Еще один шанс - Ерофей Трофимов

ни крути, а хуже точно не будет. Кто знает, может, тётушка и права и всё не так страшно, как мне кажется? Другие времена, другие нравы. Да и Настя действительно гораздо крепче любой бабы из моего прошлого. Впрочем, они тут все такие. Что физически, что морально».

С этой мыслью он и отправился спать. А утром, достав из зольника матрицу, направился к кузнецу. Внимательно выслушав его просьбу, Елисей коротко кивнул и раздув горн, закинул в тигель несколько обрезков меди. Мишка встал к мехам, и дело пошло. Спустя сорок минут кузнец осторожно извлёк из горна чашу с расплавленным металлом и одним точным движением слил его в трубку с матрицей.

Дождавшись, когда медь остынет, Мишка осторожно сбил трубку с получившейся формы и, надев кожаные рукавицы, попытался сдёрнуть с формы матрицу. К его удивлению, глина не треснула и отделилась легко. Тихо хмыкнув, парень отложил форму в сторону, остывать, а сам принялся рассматривать матрицу. Он ожидал, что она просто развалится в руках, но тем не менее глина с честью выдержала испытание раскалённым металлом. Кузнец, заметив его удивление, с усмешкой проворчал:

– Правильно, что не стал сразу железо лить. У меди температура меньше, вот она и выдержала. Я так понял, ты хочешь себе клеймо стальное сделать?

– Его, – кивнул Мишка, откладывая матрицу в сторону.

– Тогда проверяй форму, а я ещё меди расплавлю. На ней штамп лить станем.

С этими словами он подхватил получившуюся форму щипцами и опустил в корыто с водой. Выждав пару минут, Мишка достал её и, отойдя к окну, принялся всматриваться в рисунок.

– Твою ж в дивизию! Получилось! – ликовал он, пытаясь сохранить невозмутимый вид.

Кузнец и вправду оказался настоящим мастером, залив форму так, что на ней не было ни одного изъяна. Ни воздушных пустот, ни каверн, а рисунок отпечатался так, словно Мишка сам его гравировал. Тем временем Елисей, сунув чашу в горн, отобрал у него форму и принялся покрывать её воском. Ещё тёплая форма топила его, облегчая работу. Закончив, кузнец снова затолкал форму в трубку и поставил на наковальню.

Дальше операция повторилась. Дождавшись, когда металл слегка остынет, Елисей опустил трубку в корыто с водой и, дав ей остынуть, принялся разбирать.

– Проверяй, – скомандовал он, сунув в руки парню уже медную матрицу.

Внимательно осмотрев рисунок, Мишка только головой покачал. Кузнец действительно был мастером литья. Довольно усмехнувшись, Елисей протянул ему кусок воска и принялся загружать в плавильную чашу куски железа. На этот раз ждать пришлось гораздо дольше, но дело того стоило. Потом последовал ещё один этап правильного литья, и спустя четыре часа Мишка с довольной физиономией держал в руках настоящее стальное клеймо.

– Калить станешь? – с довольным видом оглаживая бороду, спросил кузнец.

– Да. Не до стали, конечно, но подкалить надо, – решительно кивнул парень.

– Это правильно, – одобрил кузнец, отбирая у него штамп.

Спустя ещё полтора часа он выложил на наковальню кусок обычного железа и, протянув Мишке молоток, скомандовал:

– Проверяй.

Кивнув, парень прижал клеймо к железу и, примерившись, от души шарахнул по нему молотком. Отложив молоток, он с замиранием сердца поднял штамп и едва не испустил привычный по старой жизни вопль. На железе, во всей своей свирепости, красовалась оскаленная медвежья морда в профиль. Осмотрев, ощупав и едва не обнюхав штамп, Мишка не удержался и, повернувшись к кузнецу, вздохнул:

– Ну, Елисей Кузьмич, ты и вправду мастер. Вот уж не ожидал, что всё так легко получится.

– А чего ему не получиться? – пожал кузнец широченными плечами. – Это ж не клинок ковать. Да и на стали ты его ставить не будешь.

– С чего ты так решил? – заинтересовался Мишка.

– Клеймо большое. На ружейный ствол такое не поставишь. А если бы хотел на винтовки его бить, тогда не из железа бы лил, а стал бы булат искать, или инструментальную сталь.

– Ты, случаем, в сыске не служил? – поддел его Мишка.

– Не, всё, что к железу касательства не имеет, мне не интересно, – рассмеялся кузнец. – Я в этой кузне только что не ночую.

– Ты в депо ездил? – вспомнил Мишка про их договорённость.

– Нет ещё. Атаман велел подождать. Обещал потом сам со мной съездить.

– А чего так?

– Да я торговаться не особо мастер. Да и спорить долго не люблю. Злюсь сразу. А как рассержусь, так и зашибить случаем могу, – смущённо признался Елисей, демонстрируя парню кулак размером с пивную кружку, старого, ещё советского образца.

* * *

Наконец, грянули морозы. Да такие, что жизнь во всех поселениях разом замерла. Ещё через неделю завыла пурга. Глядя на эту беспросветную круговерть, Мишка только усмехался, не торопясь подготавливая технику и собирая всё необходимое для долгой зимовки на заимке. Глядя на него, тетка только головой качала, а Настя то и дело поджимала губы и, поглядев в окно, зябко передёргивала плечами.

В гости к ним девушка забегала регулярно, то и дело находя повод. Чаще всего она делала вид, что ей интересны всякие хозяйственные рецепты, а Глафира, отлично понимая, что всё это она давно знает и умеет, делала вид, что обучает девушку. Мишка же, глядя на них, только втихомолку посмеивался, называя всё это интригами мадридского двора. Хотя мысли о женитьбе посещали его всё чаще. Но теперь его больше всего интересовала будущая поездка. Как ни крути, а для аэросаней это будет первый дальний переход.

Так что технику он готовил тщательно. Загрузив в грузовые сани гостинцы, он укрыл мешки с золотом рогожей и уложил в салон только оружие и боеприпасы. И так вес получился солидный. А для промёрзшего железного каркаса, который ещё не был проверен в деле, мог оказаться и вообще запредельным. Так что как только метель начала стихать, парень быстро закончил все приготовления и ранним утром отправился в путь.

Аэросани, гудя винтом, плавно скатились на речной лёд и уверенно покатили в предгорья. Выжимать из них максимальную скорость Мишка не торопился. На этот раз он решил придерживаться старой мудрости. Тише едешь, дальше будешь. Но время шло, сани проскакивали километр за километром, но никаких проблем не возникало. Даже мотор не грелся, несмотря на примитивную систему охлаждения.

Примерно через семь часов, когда уже стемнело, он свернул по ручью и, развернув технику, выкатился на берег. Выбравшись из салона, Мишка укрыл аэросани большим куском выбеленного полотна и принялся перетаскивать мешки и ящики. После первого захода с грузом он растопил печь и через два часа, устало разминая плечи, заваривал свежий чай. К его удовольствию, ханты оставили заимку в полном порядке.

Кто-то, скорее всего Илкен, даже полы подмёл. Развесив в сенях мешки с харчами, Мишка достал из ящика всё, что приготовил для своих тайных дел, и, затолкав мешки с золотом под лежанку,