Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Френч Джон

Возможно, Магистр Войны Гор сознает это несоответствие — что даже после триумфального избрания его опережает брат, который уже даже больше не стремится к почестям Магистра Войны. Может быть, именно поэтому Гору нужно использовать свою власть и отдавать приказы XIII-му. Вероятно, что из-за этого он объединяет их с XVII-м, Легионом, с которым им никогда не было уютно.

Или же есть вероятность, что новый Магистр Войны более изобретателен и рассматривает все это как возможность дать отребью Лоргара позаимствовать блеска у славы Жиллимана посредством совместных действий и наглядного примера.

Эонид Тиель, Ультрадесантник, произнес эти мысли вслух.

К дисциплинарному взысканию он призван не за них.

Они грузят ящики с боеприпасами в доках на южном побережье реки Борос. С той стороны широкой серой полосы воды на них глядит город Нумин.

Работа тяжелая, однако люди, Имперская Армия, смеются, все до единого. После погрузки обеденный перерыв, выпить напоследок, а потом взлет на орбиту.

Похожие на маленькие гробы ящики сделаны из обшарпанного металла. Они наполнены лазерными винтовками местной модели, «Иллюминатор-VI» — улучшенный вариант, штампованный на Веридийской Кузнице. Люди надеются, что воспользуются оружием в течение двух недель.

Вдоль устья дует ветер, несущий запахи моря и береговых землечерпалок. Все люди принадлежат к Нуминскому 61-му, регулярной пехоте. Некоторые из них — ветераны Великого крестового похода, прочие же — призванные из-за критических обстоятельств новобранцы.

Сержант Хеллок поддерживает боевой дух.

— Это будут зеленокожие? Зеленокожие? — не перестают спрашивать новички. Они слыхали о зеленокожих. Он заверяет, что это не так.

— Это упражнение по совместной работе, — говорит Хеллок. — Боевая демонстрация силы. Ультрамар играет мускулами. Магистр Войны играет мускулами.

Хеллок лжет. Он поджигает палочку лхо и закуривает в тени хвостовой балки. Ворот темно-синего полевого мундира расстегнут, чтобы высыхал пот на ключицах. Сержант в хороших отношениях с капитаном, и тот ему доверяет. У капитана Хеллока есть друг в 9-й роте Ультрадесанта, это часть поощряемого братания. Трансчеловеческий друг капитана говорит, что угроза носит не теоретический характер. Он называет ее «вероятной вылазкой со стороны ксеновладений Гаслакха», дерьмовее описания не придумаешь. Зеленые ублюдки. Ублюдочные орки. Ублюдочные ублюдки собираются на краю сектора и набираются смелости придти и разграбить Калт. Ни хрена не теоретически.

Поэтому вы берете весь долбаный XIII-й вместе с долбаным XVII-м, а еще все подразделения Армии, какие можете раздобыть, и бросаете их на ксено-мать-их-владения ублюдка Гаслакха, спасибо за это большое. Проводите по их драгоценным ксеновладениям убивающие целые системы силы приведения к согласию, валите их, пока они не завалили вас, и в то же время гробите их варварскую империю. Просто убивайте. Мертвы, пропали, пока-пока, отряхнуть руки, больше никакой угрозы, теоретической или хрен знает какой другой.

Берете силы приведения к согласию таких размеров, каких не видели с момента Улланора или ранних дней Великого Крестового похода, два полных Легиона лучших бойцов Императора, пробиваете ими гнойное зеленое сердце, тухлый зеленый мозг и хренов зеленый хребет ксеновладений Гаслакха, и с ними покончено.

Так все это видится сержанту Хеллоку.

Имя сержанта Хеллока — Боу. Никто из подчиняющихся ему людей об этом не в курсе, и только один-два выживших впоследствии узнают его, прочитав в списках погибших.

Боу Хеллок умрет через два дня.

Его убьет не орк.

Сержант Хеллок отошел покурить. Люди замедляют шаг. У них болят руки.

Бейл Рейн — самый молодой из них. Он совсем зеленый, прошел недельную ускоренную подготовку. За шесть недель до сегодняшнего отлета ему туманно обещали дать час на прощание с невестой. Мысль, что он ее не увидит, невыносима. Он начинает подозревать, что обещание было пустым.

Нив на том берегу реки, ожидает его на общей пристани, ждет, когда он помашет рукой с ограждения парома. Он едва может сдерживаться при мысли, что ее ждет разочарование. Она прождет всю ночь в надежде, что он просто опаздывает. Стемнеет. В черной реке появятся желтые отражения труб заводских сжигателей. Она замерзнет.

От этой мысли у него болит сердце.

— Подними воротник, — говорит ему Кранк, взявшись за ухо. Кранк старше, он ветеран.

— От работы на солнце, — ворчит он, — ты обгоришь, парень. Кепку ниже, воротник выше, даже если потеешь. Ты не хочешь обгореть. Уж поверь мне. Это хуже, чем разбитое сердце.

«Отметка» Калта обозначает две вещи. Во-первых, в боевом протоколе XIII-го Легиона она относится к прошедшему времени сражения (в терранских (звездных) часах). Все операции и акции Ультрадесанта за этот период доступны для изучения в архивах, и отметки прошедшего времени используются для поиска и навигации. Инструктор может отослать новициата к «отметке Оракса: 12.16.10», имея в виду десятую секунду шестнадцатой минуты двенадцатого часа записи приведения Оракса к Согласию. Обычно отсчет начинается либо со времени отдачи приказов по операции, либо с ее фактического начала, однако на Калте он ведется с момента, когда Жиллиман отдал приказ об ответном огне. По его словам, все, что произошло ранее, было не битвой, а всего лишь предательством.

Во-вторых, «отметкой» Калта называют вызванные солнечной радиацией ожоги, которые получили многие участники сражения, в первую очередь войска людей (особенно не трансчеловеческие).

Спустя много лет последние еще не умершие ветераны все еще отказываются от трансплантационного восстановления и с гордостью носят свои отметины.

3

Рем Вентан, капитан 4-й, руководит сборами в провинции Эруд. Предполагается, что это честь, но у него нет такого ощущения.

Работа кажется канцелярской. Работа кажется трудом бюрократа или администратора. Кажется, что примарх преподает ему очередной ценный урок о связанной с трансчеловечностью ответственности. Учись гордиться работой по управлению так же, как и войной. Чтобы быть правителем в той же мере, что и командиром.

Рем Вентан это понимает. Когда война закончится, ведь в конце концов она должна закончиться, когда не останется врагов, с которыми нужно покончить, и миров, которые нужно покорить, что тогда делать создавшим Империум транслюдям?

Уйти на пенсию?

Зачахнуть и умереть?

Стать обузой? Думающим только о крови напоминанием о былых, более грубых временах, когда человечеству требовалось, чтобы для него выковали империю сверхлюди? Война приемлема, когда является необходимым средством для выживания. Когда потребность в ней отпадает, становится неприятным сам факт, что когда-то такой инструмент был нужен.

— В этом великая ирония Легионес Астартес, — сказал Жиллиман своим капитанам и магистрам всего неделю назад. — Они созданы убивать, чтобы добиться победы и мира, в котором им не найдется места.

— Ошибка в концепции? — спросил Гейдж.

— Необходимое бремя, — предположил Сиданс. — Я строю ваш храм, зная, что не буду молиться в нем.

И на то и на другое Жиллиман покачал головой.

— Мой отец не совершает настолько больших ошибок, — сказал он. — Космические десантники преуспевают на войне, поскольку их создавали, чтобы они преуспевали во всем. Каждый из вас станет лидером, правителем и господином своего мира и применит свои трансчеловеческие таланты в управлении и культуре, поскольку сражений больше не будет.