Вальтер Скотт. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 15 - Вальтер Скотт

Однако замыслы короля рушатся. Изабелла де Круа становится женой Квентина, наемный солдат оказывается среди знати, с которой все еще приходится считаться даже королю. Как же это случилось? В. Скотт объясняет ход событий не только обстоятельствами, которые помогли Квентину воспрепятствовать выполнению замысла короля и сохранить жизнь, но прежде всего — личными качествами самого Квентина. Юный шотландец еще не испорчен тлетворным духом новой эпохи, царящим в страшной берлоге Плесси-ле-Тур. В нем еще живы представления о рыцарском долге и те предрассудки, которые свойственны его родной патриархальной Шотландии, где он чуть было не поплатился жизнью, Квентин — своеобразный юный Дон-Кихот на больших дорогах Франции, где творятся дела, которых он не понимает, но которые внушают ему омерзение и страх. Он не желает участвовать в грязной игре Людовика даже не потому, что разгадывает ее — для этого он слишком наивен, — а потому, что она ему претит. В любом случае он старается действовать по старому кодексу чести, который внушен ему в его родном доме, и, следуя этому кодексу, он выходит победителем из сложной борьбы, в которую он был вовлечен.

Конечно, в последовательном прославлении моральных доблестей юного дворянина есть доля характерной для В. Скотта идеализации рыцарского прошлого Европы. Но ведь писатель и дружелюбно посмеивается над своим героем и заставляет нас помнить о том, что Квентин — наивный и горячий юноша, но обладающий умом, доблестью, чувством чести. Кроме всего прочего, Квентин просто человечен, добр, отзывчив. Это уже не связано с его феодальной моралью. К тому же В. Скотт показал на примере Арденнского Вепря, что рядом с его идеальным Квентином существовали и носители подлинной феодальной «морали», которая весьма отличалась от высокого духа рыцарских романов и кодекса рыцарской чести.

Но Квентин не победил бы своих врагов, если бы не горячее чувство Изабеллы, которая верно поняла душу своего юного рыцаря. Оба они — трогательный анахронизм, как Карл Смелый — анахронизм героический. Прекрасная дама и герой романа среди интриг, хитросплетений, даривших во французском обществе XV века, торжествуют над кознями и замыслами больших и малых хищников, рыскавших по дорогам Франции, по которым странствуют Изабелла и ее паладин.

Однако их победа одержана не без помощи Хайраддина, который сумел отплатить добром юному шотландцу за помощь, оказанную в трудную минуту. Хайраддин, чувствующий себя вольной птицей, ставит себя выше Квентина — королевского слуги, а Квентин смутно ощущает человеческую красоту разбойничьей свободы Хайраддина.

Победа одержана в конечном счете еще и потому, что льежское восстание, подготовленное не без помощи Людовика, своим неожиданным ходом спутало все его карты. Ему надо спасать свою шкуру. Судьба юной наследницы дома де Круа ускользает из его рук. И это очень важное проявление характерной для всей эстетики В. Скотта мысли о том, как сложно переплетены судьбы людей и судьбы народов, история и личная жизнь. Страницы, посвященные льежскому восстанию, относятся к числу подлинных шедевров В. Скотта. Ни в одном другом произведении он не поднимался до такого грозного пафоса в изображении ожесточенной схватки противоборствующих сил, хотя в описании восставших льежских горожан есть и явные нотки насмешки над «мятежной чернью».

Исход исторического поединка между старым и новым, одна из перипетий которого изображена в «Квентине Дорварде», перенесен в роман «Анна Гейерштейн». Там рассказано, как герцог Карл Бургундский потерпел решительное поражение при Нанси от швейцарских пастухов и крестьян и погиб в этом сражении. Описание этой битвы в «Анне Гейерштейн» как бы уравновешивает страшную картину резни в Льеже, захваченном воинами Карла. Его случайная победа в Льеже не спасла от поражения, которое было неизбежным концом его судьбы.

«Квентин Дорвард» — роман, в котором далекое прошлое Франции воссоздано в особенно убедительной и художественной форме. Но по своей проблематике он близок к тем романам о молодом поколении Европы, которые впоследствии были объединены М. Горьким в серию под общим названием «История молодого человека XIX столетия», включавшую и «Красное и Черное», и «Николаса Никклби», и многие другие произведения, в которых речь шла о честных и достойных юношах, вынужденных вести тяжкую борьбу за существование в обществе, где господствуют деньги, где идет война всех против всех, где человек человеку — волк. История Квентина Дорварда разыгрывается на заре возникновения этого общества.

Р. САМАРИН

Стр. 7. Людовик XI (1423–1483) — король Франции (1461–1483) из династии Валуа.

Стр. 8. О Мильтоновом Сатане шотландский поэт Роберт Бернс (1759–1796) говорит в стихотворении «Речь к дьяволу».

Стр. 9. ...на принципах Макиавелли… — Имеются в виду принципы, изложенные в трактате «Государь» итальянским политическим мыслителем и писателем Никколо Макиавелли (1469–1527), оправдывавшим в политической борьбе любые методы, вплоть до обмана, подкупа, предательства и убийства.

Стр. 10. Дуриндарте — итальянизированная форма названия меча Дюрандаля, принадлежавшего герою французских народных песен и сказаний Роланду.

…клинок был закален на Эбро… — Эбро — одна из главных рек Испании; фраза должна означать: «будь даже клинок изготовлен испанскими оружейниками». Испанские клинки славились своим высоким качеством.

Стр. И…о чем говорит Берк… — Имеется в виду Уильям Берк (ум. в 1798 г.), которому приписывались «Письма Юниуса» (1769–1772), серия политических памфлетов, содержавших резкие нападки на короля Георга III (1760–1820) и правящие круги того времени. Подлинным автором «Писем», по-видимому, был Филипп Френсис (1740–1818).

Агнеса Сорель (1422–1450) — возлюбленная французского короля Карла VII (1422–1461), игравшая большую роль в жизни государства и оказывавшая на короля благотворное влияние. Ее внезапная смерть дала повод подозревать отравление, причем виновником его некоторые считали сына Карла, будущего короля Людовика XI.

Тристан Отшельник, или Луи Тристан (начало XV в. — ок. 1477) — начальник королевской полиции. Выдвинувшись еще при Карле VII, Тристан сделался ближайшим доверенным лицом Людовика XI, после же его смерти впал в немилость.

Маршалси. — Так назывались специальный суд и тюрьма (главным образом долговая) в Англии (с XIV в. до 1849 г.). Тюрьма эта описана в романе Диккенса «Крошка Доррит».

Стр. 12. ...его потомок Франциск… — Франциск I, король Франции (1515–1547), двоюродный племянник Людовика XI.