Волшебный кинжал - Маргарет Уэйс

— Меченый, где Владыки? Когда кончится это твое «скоро будут»?

— Ваше высочество, я призываю вас проявить терпение, — начал Гарет.

— Заткнись ты со своим терпением! — огрызнулся Дагнарус.

Он пригляделся к Рейвену, который стоял не шелохнувшись и оцепенело смотрел на него. Дагнарусу нужно было хоть чем-то заняться. Показать, что он — хозяин положения. Сунув руку под плащ, он извлек Кинжал Врикиля.

Кинжал был сделан в виде дракона: изогнутое лезвие — тело, рукоятка — голова, а траверз рукоятки — крылья. И почти у каждого он вызывал ужас и отвращение.

— Ты прав, Клет.

Дагнарус крепко сжал рукоятку. Рейвен заметил, что она странным образом отозвалась на прикосновение руки Владыки Пустоты, как будто Кинжал был живым.

— Мне до смерти надоели бесконечные сетования Шакура. Он напрочь выбился из подчинения. Мне нужен новый командир над врикилями. Говоришь, этот человек — воин? И где же ты служил, храбрый тревинис?

Рейвен безотрывно глядел на Дагнаруса и на страшный предмет в его руке.

— В гарнизоне Дункара, ваше величество, — кое-как выдавил он из себя ответ.

Во рту у него пересохло. Слова не желали выговариваться. Он не знал, в чем дело, но чувствовал опасность. Рейвен огляделся по сторонам, ища возможность скрыться. Каждый тревинис знает: есть время, когда нужно сражаться, и есть время, когда нужно, не раздумывая, убегать со всех ног. Сейчас наступило именно такое время.

Перед ним стоял Владыка Пустоты, за спиной которого не было ничего, кроме маленького помещения без единого окна. Тупик. «Мешок», как сказали бы в армии. Сзади путь загораживал Клет, а по обеим сторонам Рейвена не пускали каменные стены коридора. Рейвен посмотрел на скелет убитого человека, и у него перехватило горло.

— Вот видишь, Гарет, этот человек привык повиноваться, — сказал Дагнарус, обращаясь, похоже, к мертвецу. — Посмотри на него. Он догадывается, что вот-вот умрет, но не впадает в панику. Он не мечется, не молит о пощаде. Он ищет выход, но не находит. Рука его тянется к мечу. В юности, Рейвен, мне приходилось воевать с тревинисами. Твои соплеменники доставляли немало хлопот моему бедному отцу. В отваге вам не откажешь, причем женщины бились наравне с мужчинами. Я с удовольствием сразился бы с тобой, Рейвен, в честном поединке, — закончил свою речь Дагнарус — Но у меня нет времени. Я жду гостей.

Он поднял Кинжал Врикиля.

— Не делайте этого, ваше величество, — предостерег Дагнаруса Гарет. — Этот человек не для Пустоты!

— Чепуха, Меченый, — отмахнулся Дагнарус — Чтобы человек, живущий среди таанов, не годился для Пустоты? Я правильно тебя понял, Клет?

— Правильно, — подтвердил Клет. — Он живет среди таанов столько же, сколько жил ты, ко-кутрикс. Защищая таанов, Рывн даже убивал своих соплеменников.

— Ну? Это ли не лучшее доказательство, Гарет? Я намерен убить тебя, Рейвен, — сказал Дагнарус — Твоя смерть будет быстрой и безболезненной. Я сделаю тебя врикилем наподобие Клета. Я лишь надеюсь, что у тебя больше благоразумия, чем у Клета, и ты не попытаешься противостоять мне.

Рейвен понял, какая участь ожидает его. Он станет злым существом, ненавистным для богов. Он будет проклят и живыми, и мертвыми. У него сжалась душа. Его охватил страх — слепой ужас загнанного зверя. Рейвен глотнул воздух и задрожал всем телом. Подняв глаза, он увидел занесенный над ним кинжал. Извивающийся хвост дракона был готов ужалить его.

— Держи его, Клет, — приказал Дагнарус. — Я должен ударить прямо в сердце.

Клет протянул руки и… схватив Кинжал Врикиля, Клет вырвал его из руки Дагнаруса.

Рейвен дернулся вбок и с размаху налетел на стену, едва не потеряв сознание. Оглушенный ударом, он утратил понимание происходящего и сполз на пол. Рядом с ним лежали кости Гарета. Ощущая странную симпатию к убитому, Рейвен повалился рядом с черепом и костлявой рукой мертвеца и сам замер, словно труп.

— На этот раз, Клет, — сказал Дагнарус ледяным от ярости голосом, — не жди прощения. Я отправлю твою душу в Пустоту! Немедленно верни мне Кинжал!

— Ваше высочество, — сказал Гарет, становясь между Дагнарусом и Клетом, как когда-то вставал между Дагнарусом и Хельмосом. — Забудьте об этом. Вам не нужен Кинжал. У вас есть Камень Владычества.

Дагнарус поднял глаза к небесному куполу. Внизу стояли четверо Владык, облаченные в серебристые доспехи, озаренные светом и благословением богов. На шее каждого из них, у самого сердца, висела часть Камня Владычества, сияя, словно восходящее солнце, в свете которого меркнут все звезды.

ГЛАВА 11

Владыки стояли под небесным куполом. Задрав головы, они смотрели на звезды и вечную, бесконечную тьму, что удерживала эти звезды. Владыки сознавали себя одновременно песчинками и великанами, ибо сами состояли из звезд и темноты.

С небес к ним сошел старик. Лицо его было мягким и добросердечным, глаза — мудрыми. Надменный и своевольно-горделивый изгиб губ, когда-то свойственный ему, давно разгладился. Его облик еще сохранял черты властителя, но в них явственно проступала слабость и даже беззащитность. Он давно отринул все атрибуты королевской власти: корону, мантию, скипетр. Он отринул и свою телесность. Сейчас он был тем, кем является каждый из нас в конце и начале жизненного пути, — дитя богов.

Владыки узнали Тамароса, узнали его душой, и каждый по-своему отдал дань уважения покойному королю. Он рассказывал, они спрашивали, однако все слова были молчаливыми, как пустое пространство, окружающее звезды.

— Капитан-над-Капитанами, Дитя Даннера, Владычица Дамра и Владыка Исканий, — обратился к ним Тамарос. — Раньше я бы сказал, что вы исполнили клятву, которую я велел принести каждому, кому вручал части Камня Владычества. Тогда ваши предшественники поклялись мне: кто лживо, кто под притеснением, а кто без истинного понимания смысла клятвы. Однако теперь я знаю: я не имел права требовать с них этой клятвы. Ведь Камень Владычества, по сути, не был моим.

— Тогда зачем же боги дали вам этот Камень? — спросил Шадамер.

— Я не знаю ответа, Владыка Исканий, — сказал Тамарос — Иногда мне думается, что я должен был надежно и тайно хранить его и с его помощью творить то скромное добро, которое было мне по силам. А иногда мне кажется другое. Боги рассчитывали, что я достаточно познал себя и у меня хватит мудрости отказаться от их дара.

— Ваше величество, вы наверняка знаете мнение Церкви. Она утверждает, что после смерти мы получим ответы на все вопросы.

Тамарос улыбнулся.

— Церковники ошибаются, Владыка Исканий. После смерти мы получаем лишь новые вопросы, и их куда больше, чем звезд на небе. У нас появляется возможность странствовать по всей вселенной, ища ответы. И только тогда мы узнаём то, что давно известно богам. Боги хорошо знают, что и ответов больше, чем звезд небесных, и каждый ответ ведет лишь к новым вопросам. Какое счастье, что после смерти мы уже не страшимся ни вопросов, ни ответов.