Спасение (ЛП) - Гамильтон Питер Ф.

— Оптимизаторы, блядь, — сплюнул на пол Каллум.

— А эти люди сейчас находятся в сознании? — спросила Кандара.

— Нет. Активность их мозговых волн соответствует глубокой коме. Химический анализ крови показал присутствие синтетических аналогов сложных барбитуратов, которые удерживают их в вегетативном состоянии.

— Всё равно непонятно. В капсулах много пустого места. Зачем убирать конечности? — настаивал Луи.

— Мы можем только предположить, что там, куда они отправляются, конечности не понадобятся, — развёл руками Ланкин. — К тому же сохранение структуры мышц и костей будет истощением органов, поддерживающих гибернацию. Выращенные из кселл-клеток внешние органы имеют ограниченный ресурс.

— Всё-таки это Оликс, — со злым удовлетворением сказал Юрий.

— Мы не уверены. Это единственное применение клеток кселл на корабле не может однозначно свидетельствовать об участии Оликс — в конце концов, эти универсальные клетки пришельцы могли получить из тел похищенных людей.

— Но почему пришельцы не использовали собственные универсальные клетки? — спросил Луи. — Они сложнее и, как я понимаю, лишены недостатков кселл?

— Клетки пришельцев не совместимы с человеческой биохимией. Клетки кселл лишены этого недостатка, — пояснил Ланкин.

— Но клетки кселл вырождаются, — не сдавался Луи. — Выращенные из них органы имеют ограниченный ресурс и требуют периодической замены.

— Все органы человеческого тела имеют ограниченный ресурс, — развёл руками Ланкин. — А это решение подтвердило свою эффективность, поддерживая работу мозга на протяжении тридцати лет, прошедших с аварии.

— А в чём смысл таких забот? — спросил Каллум. — Пришельцы похитили семнадцать человек, изуродовали их, а теперь изо всех сил стараются как можно дольше сохранить им жизнь.

— Потому что это пришельцы, — начал было Элдлунд. — Мы принципиально не можем понять их мотивацию…

Но на него быстро зашикали, заставив замолчать.

— А это вообще обратимо? — спросила Кандара. — Этим несчастным можно вернуть их тела? Восстановить, вырастить… или как-нибудь ещё?

— Технически говоря, — начала Джессика, — мы можем клонировать любую часть человеческого тела, или напечатать её с помощью стволовых клеток, или воспроизвести с помощью клеток кселл… но от этих людей настолько мало осталось, что я совершенно не уверена в возможности сшить им новые тела из набора органов. Это уже какое-то чудовище Франкенштейна получится.

— Можно будет вырастить целиком клонированное тело, — вмешался Элдлунд.

— Тогда у нас возникнут трудности с соединением старого мозга с его новым телом.

— И снова здорова! — саркастично поддакнул Юрий.

Глядя на его раскрасневшееся лицо, я начал подозревать, что он успел приложиться к карманной фляжечке.

— Я правильно помню, — продолжал настаивать Элдлунд, — что Хай-3 сказал, что это теоретически возможно…

— Хай-3 много чего говорил, — отмахнулся Юрий.

— Даже если это теоретически возможно, — вмешалась Джессика, — для этого потребуется масштабный исследовательский проект. Десятки лет и миллиарды ваттдолларов.

— Я думаю, что это нужно сделать, — сказал Элдлунд, указывая на саркофаги. — Мы должны будем им помочь.

— Нужно учитывать все риски, — холодно произнёс Каллум, — взвесив возможность спасения семнадцати жизней с тем ужасом, что случится, когда технология пересадки мозга доберётся до чёрного рынка.

— Если технологию можно использовать во зло, — патетически воскликнул Элдлунд, — она будет использована во зло! Для того чтобы избежать подобного, нам придётся полностью остановить весь технический прогресс!

— Может быть, мы спросим тех, кого это непосредственно касается?! — провозгласила Кандара, обводя рукой ряд камер. — Интересно, что скажут по этому поводу они?

— Ничего не скажут, — ответил Элдлунд. — Они в коме.

— Ну, не вечно же они будут в коме? — продолжила Кандара. — Рано или поздно нам придётся переместить несчастных в базовый лагерь, подключив к нормальной, человеческой системе жизнеобеспечения. И они очнутся, когда барбитуратное дерьмо уйдёт из их мозгов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Или не очнутся, — как всегда возразил Элдлунд. — Не уверен, что они переживут переход с инопланетной на человеческую медицину.

— Не попробуешь — не узнаешь. Если не получится с первым, они узнают больше и попробуют ещё раз, с большим шансом на успех. Это необходимо сделать — потому что нельзя оставлять их висеть вот так! Попутно мы бы могли получить информацию о том, как их похитили.

— Даже не касаясь медицинских проблем, — задумчиво сказал Луи, — мнится мне, что пробуждение будет для них колоссальным шоком, и мы ничего не узнаем.

— Внимание! — громогласно провозгласил Юрий. — Сообщаю для протокола. Если вы когда-нибудь найдёте меня в таком состоянии, то меня нужно незамедлительно убить или воскресить. Не надо держать меня в таком состоянии.

— Кажется, я знаю, с чего можно начать, — жестом прервал его Ланкин. — Сотрудники уверяют меня, что смогут быстро привести в порядок Аномального.

— Аномального? — спросила Кандара. — Кто это ещё такой, чёрт возьми?

— Издержки инженерного типа мышления, — улыбнулся Ланкин. — Моя команда зануд страдает от острой нехватки воображения. Обнаружив, что один из похищенных людей отличается от других, они назвали его Аномальным.

— Чем отличается? — с интересом спросил я.

— Будет лучше, если вы увидите это сами, — услышал я сверху голос Ланкина.

Поднявшись по шатающейся лестнице, я помог подняться бормочущему ругательства Юрию и только потом огляделся. В трёх из находящихся там четырёх камер гибернации располагались точно такие же обёрнутые мембраной туловища, что и этажом ниже. В четвёртой же…

В четвёртой камере, распластанный, словно препарированная лягушка, находился обнажённый молодой мужчина. В отличие от соседей, он был цел — руки и ноги, впрочем, как и всё остальное, были на месте. Единственная инопланетная пуповина, выходящая из пупка, связывала тело с уже знакомыми мне искусственными органами, заметно большего, чем в остальных камерах, размера.

— Хуеверзоха ингерманландской пиздобесины… — потрясённо пробормотал Юрий, дрожащими руками вытаскивая фляжку. — Не может такого быть!

— Тебе нехорошо, Юрий? — участливо спросил Каллум.

— Его не может быть здесь! Это не может быть он! — возмущённо прокричал Юрий, поворачиваясь к нам.

— Ты хочешь сказать, что узнал его? — спросил из-за моей спины Луи.

— Конечно узнал. Это же Люциус Сочко. Старший в подразделении быстрого реагирования Корпорации. Он исчез, когда мы спасли Горацио Сеймура на Алтее.

* * *

Мы приняли решение разбудить Люциуса, когда местное солнце уже клонилось к закату. Покинув чужой корабль, вернулись на базу, пройдя через все необходимые процедуры обеззараживания — чтобы провести несколько следующих часов в бесплодных спорах о дальнейших действиях.

Судьбу Люциуса определило голосование. В подобной демократической процедуре не было необходимости, но я был рад, что нам удалось прийти к согласию. Больше всех сомневался Каллум, но даже он признал, что попытка реанимации Люциуса необходима.

Принятое нами решение было единогласным. При одном воздержавшемся — я решил не высказывать по данному вопросу своего мнения, просто потому, что это не соответствовало отведённой мне роли скромного административного сотрудника миссии.

И отвлекало меня от моей настоящей задачи — поиск инопланетного шпиона.

Я внимательно следил за прошедшей дискуссией, стараясь понять, кто из присутствующих отстаивает выгодную инопланетному шпиону версию. Джессика настаивала на пробуждении Аномального — впрочем, ничего другого я и не ожидал. Кандара отмалчивалась, выплеснув все эмоции на корабле. Луи и Элдлунд, два сапога пара, настаивали на дальнейшем изучении — «нужно больше оборудования», «нужно провести оценку рисков» и всё такое.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})