Семь камней радуги - Диана Удовиченко

Но так происходило далеко не везде. Те города и деревни, жители которых пытались оказать колдуну сопротивление, Рамир приказывал стереть с лица земли. Тогда мортусы наедались досыта, а дома доставались наемникам для разграбления. Так были уничтожены города Ульрин и Холлитолл, а также все деревни в местности под названием Гуденшир.

Иногда - как правило, это случалось в больших богатых городах - Рамир останавливался на несколько дней и запирался в самом лучшем доме города, предварительно уничтожив его хозяев. Ему было необходимо пополнять свои запасы золота, которым он щедро оплачивал подвиги наемников, а также вызвать пару - тройку новых демонов. Если такое случалось, город был обречен. Днем по нему ходили толпы пьяных наемников, искавших женщин, вина и денег, а ночью в дома врывались голодные мортусы.

Рамир все больше проникался своим величием, упиваясь тем ужасом, который внушал всем без исключения. Теперь он не тратил слов, отдавая приказы взмахом руки или движением бровей. Он не снисходил до своих воинов, удостаивая разговором только Зверя, который руководил всей армией. Он вновь погрузился в чтение книг, которые выискивал в каждом взятом городе. Окруженный благоговейным страхом и беззаветной преданностью своих воинов, Рамир не замечал, что за ним все время следят мрачные глаза, в которых иногда сверкала безумная ненависть. Зверь не дремал, не оставляя надежды узнать слабость своего господина.

Рамир шел к столице Сассии - Андалону. Войско стремительно продвигалось на запад, сея на своем пути смерть, ужас и разрушение, и над его рядами звучал протяжный боевой клич:

– Эй-а-а, за Рамира!

Глава 71.

– Вставай, хватит орать!

Макс подскочил и схватился за меч, но через секунду опомнился, сообразив, что находится в шатре, окруженный спящими друзьями. Рядом сидела Виктория и держала его за плечо.

– Что с тобой? - недовольно спросила она, - Ты вопил так, как будто на тебя упырь напал.

– Кошмары замучили, - неопределенно побормотал Макс, с содроганием вспоминая свой сон.

– Ну, тогда тебе полезно будет проветриться. Твоя очередь дежурить. На рассвете буди.

Виктория зевнула и улеглась на место Макса. Он выполз из шатра наружу и, завернувшись в плащ, уселся возле костра. Жуткий сон не шел из головы, Макса колотила мелкая нервная дрожь, кисти рук были ледяными. Пытаясь согреться, он протянул озябшие пальцы к костру, прикрыл глаза и попробовал расслабиться. Постепенно успокаиваясь, он почувствовал приятное тепло. Пальцы начало слегка покалывать, потом, по капельке, в них стала проникать энергия огня. Макс видел ее внутренним взором как яркие всполохи пламени. Они потекли по его телу, пробуждая дремлющие силы и сливаясь с ними. Макс уже предчувствовал восхитительное состояние наполненности энергией, когда вдруг что-то пошло не так. Энергия продолжала вливаться в его тело, и он видел ее сияющие нити, но сконцентрировать ее у Макса не получалось. Что-то мешало ему, и энергетические потоки, не найдя центра притяжения, возвращались обратно в огонь. "Отдай!" - вдруг явственно прозвучало в его голове. Вздрогнув, Макс опустил руки, нечаянно коснувшись навершия меча. Оно вибрировало, пытаясь отнять у него драгоценные нити, впитать их в себя. "Врешь, не получишь!" - подумал Макс, снова закрывая глаза и пытаясь отрешиться от всего мира. Он мысленно погрузился в свое сознание, исследуя его и стараясь обнаружить источник голоса. "Что тебе нужно?" - спросил он, в надежде услышать ответ. "Мне нужно все", - раздался тихий, замирающий шепот. Макс позволил себе соскользнуть в самые глубины своего сознания и осмотрел его изнутри. Где-то далеко он увидел темную точку, из которой доносился затихающий шепот. "Убирайся!" - крикнул Макс, с силой выталкивая чужака. Через какое-то время он точка исчезла. Медленно возвращаясь в реальность, Макс открыл глаза и с удивлением обнаружил, что близится рассвет. Первые робкие лучики уже пробивались из-за горизонта, и он решил, что пора будить друзей.

Вместо завтрака Виктория раздала оставшиеся корешки. Максу досталось два, один из которых он предложил Роки. Тот негодующе отказался:

– Я собака, а не грызун какой-нибудь!

– Кстати, о грызунах, - вспомнил Макс, - Где опять Михалыч?

Раздалось шуршание сухой травы, и из нее вылез крыс. Он встал перед Максом на задние лапки и выжидающе взглянул на него. Осторожно погладив Михалыча, Макс протянул ему корешок:

– Держи, друг. Извини, больше ничего нет.

Крыс, продолжая смотреть Максу в глаза, ухватил корешок и мысленно произнес: "Ты хороший". От неожиданности тот ответил вслух:

– Спасибо, ты тоже ничего.

– С кем это ты разговариваешь? - удивилась Милана.

– А это он с крысой, - скривился Эдик, - Зря, она же тупая!

Михалыч протестующе пискнул, Макс уловил следующую мысль: "Он плохой", на которую опять ответил вслух:

– Да нет, просто крыс боится.

Многозначительно покрутив пальцем у виска, Эдик отправился седлать лошадей.

Через несколько минут всадники продолжили свой путь на север. Под копытами лошадей все так же простиралась равнина. Дул сильный холодный ветер, донося откуда-то слабый запах гари. Макс крутил головой, пытаясь обнаружить источник запаха. Вдруг он заметил впереди какое-то темное пятно. Подъехав поближе, он увидел медведицу, с которой разговаривал вчера. Она лежала на боку, мощными лапами обнимая своих медвежат, будто пытаясь защитить детенышей от опасности. Казалось, звери спят, но на душе у Макса почему-то стало тоскливо. Он соскочил с коня, подошел к медведице и склонился над ней. Легко прикоснувшись пальцами к черному носу, он не ощутил ее дыхания.

– Она умерла? - со слезами спросила подошедшая Аня.

– Да. Медвежата тоже.

Обняв плачущую девушку, Макс повел ее обратно. Долгое время всадники ехали молча. Вдруг Милана воскликнула:

– Смотрите, олень!

Прекрасное животное лежало, закинув назад гордую голову, увенчанную короной рогов. Веки были приоткрыты, под ними виднелись помутневшие неживые глаза.

– Проверять нет смысла, - тихо сказала Виктория, - Поехали.

Вскоре около облетевшего куста они увидели трупики зайцев, потом мертвого волка, барсука - тела животных были повсюду. Вся равнина была усеяна ими, будто по ней прошел сумасшедший безжалостный охотник.

– Неужели они все погибли? - Милана вытирала слезы.

– Нет, конечно, их ведь было очень много, - попытался утешить ее Гольдштейн.

Осторожно объезжая тела зверей и жалкие комочки упавших пицц, всадники медленно двигались на север. Запах гари становился все сильней, и вскоре они увидели клубы густого черного дыма, которые поднимались впереди. Подъехав ближе, всадники увидели, что это горит деревня. Она вся была охвачена пламенем, которое быстро пожирало деревянные дома. От многих уже остались одни головешки.