Битва за Коррин - Брайан Херберт

Машины выпускали бесчисленное множество превосходно нацеленных снарядов, которые обрушивались на скрытые полями Хольцмана боевые корабли Лиги. Но было ясно, что защитные поля передовых кораблей уже перегреваются. Вориан находился на флагманском корабле и, изучая обстановку, понял, что перегретые поля Хольцмана могут отказать в течение ближайшего часа.

За первым эшелоном атакующих сил шла вторая волна штурмовиков и баллист, за ней — третья и четвертая. Вориан судорожно сжал пальцами подлокотники командирского кресла. Лицо его оставалось жестким и бесстрастным. Речь шла о том, какая из противоборствующих сторон истощится первой.

— Продолжайте вести огонь, — приказал Вориан, хотя артиллеристы не нуждались в этом указании. — Снарядов не жалеть.

— Системы прицеливания до сих пор не действуют, верховный башар. Мы тратим массу боеприпасов попусту.

После коварной атаки Севрата пробоины в корпусе «Победы Серены» наскоро залатали, но Вориан потерял около сотни членов экипажа.

— Цельтесь лучше. — Он упрямо тряхнул головой. — Посмотрите, сколько их — разве здесь можно промахнуться?

Весь экран монитора заслонял лес боевых кораблей роботов. Вориан едва не выругался вслух. Какая могла быть блистательная операция! Абульурд расстроил все планы, усложнил проведение наступления.

Когда «мост хретгиров» почему-то не взорвался, два миллиона заложников, находившихся на нем, получили кратковременную отсрочку. Как только он одержит победу при Коррине, Вориан отдаст приказ спасти столько заложников, сколько окажется возможным. Это очень важно, особенно если там находится и Серена Батлер со своим сыном.

Хотя экипажи кораблей флота возмездия были немногочисленны и в отсеках оставалось много свободного места, не могло быть и речи о том, чтобы взять на борт всех спасенных заложников. Корабли Лиги не отличались быстроходностью, и потребовалось бы слишком много времени для того, чтобы эвакуировать людей на обитаемые планеты. Единственный выход — перевезти людей обратно на Коррин.

Но это окажется невозможным, если Вориан превратит Коррин — как и другие планеты Синхронизированного Мира — в радиоактивное кладбище.

Теперь, когда выяснилось, что весь этот «мост хретгиров» был не чем иным, как гигантским блефом, отвлекающим маневром, Вориан мог подумать о том, чтобы спасти людей, если для этого представится хотя бы малейшая возможность. Эта эпическая победа окажется не такой простой и легкой, как он воображал, но он добьется ее во что бы то ни стало.

Вориан рвался вперед, но на передовых кораблях уже начинали отказывать перегретые защитные поля Хольцмана. Командиры кораблей были вынуждены отходить, а их места занимали свежие суда. Но некоторые капитаны продолжали двигаться вперед, невзирая на отсутствие защиты. Такие корабли быстро становились жертвами беспощадного и точного огня машин. Потери, численность которых высвечивалась на экранах мониторов командующего, росли катастрофически.

— Запускайте эскадрильи «кинжалов», — приказал Вориан. Настало время перейти ко второму этапу плана. — Передайте пилотам приказ приготовить ядерные боеголовки.

— Но, верховный башар, мы еще не приблизились к поверхности Коррина.

— Да, не приблизились, но мы никогда не сможем этого сделать, если не расчистим путь от всего этого хлама. — Он перевел дыхание. — Сохраните достаточное число боеголовок для заключительного удара и передайте гиназским наемникам, что скоро от них потребуется ювелирная работа.

— Слушаюсь, сэр.

Когда-то, очень давно, Ксавьер учил его, что командир в бою должен проявлять гибкость, уметь приспособиться ко всяким неожиданностям сражения. К цели всегда ведет не один путь. Импульсные ядерные заряды позволят им пробиться к планете… ведь он не сможет выполнить главную задачу — уничтожить Омниуса, если не пробьется к поверхности, значит, выполнение задачи надо разделить на два этапа и осуществить их по очереди.

Такая обновленная стратегия позволит сохранить множество жизней — не только миллионам людей в кораблях «моста хретгиров», но и солдатам, которые будут продолжать погибать, если их верховный башар будет упрямо гнать их на оборонительные рубежи машин с обычным оружием.

— Нет никакого прока беречь атомные боеголовки, если мы не сможем прорваться к планете и погибнем на орбите.

Как рои пчел, эскадрильи «кинжалов» вылетели из отсеков больших баллист — тысячи острокрылых истребителей и бомбардировщиков. Они были малы и похожи на пух, брошенный в стадо разъяренных носорогов, но в каждой из этих пушинок были заложены мелкие семена страшного разрушения.

«Кинжалы» разрядили свои установки. Атомные заряды разлетелись по большой площади, поражая плотные скопления целей — боевых кораблей, пытавшихся блокировать наступление флота возмездия Армии Человечества.

— Началось, — сказал Вориан одному из своих подчиненных. — Включить поля на полную мощность. Передовым кораблям по возможности отойти.

Видя неожиданное изменение стратегии, боевые корабли машин рванулись вперед, чтобы занять потерянные позиции, с которых они были вытеснены.

И в этот момент произошли взрывы многочисленных импульсных боеголовок, предназначенных для уничтожения гель-контурного машинного мозга. Огромные разрушения были лишь побочными результатами выполнения этой основной задачи.

Вориан прикрыл ладонью глаза, экраны мониторов автоматически выключились; за стеклами иллюминаторов бушевало пламя. Казалось, что передовые линии обороны Омниуса были сметены сияющей ослепительным светом десницей Божьей. Всепоглощающая энергия выводила из строя двигатели, убивала роботов и разрушала непроницаемый рубеж обороны.

Нет, подумал Вориан, это не напрасная трата атомных боеголовок.

Он не сомневался, что на борту этих машинных кораблей находятся беспомощные люди, которые сейчас гибли вместе со своими машинными хозяевами, но Вориан не стал думать об этом. Таковы законы войны. Такие потери были необходимы и неизбежны. Возможно, когда-нибудь историки подведут итог и вычислят окончательную цифру потерь. Но люди будут писать историю только при победоносном окончании битвы за Коррин.

— Полный вперед, прорываться через бреши! — скомандовал Вориан Атрейдес. — Если поля еще работают, оставьте их включенными, чтобы защититься от обломков, — и вперед!

Словно могучий каток Армия Человечества неудержимо двигалась вперед, сокрушая остатки обороны и сметая со своего пути погибшие суда флота роботов. Вскоре передовые корабли столкнулись со второй линией обороны Коррина. Застигнутые врасплох машины спешно выстраивались в боевые порядки.

Вориан выслал новую волну истребителей, и эта линия была уничтожена точно так же, как и первая. Немного позже то же произошло и с третьей, последней линией космической обороны. К тому моменту, когда передовые суда Армии Человечества прорвались к атмосфере планеты, большая часть атомных боеголовок была израсходована.

Но хотя запас их почти истощился, планета лежала перед флотом возмездия — доступная и беззащитная.

— Теперь надо покончить с ними внизу. — Вориан рукой указал на последнюю планету Омниуса, очертания которой вырисовывались на расстоянии семидесяти километров от флота.

Остатки противоборствующих флотов сошлись в воздушном сражении в небе Коррина. Боевые корабли проносились в пространстве, отходили, а потом снова возвращались, чтобы с еще большим ожесточением вести огонь. Вориан повел свою баллисту в самую гущу схватки, как будто она была истребителем. Он снова чувствовал себя молодым офицером, желающим проверить себя в настоящем деле. Он хорошо помнил свое первое сражение на Земле, в самом начале Джихада.

Флот ворвался в верхние слои атмосферы. Корабли охранения сопровождали баллисту Вориана, когда она вошла в атмосферу Коррина, и принимали на себя попадания ультразвуковых воздушных торпед. Когда одни суда выбывали, их место тотчас занимали новые, чтобы прикрыть верховного башара.

Вот вражеский снаряд поразил ближайший корабль. Перегретое защитное поле не выдержало, и судно взорвалось, осыпав флагман градом обломков. Вориан поморщился, когда от места взрыва в разные стороны полетели искореженные куски металла и изуродованные взрывом тела.

А сколько разрушения и жертв было еще впереди. Сам Вориан не боялся смерти и испытывал гордость за свой флагманский экипаж, который безупречно исполнял воинский долг. При всем желании от них нельзя было требовать большего.

Артиллерийский огонь с борта «Победы Серены» и оставшихся кораблей флота возмездия подавил сопротивление флота машин и наземной обороны. Но там, внизу, все еще оставался невредимый Омниус.