Пир для Воронов (пер. Цитадель Детей Света) - Джордж Мартин

— Я искренне на это надеюсь. И не надо рассказывать мне печальную историю его смерти, потому что многим из вас предстоит та же участь.

Все надежды на то, что он найдет в здешней темнице Шагвелла, Пига или Золло безрадостно развеялись. Похоже, Бравые Ребята все до одного бросили Варго Хоута. Из людей леди Вент остались только трое — повар, открывший ворота сиру Грегору, сутулый оружейник по прозвищу Бен Черный палец и девчонка по имени Пия, которая больше не была той хорошенькой девушкой, какой ее помнил прежде Джейме. Кто-то сломал ей нос и выбил половину зубов. Едва его увидев, девчонка упала в ноги Джейме, всхлипывая, и с истеричной силой цепляясь за его ноги так, что оттащить ее удалось только Могучему Вепрю. — Больше тебя никто не тронет. — Пообещал он ей, но от этого ее плач только усилился.

Привели остальных пленников. Сир Вилис Мандерли был среди прочих, как и несколько знатных северян, взятых в плен Скачущей горой в стычках у Трезубца. Полезные пленники, за которых можно взять хороший выкуп. Они были оборваны, немыты и прилично отощали, к тому же у некоторых были свежие синяки, сломанные зубы и на руках отсутствовали некоторые пальцы, однако все раны были обмыты и перевязаны, и никто не думал умирать от истощения. Джейме задумался, догадался ли кто-нибудь из них, чем их кормили, но решил, что лучше будет не расспрашивать.

Никто не проявлял неповиновения, особенно покорным выглядел сир Вилис — бородатый бочонок сала с пустыми глазами и слабым, отвисшим подбородком. Когда Джейме объявил ему, что его сопроводят в Девичий пруд, где посадят на корабль, идущий в Белую Гавань, сир Вилис рухнул в лужу на полу и долго рыдал навзрыд, стараясь громче, чем до него Пия. Потребовались усилия четырех человек, чтобы поставить его на ноги. — «Видно, переел жареной козлятинки», — подумалось Джейме. — «О, боги! Как я ненавижу этот проклятый замок». — Харренхол за три сотни лет повидал больше ужасов, чем Бобровый Утес за три тысячи.

Джейме приказал зажечь камины в Зале Ста Очагов, и отправил хромого повара обратно на кухню готовить жаркое для своих людей.

— Все что угодно, только не козлятину!

Сам он поужинал в Охотничьем зале вместе с сиром Боннифером Хасти. Тот напоминал оглоблю, начавшую говорить высокопарным слогом, так как любил приправлять свою речь упоминанием Семерых.

— Мне не нужен никто из подчиненных сира Грегора. — Объявил он, разрезая грушу, такую же увядшую как и он сам, чтобы удостовериться что ее несуществующий сок не испачкает его непорочный пурпурный дублет, украшенный его родовыми белыми волнами. — Мне не нужны на службе подобные грешники.

— Мой знакомый септон любил повторять: «Все люди — грешники».

— И он не ошибался. — Кивнул сир Бонифер, — Но некоторые грехи куда темнее остальных, и куда хуже пахнут для носов Семерых.

«Стало быть у тебя нос не длиннее носа моего братца, иначе от вони моих грехов ты подавился бы своей грушей».

— Что ж, хорошо. Я избавлю вас от всех людей Грегора разом. — Он всегда найдет, куда пристроить хороших бойцов. Если ничего не придумает лучше, он всегда сможет отправить их первыми на лестницы, если придется штурмовать стены Риверрана.

— Забирайте и шлюху тоже. — Настоял сир Бонифер. — Вы знаете, кого я имею в виду. Девчонку из темницы.

— Пия. — В прошлый раз, когда он гостил здесь, Квиберн подложил девчонку к нему в постель, рассчитывая ему угодить. Но та Пия, которую они вытащили из темницы, была уже абсолютно другим созданием, отличавшимся от милой, простоватой, смешливой девицы, забравшейся к нему под одеяло. Она совершила ошибку, заговорив тогда, когда сир Грегор желал тишины, поэтому Гора выбил ей кованным кулаком зубы и сломал симпатичный маленький носик. Все могло бы закончиться куда плачевнее, если б Серсея не вызвала его в Королевскую гавань навстречу удару копья Красного Змея.

— Пия родилась в этом замке. — Объяснил он Бониферу. — Это единственное место на свете, которое она знает.

— Она — очаг разложения. — Ответил сир Бонифер. — Я не желаю видеть ее возле моих людей, крутящей своими… формами.

— Полагаю времена, когда она чем-то крутила прошли. — Сказал он. — Но если вы настроены так решительно, я ее забираю. — Он решил, что пристроит ее прачкой. Оруженосцам ничего не стоило установить шатер, прибрать за лошадьми и почистить доспехи, но стирка и глажка совершенно лишали их мужества. — Вы сумеете удержать Харренхол с помощью вашей Святой Сотни? — спросил Джейме. По правде их нужно было называть Восемьдесят Шесть Святош, поскольку они потеряли четырнадцать человек на Черноводной, но без сомнения сир Бонифер легко пополнит свои ряды, едва разыщет достаточно добродетельных добровольцев.

— Не вижу трудности. Старица осветит нам путь, а Воин придаст нашим рукам силы.

«Или Неведомый заберет вас всех скопом к себе». — Джейме не был уверен, кто надоумил его сестричку назначить сира Бонифера кастеляном Харренхола, но от подобного назначения попахивало Ортоном Мерривезером. Хасти когда-то служили дедушке Мерривезера, смутно припомнил он. И огненно-рыжий судья был именно дурачком того сорта, чтобы решить, что кто-то, кого прозвали «Добрым», может послужить микстурой, чтобы залечить раны, нанесенные речным землям Русе Болтоном, Варго Хоутом и Грегором Клиганом.

«Но, возможно, он не так уж не прав». — Хасти был родом из штормовых земель, поэтому у него тут, на Трезубце, не было ни друзей, ни врагов, ни кровных вассалов, ни неоплаченных долгов, ни закадычных друзей, требующих подачки. Он был трезвомыслящим, рассудительным и обязательным. Его Восемьдесят Шесть Святош были столь же дисциплинированы как и другие солдаты Семи Королевств, а так же радовали глаз, когда проезжали мимо на своих высоких серых меринах. Мизинец однажды пошутил, что по всей видимости сир Бонифер оскопил и всадников всех до одного, настолько незапятнанна была их репутация.

И все равно, Джейме задавался вопросом, как воины могут стать знаменитыми благодаря своим лошадям, а не врагам, которых они победили? — «Молятся они хорошо, не сомневаюсь. А вот каковы они в деле?» — Насколько ему было известно, на Черноводной они не ударили в грязь лицом, но и никак себя не проявили. Сир Бонифер в юности был подающим надежды рыцарем, но что-то с ним случилось, то ли поражение, то ли бесчестие, то ли он оказался на волосок от смерти, но в итоге он решил, что турниры лишь пустая суета и окончательно и бесповоротно отказался от копья.

«Но Харренхол все равно нужно удержать, и Серсее для этого понадобился кто-то вроде Засранца Бейлора».

— У этого замка скверная репутация. — Предупредил он собеседника. — И вполне заслуженная. Поговаривают, в здешних стенах до сих пор бродят пылающий Харрен со своими сыновьями. Те, кто их видят, сгорают в огне.