Мифы древнего мира - Карл Беккер

Марий был суеверен и имел большое пристрастие ко всякого рода гадателям и прорицателям.

Арпин

Однажды, находясь в Утике, Марий приносил благодарственную жертву богам. Присутствовавший при этом гаруспик (гадатель по внутренностям животных) предсказал ему великую и удивительную будущность. Когда Марий убедился, что предсказания прорицателя вполне согласуются с его собственными страстными, задушевными желаниями, он попросил у Метелла отпуск, чтобы отправиться в Рим и хлопотать там о своем избрании в консулы. Марий оставил свою должность в Африке всего лишь за десять дней до новых консульских выборов и с такой поспешностью ехал в Рим, что совершил длинный путь от лагеря до морского берега за два дня, а отсюда за четыре дня прибыл в Италию. Толпа в Риме встретила его с восторгом. Один из трибунов ввел Мария на ораторскую трибуну. Марий приложил все усилия, чтобы сместить Метелла и занять его место. Он доказывал, будто тот вяло ведет войну, преднамеренно ее затягивает, и говорил, что может сам захватить Югурту в самом непродолжительном времени, если ему будет дана полная власть. Народная партия настояла на том, чтобы Марий был выбран консулом и чтобы он занял место Метелла.

Став главнокомандующим, Марий увеличил численность войска в Африке, причем преимущественно набирал солдат из низших центурий, которые были преданы ему. В 107 году до Р. X. Марий разбил Бокха и Югурту при Цирте и в нескольких других местах. Но несправедливость, совершенная в отношении Метелла, не осталась неотмщенного: и Марию не досталась честь окончить войну. За Марием следовал в должности квестора не менее его честолюбивый патриций, Луций Корнелий Сулла, который вырвал из его рук победные лавры.

Бокх

Сулла во всем был совершенной противоположностью Мария. Он происходил из старинного благородного рода Корнелиев, имел весьма основательные познания в греческой и римской литературе. У него был глубокий ум, пристрастие к чувственным наслаждениям, но больше всего он любил славу. Хотя Сулле была по душе праздная, распутная жизнь, но он никогда не позволял удовольствиям отвлекать себя от занятий. Любезный и щедрый в обществе, услужливый для своих друзей, расчетливый и хитрый в политике, опытный и искусный в военном деле, Сулла олицетворял в себе в одно и то же время лисицу и льва.

Между тем Югурта продолжал оставаться во владениях Бокха, который, хотя и обещал ему свою защиту, но из боязни перед римлянами начал постепенно изменять своему обещанию. Чтобы удержать за собой свое царство, Бокх решился наконец пожертвовать зятем. Он склонился на предложение Суллы, который от имени Мария вел с ним переговоры и поэтому был лично известен ему, и обещал выдать Югурту, если Сулла согласится лично явиться к нему ночью в сопровождении лишь небольшой свиты, чтобы не возбудить ни малейшего подозрения. Дело представлялось весьма опасным. Тем не менее Сулла поверил Бокху, отправился к нему и был принят дружески. Югурту уговорили явиться на место свидания под тем предлогом, что между ним и Римом при посредничестве Бокха будет заключен мирный договор. Когда Югурта, сопровождаемый малочисленной свитой, подъехал к пригорку, на котором стояли Бокх и Сулла, скрытые за пригорком всадники Бокха выскочили вперед и схватили Югурту. Он был выдан Сулле, который доставил его в стан Мария. Война была окончена. Аристократическая партия обратила заключительный акт войны в свою пользу и утверждала, что это великое дело совершилось благодаря благоразумию и мужеству Суллы и что Марий ничего для этого не сделал. Сам Сулла до того возгордился своим подвигом, что приказал всю сцену взятия в плен Югурты вырезать на перстне, который и носил постоянно на пальце.

Для приведения в порядок нумидийских дел Марий оставался в Африке до конца 105 года. Западную часть Нумидии получил Бокх, восточную — сводный брат Югурты, одержимый душевным недугом Гауда. Возвратившись в Рим, Марий удостоился блестящего триумфа. Перед его колесницей шел Югурта в цепях и в царской одежде. Затем Югурту заключили в глубокий и сырой склеп Туллианум, высеченный в Капитолийской скале. Бесчеловечные тюремщики сорвали с него одежды и вырвали серьги из ушей. На шестой день заключения Югурта умер в темнице, из которой тщетно надеялся быть выпущенным на свободу. Историк Ливий предполагает, что нумидийский царь был удавлен в тюрьме.

28. Кимвры и тевтоны.

(113…101 г. до Р. X.).

В 104 году Марий вновь был избран консулом. С консульства Мария для государственного устройства Рима началась новая эра. До сих пор являлось неслыханным делом, чтобы «новый человек» (т.е. первый из плебейского рода, получивший курульское звание), предки которого занимались ремеслом, мог достигнуть высшей должности в государстве; но еще неслыханнее было, чтобы такая должность поручалась ему вторично.

Но нерасположение к сенатской партии было так велико, что она не осмелилась серьезно противодействовать избранию Мария, так как он пользовался любовью народа и поддержкой войска. Перед вооруженной силой сенат, то самое собрание, которое когда-то внушало к себе глубокое уважение, смещало царей, уничтожало целые народы, — теперь должен был трепетать сам. Точно сама судьба Покровительствовала славе Мария, ибо как раз в это время государству угрожала такая -внешняя опасность, что оно должно было считать себя счастливым, имея такого человека, как Марий, который сочетал в себе огромный военный талант с огромной властью над сердцами людей.

Уже во время Югуртинской войны на севере появился новый, в высшей степени страшный враг. Два германских племени, кимвры и тевтоны, покинули свои жилища и двинулись на юг, везя на телегах жен, детей и все свое имущество. То было предвестие переселения народов. По пути к ним примкнули многие германские и кельтские племена. Все они приблизились к границам римского государства. В 113 году до Р. X. при Норее кимвры и тевтоны обрушились на римское войско, которым командовал консул Папирий Карбон, и разбили его. Затем, присоединив к себе племена гельветов, они направились в Галлию, в области, лежащие по реке Родану, в 109 году разбили консула Силана, в 107 году консула Кассия Лонгина и в 105 году уничтожили два римских войска при Араусии, на левом берегу Родана. Здесь произошло страшное кровопролитие: римляне потеряли 80.000 человек; спаслось только десять человек, которым каким-то чудом удалось бежать с поля сражения и переплыть на другой берег. В Риме распространилась паника. Воображению римских граждан уже представлялось, что перед столицей стоят чужеземные воины с белокурыми кудрями и голубыми глазами. По счастливой случайности победители направились к юго-западу и перешли Пиренеи. Римляне получили возможность оправиться от жестокого поражения.

Спасения ожидали от одного Мария. Голос народа настоятельно требовал избрания его консулом; сенат вынужден был уступить, и Марий — чего до тех пор еще не случалось — оставался консулом четыре года подряд (104…101 г. до Р. X.). И в самом деле Марий был тот человек, который мог внушить и страх диким племенам, и доверие войску, пришедшему в большое уныние. Его воинственная наружность, суровый образ жизни, неутомимая деятельность и даже резкость его обхождения, не смягченного никаким воспитанием, возбуждали к нему настоящий восторг в грубых воинах. Находясь во главе войска, Марий всегда вел себя прямодушно и справедливо.

Два года следовал Марий за неприятелем, который бесцельно бродил по Испании, но избегал вступать в решающее сражение. Все это время Марий употребил на то, чтобы закалить свои войска в перенесении трудностей и лишений. Только на третьем году (102 г.) встретился он с тевтонами и амбронами в южной Галлии. Они собирались направиться через римскую провинцию Галлию вдоль приморского берега в Италию. В то же время кимвры и тигурины старались достичь той же цели, направившись через восточные Альпы. Марий расположился у реки Родана, укрепил лагерь и оставался в нем в бездействии так долго, что его солдаты стали роптать. Такую осторожность Марий соблюдал по совету сирийской предсказательницы Марты, которую он всюду возил за собой в носилках.

Наконец тевтоны истомились от тщетных стараний вызвать римлян на бой и смело направились мимо лагеря Мария с намерением вторгнуться в Италию. Марий осторожно последовал за ними. Наконец при Аквах Секстийских он решился вступить в сражение (102 г.). Искусные распоряжения Мария и превосходное военное мастерство римлян доставили ему к вечеру первого дня победу над амбронами, но солдаты отступили назад, в свой лагерь, и были далеко не в веселом расположении духа; напротив, они соблюдали тишину, со страхом прислушиваясь к раздававшимся всю ночь страшным военным кликам тевтонов, которыми они выражали свое дикое веселье.