ФАТА-МОРГАНА 2 (Фантастические рассказы и повести) - Альфред Ван Вогт

В обсерватории царила полная тишина, пламя в фонаре продолжало колебаться. Лишь изредка доносился из лесной чащи крик какого-то животного, а из туземного поселка говор малайских и даякских жителей-рабочих. Вот один из них затянул заунывную протяжную песню; другие через определенные промежутки подхватывали ее припев, но и песня замолкла, — все, по-видимому, разошлись по домам, и уже никакого звука не доносилось из поселка. Шепчущая тишина становилась все глубже и глубже.

Часовой механизм, ровно тикал. Слышалось пронзительное жужжание москита, по-видимому, раздосадованного мазью, покрывавшей лицо Вудхауза.

Вудхауз переменил положение, когда медленное движение телескопа сделало его уж чересчур неудобным, и опять весь отдался работе.

Он наблюдал группу звезд в Млечном Пути, в одной из которых заведующий обсерваторией незадолго перед тем обнаружил какоето особенное, по его словам, колебание света. Такие наблюдения не входили в круг ежедневной работы обсерватории, и, может быть, именно поэтому Вудхауз особенно заинтересовался ими. Он совершенно забыл обо всем земном. Все его внимание сосредоточилось на большом голубом круге небесного свода в поле телескопа, — круге, усеянном миллионами звезд, которые ярко сверкали на темном фоне. Во время наблюдения Вудхаузу казалось, будто и сам он несется в эфире пространства. Бесконечно далеко было светлое пятнышко, мерцавшее слабым красным огнем, которое он наблюдал.

Вдруг звезды как будто померкли. Промелькнуло что-то темное, и они опять засияли.

— Странно, — сказал Вудхауз, — должно быть, птица.

Снова повторилось то же, и вслед за этим большая труба телескопа содрогнулась, словно кто-то толкнул ее. Потом раздались оглушительные удары о крышу обсерватории. Звезды будто поплыли в сторону, между тем как телескоп, сдвинутый с места, повернулся и выскользнул из отверстия в крыше.

— Черт возьми! — воскликнул Вудхауз. — Что такое?

Что-то огромное, темное, неопределенное, вроде бьющегося крыла, как бы пыталось пролезть в отверстие крыши. Через минуту отверстие снова очистилось, и в него снова лился яркий свет длинной полосы Млечного Пути.

Вверху комнаты, под крышей, было совершенно темно, и только какое-то царапанье указывало на присутствие там невидимого живого существа.

Вудхауз встал со скамьи. Он дрожал и обливался потом, пораженный неожиданностью происшедшего. Где это существо — кто бы оно ни было — в комнате или на крыше? Одно было несомненно, что оно велико.

Вдруг опять что-то промелькнуло, влетев в отверстие крыши, а телескоп заколебался. Вудхауз вскочил. Стало быть, это существо в обсерватории, с ним? По-видимому, под самой крышей? Что же это может быть?

Вудхауз постоял секунду в оцепенении. Существо царапалось под сводом, потом вдруг метнулось прямо в лицо, и звездный свет скользнул по чьей-то блестящей коже. Бутылка с водой полетела со стола на пол.

Чувство, что странное неведомое существо скрывается в темноте, в нескольких футах от лица, было особенно неприятно Вудхаузу. Придя немного в себя, он подумал, что это, должно быть, какая-нибудь ночная птица или большая летучая мышь. Он решил убедиться в этом и, вынув из кармана спички, чиркнул. При вспыхнувшем свете он заметил огромное крыло, приближавшееся к нему, перед ним мелькнула серая шерсть, что-то ударило в лицо, и спичка выпала из руки. Удар угодил ему в висок, а коготь скользнул вдоль щеки. Вудхауз пошатнулся и упал, слыша, как в ту же минуту свалился фонарь. В то мгновение, как он падал, последовал второй удар. Вудхауз почувствовал, что по его лицу течет горячая кровь. Инстинктивно он схватился за глаза, как бы желая убедиться, целы ли они, и, повернувшись лицом вниз, пытался проползти под защиту телескопа.

Вудхауз снова почувствовал удар в спину, затем услышал, как зашуршал его пиджак; между тем животное опять взлетело под крышу обсерватории. Вудхауз забрался как можно дальше между тумбой и трубой телескопа, высовывались одни только ноги, которыми он мог, по крайней мере, отбиваться. Он все еще не мог определить, кто его враг. Странное животное долго носилось в темноте и, наконец, опустилось на телескоп с такой силой, что инструмент закачался и стойка затрещала. Вот крылья взмахнули около астронома совсем близко, он отчаянно лягнул и нащупал ногами мягкое тело. При бледном свете звезд Вудхауз с ужасом различил темную голову с острыми ушами, с бугорком между ними. Голова показалась ему величиной с голову бульдога. Вудхауз начал отчаянно звать на помощь.

В эту минуту неведомое животное снова опустилось совсем около него. Вудхауз протянул руку и коснулся чего-то мягкого на полу, затем снова лягнул, и в то же мгновение ряд острых зубов впился в его щиколотку. Он опять закричал от боли и страха, пытаясь освободить схваченную ногу и брыкаясь другой. Тут он вспомнил, что около него должна быть поблизости упавшая и разбившаяся бутылка из-под воды; схватив ее, он старался принять сидячее положение. Когда он ощупал прижатую ногу, ему под руку попалось ухо, покрытое шерстью, как у большой кошки. Схватив бутылку за горлышко, он изо всей силы ударил ею странное животное по голове, а потом начал колоть и бить осколком наугад, норовя попасть в темноте по тому месту, где должна была находиться морда животного… Мелкие зубы разжались. Вудхауз поджал освобожденную ногу и вновь сильно брыкнул. Он почувствовал отвратительное ощущение меха и костей, подавшихся под каблуком. Вдруг зверь сильно укусил его руку, он протянул другую, ища морды, и схватил мокрую шерстку.

Наступила пауза, затем послышалось царапанье когтей и шорох тела, тяжело ползущего по полу. Затем водворилась тишина, нарушаемая только прерывистым дыханием зверя, по-видимому, зализывавшего раны. Кругом стояла полнейшая темнота, только прямоугольник в крыше светился ярким сиянием звезд, и темным силуэтом вырисовывалась труба телескопа. Вудхауа по-прежнему лежал между тумбой и трубой телескопа, каждую минуту ожидая, что животное вот-вот подберется к нему и снова схватит за ноги. В этом ожидании время казалось вечностью. Он нащупал в кармане спички и, узнав, что осталась только одна, попытался было зажечь ее, но спичка, зашипев, погасла. Вудхауз выругался. Он силился сообразить, где находится дверь, чтобы воспользоваться ею в случае бегства, но совершенно потерял во время борьбы способность ориентироваться. Между тем, странный зверь, встревоженный шорохом зажигаемой спички, опять задвигался.

— Постой же ты! — крикнул Вудхауз с внезапным проблеском энергии, но зверь не шелохнулся.

«По-видимому, я ранил его осколком бутылки», — подумал астроном.