Рубеж - Генри Олди

- Пане сотник! Пане со-о-отник!

Что?!

Нет, не обмануло эхо. Да и нет тут эха! А как рушница бьет, Логин Загаржецкий помнил крепко. Помнил - не спутает.

- Хлопцы! К бо-о-ою!

Юдка Душегубец

Вэй, ну и людно на Околице стало! Прямо прошпект питербурхский!

- Отряд там! С рушницами! Нечитайлу ранили!

- Как? Нечитайло! Эх, рассучьи дети! Ну-ка, хлопцы, заряжай!

Так-так! На белом коне долговязый… Как бишь его? Ага, Забреха, второй конь - с седлом пустым…

- Трое! Или четверо! И коней с дюжину. То есть не коней…

- Впере-е-о-од!

Эх, горяч ты, пан Логин! Я бы сперва хлопца дослушал. А вдруг там не кони, а медведи? Или тигры?

- Гром, бонба готова?

- Завсегда готова!

Ага, вот они!

Вначале почудилось, что встречались уже. Латы темные, да шлемы, да пики. Не из Вифлиема ли едут? Вкруговую?

- Пали!

Хорошо, рот раскрыть успел - знатно ахнуло. Добрая вещь гаковница! Тот, что впереди ехал, кажется, уже оценил.

- Шабли! А ну-ка, Дмитро! Бонбу!

Ой, вэй!

А как дым рассеялся, как откашлялись да сажу с лиц вытерли, стало понятно - кончилась баталия. На земле - четыре мертвяка, трое - в латах, один в каптане, да две лошади, да еще одна ногами дергает. Отбегалась, бедная!

- Вот так, Юдка! Так со всеми вами будет!

- Вэй, пан сотник! Вы прямо-таки Голиаф!

А вот и Нечитайло в сторонке лежит, глазами лупает. Жив? Вроде как.

- Они… Мы… Мы к ним, кто такие, спрашиваем, а они - из мушкетов!

Из мушкетов?

Не утерпел - с коня спрыгнул. И пока хлопцы по сумкам седельным шарили, да лошадей уцелевших сгоняли, поднял рушницу.

- А ну, положь! Положь, клятый жид!

Положил, тем более - разряженная. Ой, дивная рушница! Где-то видел я такие! Ствол короткий, раструбом, кремня нет, приклад тяжелый, зато в насечке серебряной…

- А вы сами взгляните, пан Логин!

- Тю!

Вспомнил! Видел, ой, видел! И совсем недавно, и трех недель не прошло. Славная у пана Мацапуры оружейная! Все там есть!

То есть, было, конечно.

- Фитильное ружье, пан сотник. Аркебуза. Видали такое?

Посопел, потрогал, нахмурился.

Не видал.

- Пан сотник! Пан сотник! Вот кони эти! Химерные!

Он оглянулся - и я оглянулся. У него глаза на лоб полезли, и у меня - следом. Он перекрестился…

Вэй, почему я не гой!

Такого и у пана Станислава не было. То есть, таких. Не лошадь, не осел, не верблюд. Шея длинная, уши острые, шерсть белая. Может, верблюд все-таки? Только поменьше, и горбов нет.

- Их тут с дюжину. Под вьюками. Чего делать будем?

Мы смотрели - и верблюды эти безгорбые смотрели. На нас. В глазах темных - страх и тоска. И вправду, изголодались панове черкасы. Затоскуешь тут!

- Вот чего, хлопцы! Перво-наперво - отченаш прочесть. Затем - каждую тварь крестом осенить. А потом - во вьюки заглянуть!

Ну что с них взять, с этих гоев-язычников?

Пока крестили да молились (ой, смех!), я потихоньку в сторону отошел. Все ясно - караван. Не иначе, заблудились, свернули на Околицу, да в недобрый час на заставу нашу налетели.

Прочь Тени!

Оглянулся, всмотрелся…

Нет, не видно Окна. А интересно бы знать, откуда ехали бедолаги. Это ж где сейчас из аркебуз стреляют? И где такие верблюды травку щиплют?

- Панове! Да тут припасу - море Черное! И горелка, горелка!

- Гур-р-р-ра-а-а-а!

Да, кому что, а курци - просо!

- Пей, пей, жиду! За погибель свою пьешь!

Пью!

Тем более не горелку, не медовуху даже - мадеру. Настоящую. Пил я мадеру у пана Станислава, да куда ей до этой!

Табор разбили тут же. Только трупы подальше унесли да камнями завалили. И вправду, трудно сдержаться. Мясо копченое, рыба, сухари, фрукты. И мадера, конечно. И печенье даже - на закуску.

Гей, наливайте полные чары,

Щоб через винця лилося!

Щоб наша доля нас не цуралась.

Щоб краще в свити жилося!

Славно поют! А ведь действительно, не чурается их доля! Или кто-то Там решил, что не написано им на роду среди этих гор помереть? Выходит, я Б-гоборцем стал?

Оглянулся, осмотрелся - нет пана морока. Спрятался! А жаль, хотелось ему напоследок вопрос задать. То есть не вопрос. Вопрос я уже знаю. И ответ знаю. Просто интересно, зачем ему надо, чтобы я, Иегуда бен-Иосиф, НАРУШИЛ ЗАКЛЯТИЕ?

- Вот так, жиду! Голодом заморить нас решил? А хрен тебе, пейсатый!

- …Сказала мышка, кушая сало в мышеловке. Смачного, пане Свербигуз!

Сходится! Сходится все! Потому и мне медальон дали, потому и хотел каф-Малах блудный, чтобы я, тот, кому нельзя миловать, черкасам валковским путь к спасению указал!

Да только зачем это ему?

ЗАЧЕМ?

Вот ведь загадка! И что обидно? Помру - а ответа не узнаю…

- То иди-ка сюда, пан Юдка!

Ну все! Иду!

Пан Логин уже не походил на буйвола. Не иначе, тоже мадеры хлебнул. С кварту - а то и с полведра.

- Ты это, жиду… Того… Прежде чем рубать тебя, сукина кота, буду, взгляни.

Хорошее начало! Ладно, поглядим. Да чего тут глядеть? Карта, от руки исполнена, сверху вензель, вроде как литера "К" с короной королевской. Дорога, а вот и город. Город Cuzco. Как? Кузко? Или Куско?

- Ты не туда, Юдка, смотри! Ворота видишь?

И вправду! Ворота, да не одни!

…В самом низу - вроде как горы, и дорога меж них вьется. Вьется - в ворота упирается. А дальше… А дальше черта через всю карту, вроде молнии. И… Еще одни ворота. А из ворот - дорога. В Куско.

Вэй, что-то знакомое! Или читал, или рассказывал кто. Далеко город этот! Было дело, брали его приступом паны в темных латах с аркебузами…

- Смекаешь, жиду? Не просто шли! По мапе. Спешили, видать!

Спешили - а все одно на Околицу попали. Ай, интересно! Мы шли, они шли… Что это с Рубежом?

То есть как это, что?

Усмехнулся я. Ухмыльнулся даже. Ухмыльнулся - до медальона золотого дотронулся. Незаметно.

Паны дерутся - у хлопов чубы трещат. Малахи воюют - Адамовы дети по Околице шныряют.

Вэй, любопытно!

Хотя, если задуматься, все понятно станет. Раз война, значит, первым делом все дороги перекрыть должно. Вот и перекрыли. Вроде как в осаду взяли.

- Не лыбься, не лыбься, Юдка! Лучше скажи - надумал?

Просто спросил, без злости. Словно ответ знал.

- Надумал, пан Логин. Не знаю я нужное Окно. Я знал бы - все одно не сказал!

Кивнул, задумался.

- И никого тебе не жалко? Или в Бога не веришь? Ведь мои хлопцы твоих родичей не рубили. Это ты, пес кровавый, наши семьи резал да жег! Неужто до сих пор кровью не упился? Ведь и у тебя душа есть!