такое стечение народа.

13 апреля 1861 года, после отпевания покойного в Спасо-Божедатской церкви, к приходу которой принадлежал генерал Ермолов, священник Лебедев произнёс прочувствованную речь, напомнив скорбящим ратные подвиги героя Бородина и Кульма, призвал благословение Божие «не столько на лавры, сколько на терни его земного венца», как выразился известный историк литературы Михаил Николаевич Лонгинов. Буквально вся Москва шла за гробом, плывшим на плечах артиллеристов и солдат Несвижского гренадерского полка до Серпуховской заставы. Они же составили почётный эскорт траурной процессии.

За Серпуховской заставой гроб с телом покойного генерала установили на артиллерийский лафет. В воскресенье 16 апреля траурная процессия достигла Орла. Сыновья Алексея Петровича намерены были похоронить отца в тот же час по прибытии на место, но жители города пожелали проститься со знаменитым своим гражданином, и погребение было отложено ещё на три дня.

Бренные останки героя, заключённые в свинцовый гроб, были выставлены для прощания в Крестовоздвиженской церкви, где об упокоении души усопшего была совершена литургия. В последующие два дня, несмотря на непрекращающийся дождь со снегом, жители Орла тянулись к храму, чтобы поклониться праху своего великого земляка.

18 апреля знатные чиновники города и офицеры местного гарнизона собрались на погребение в Воздвиженской церкви. Обширный храм не мог вместить всех желающих, поэтому массы горожан заполнили площадь и улицы, по которым должно было следовать погребальное шествие. Панихиду по усопшему совершил преосвященный Поликарп с высшим духовенством, а надгробное слово произнёс законоучитель местного кадетского корпуса протоиерей Ефим Андреевич Остромысленский. В его речи мы не найдём неизвестных фактов из жизни русского полководца. Она представляет интерес лишь как пример уважения к личности почившего и образец церковного траурного красноречия. Приведу несколько фрагментов из неё:

«При виде героя русского, мужа силы и мудрости воинской, грозы Кавказа, ужаса врагов России, что скажу я вам, печальные слушатели, немощный в слове, скудный в достойной хвале великому? — Для великих нужно и слово великое.

Сколько бессмертных подвигов любви к Отечеству! И сколько воинской доблести, силы и мудрости на восьмидесятипятилетнем поприще жизни! — Сумею ли, смогу ли соплести венец рукою неопытной?.. Так не лучше ли смиренно безмолвствовать перед безмолвствующим во гробе героем?

Да, молчал бы, если бы эта сила и гроза для врагов не была в тесном союзе с дружбой и любовью к своим людям. Безмолвствовал бы, если бы голос народа русского с именем Ермолова не соединял имени преданнейшего сына Отечества, искреннего друга общества, имени нам родного, со всеми общительного, ко всем дружелюбного Алексея Петровича.

Где, где не летал ты, наш орёл северный, в каких дремучих лесах, на горах и в ущельях не разгонял и поражал ты стаи диких хищных птиц, но всё-таки, родимый, воротился в своё гнездо орловское, всё-таки прилетел домой, к могилам отца и матери. И как же умолчу о нём? Как не возопию к вам, сограждане великого!

Сретайте хвалу и честь нашей родины надгробными песнями; сопроводите душу бессмертного к Престолу Божию. А ты, земля родная, прими в свои недра нашу славу и красоту, наше сокровище многоцветное…»

И далее в таком же духе на четыре страницы книжного текста, отпечатанного мелким шрифтом.

Как и завещал Ермолов, его тело предали земле на орловском Троицком кладбище рядом с могилами отца, матери и сестры. Ещё до погребения полководца в газете «Наше время» был опубликован некролог Николая Филипповича Павлова, который, перечислив заслуги Алексея Петровича перед родиной, поставил их под сомнение как «выдумку его почитателей». Статья известного журналиста заканчивалась словами:

«Мы рады бросить и лишние лавры на его могилу, хотя грустно подумать, что суд потомства может не принять в соображение теплоту нашего чувства».

Павлову вторил редактор «Московских ведомостей» Валентин Фёдорович Корш в примечаниях к некрологу о Ермолове, опубликованном в этой газете.

В связи с этими публикациями М.П. Погодин писал С.П. Шевыреву: «Валентин Корш и Николай Филиппович написали статью о Ермолове и замечания. Просто хочется плюнуть в рожу». Думаю, обоим.

Не одобрил выпада Павлова и князь Вяземский: «При нашем безлюдии как не дорожить Ермоловым!»

После похорон прошло три года. Неисповедимые пути-дороги привели однажды корреспондента «Домашней беседы» на орловское Троицкое кладбище. То, что он увидел, повергло его в уныние: «Грустно, невыразимо грустно проходить мимо могилы Ермолова». Эта грусть передалась, наконец, и правительству России. Оно ассигновало шесть тысяч рублей. Ещё четыре тысячи добавили сыновья Алексея Петровича. На эти деньги к Воздвиженской церкви был пристроен придел, куда перенесли останки героя и его отца. На двух мраморных плитах, закреплённых на стене, золотыми буквами были высечены фамилии и годы жизни погребённых.

Перед стеной с мраморными плитами была установлена тумба, которую венчала чугунная ваза с надписью вокруг неё: «Служащие на Гунибе кавказские солдаты».

Таким образом, сорок лет спустя солдаты Гуниба, взявшие в плен имама Шамиля, внесли свой скромный вклад в дело увековечения памяти знаменитого полководца.

В конце XIX века в столице Чечни, основанной Ермоловым, был установлен памятник полководцу. Судьба его печальна. Его сносили и снова воздвигали, взрывали и огораживали стеной, наконец, эвакуировали в Орёл, где он нашёл себе место и закрепился, надо думать, навечно.

Правильное решение!

У народов, которым самой историей определено было жить вместе, есть свои герои: у чеченцев — шейх Мансур, у дагестанцев — Шамиль, у русских — Ермолов. И пусть каждый чтит того, кого считает достойным памяти. Может быть, со временем, когда «пройдёт вражда племён», писатели и учёные выработают общую точку зрения на каждого из них. Публикации последнего времени позволяют с оптимизмом смотреть в будущее…

ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ А.П. ЕРМОЛОВА

1777, 24 мая — родился в Москве в семье отставного майора Петра Алексеевича Ермолова.

1784, август — принят в Московский университетский благородный пансион.