The Kills (СИ) - "Белый_Шум"

— Похоже на то, — я присмотрелся получше.

Пастор Гудси молча стоял, взирая на нас прожигающим темным взглядом, в котором сложно было прочесть, боится он, просто опасается или может что-то замышляет? Туман взметнулся порывом ветра, медленно обтёк его фигуру. Гудси невозмутимо развернулся и пошёл в сторону церкви, словно такая ситуация была обыденным делом.

— Он всегда перед машинами на дорогу выскакивает? — гневно вопрошала Кейт. — Святой придурок! Меня чуть кондрашка не хватила.

Я рассмеялся и плавно тронулся с места, подъезжая на парковку у церкви.

— Как ты там сказала? Пути господни неисповедимы, — припомнил я ситуацию с Джино. — Думаю, это они.

— О, да, — иронично отозвалась Уилсон. — И пути ведут к суициду под колесами твоего авто. Был пастор, стал тефтеля.

Меня одолел новый безудержный приступ смеха.

— Честно говоря, — я наконец-то смог успокоиться, заглушил двигатель и осмотрел спешащих внутрь церкви людей, мелькавших словно призраки в тумане. — Он кажется мне каким-то подозрительным.

— У тебя все мутные, — Кейт беспечно махнула рукой. — Может даже я под подозрением.

— Ты у меня вообще самая первая подозреваемая.

Она одарила меня очаровательной улыбкой и выпорхнула из машины. Мне понадобилось полминуты, чтобы собраться с мыслями и настроиться на деловой лад, который никак не хотел идти. Я бы с большим удовольствием сейчас занялся нашими отношениями. Только сейчас я осознал, как чертовски устал от расследования и бесконечной погони. Кейт подошла поздороваться к своей новой коллеге, рядом с которой был её сын учитель, а с ним под руку молодая девушка. Я бездумно пялился на их разговор, пока осознание медленно, но верно прокрадывалось в мой уставший мозг. Девушка по типажу была копия жертв, копия Кейт.

«Твою мать».

Я вышел из машины и слишком стремительно направился к стоящим возле входа. Наверное, у меня был больно суровый вид для человека, который приехал на воскресное богослужение. Все замолчали, слегка испуганно глядя на моё приближение.

— Добрый день, — я вперился пронзительным взглядом в лицо учителя и протянул ему руку.

— Добрый, — он опасливо принял рукопожатие.

— Здравствуйте, — я поздоровался с женщинами.

— Это моя девушка Элизабет, — поспешил представить мне свою спутницу Альберт. — Она учительница математики.

— Очень приятно, — я напустил на себя непринуждённости, при этом взволнованно изучая её внешность.

Похоже, это не укрылось от Элизабет. Она растерянно отвела взгляд, изучая здание церкви, окутанное дымкой тумана.

— Пойдем внутрь? — разбила неловкое молчание мать Альберта. — Служба вот-вот начнется.

Элизабет первая шагнула в сторону входа, утягивая за руку своего партнёра. Она наклонилась к нему и взволнованно зашептала что-то на ухо. Наверняка её напугал мой повышенный интерес.

— Что случилось? — от Кейт тоже не укрылось моё усиленное внимание к паре учителей.

— Тебе не кажется, что Элизабет уж больно похожа по типажу на жертв? — я остановился чуть поодаль, чтобы нас никто не мог услышать.

— Это ведь не преступление, — она развела руками. — Я тоже похожа, — на мой красноречивый взгляд Уилсон вскинула брови. — Ах, ну да, все под подозрением, — она картинно выпучила глаза.

— Именно, птичка. Именно, — я взял её за руку и переступил порог церкви.

Белёные стены и прямые колонны монументально возвышались над своими прихожанами. Сводчатый потолок отражал тихий шёпот собравшихся, внося таинственности в воскресное утро. Туманный сырой воздух проник и сюда, смешался с кислым запахом церковного вина. Мозаика в витражах казалась мрачной. Лишённая солнечного света и ясного дня, сегодня она являла собой не безупречное творение, а зловещие картины, бледными цветными пятнами отражающиеся на стенах. Стоило нам войти, присутствующие умолкли и на нас устремились десятки пар глаз. Без преувеличения, здесь действительно были все жители. Наше сегодняшнее присутствие явно сказало всему городу: началась самая настоящая, серьезная охота.

Кейт примостилась на самой последней пустующей скамье, взволнованная столь пристальным вниманием.

— Мы тут как белые вороны, — зашипела она, как только я сел рядом.

— Не переживай, — я медленно обвел взглядом всех собравшихся. — Нервничать уж точно стоит им, а не нам.

Жители поспешно отворачивались, чувствуя хищный интерес в свою сторону. Я каким-то шестым чувством понял: он здесь. Совершенно точно, смотрит на меня, на Кейт. Ненавидит за то, что сломал его планы, оставшись в живых, и жаждет уничтожить, забрав себе самое ценное, что у меня есть — мою женщину. Словно почувствовав эти звериные флюиды, Кейт передёрнула плечами и вся сжалась, придвигаясь ближе ко мне.

— Не бойся, — я, наплевав на все нормы приличия, обнял её за плечи. — Я с тобой.

Шелест голосов вернулся в ряды прихожан, разбивая устрашающую тишину. Я внимательно осмотрел собравшихся в поисках подозрительного поведения с их стороны. Но все присмирели, не только под моим контролем, но и под контролем невидимой силы небес.

— Тебя не смущает, что это протестанты? — тихо зашептала мне на ухо Уилсон. — На твоём жетоне написано, что ты был католиком.

Ответить мне помешало появление пастора Гудси. Он вновь, словно призрак, вынырнул откуда-то из церковных помещений и тяжёлым шагом устремился к трибуне. Угрюмый взгляд из-под седых бровей, обласкавший острым лезвием каждого присутствующего, заставил всех умолкнуть.

— Сегодня я хотел бы отойти от привычной нам всем беседы, — воинственно возвестил Гудси. — События пятницы внесли свою лепту в нашу с вами встречу.

— Я думала, он должен вещать о боге, — недоумённо покосилась на меня Кейт.

— Видимо, у пастора свой подход.

— Так что там с верой? — напомнила Уилсон.

Я наклонился к ней чуть ближе.

— Учитывая, что я потерял веру, мне без разницы, хоть протестанты, хоть буддисты, — едкая усмешка сама собой появилась на губах. — Теперь это не имеет никакого значения.

— Горести и испытания нашей общины, посланные господом, говорят нам: «Где ваша вера? Где ваша сила духа?», — пастор выставил подбородок вперёд, будто собирался кинуться с обвинениями на каждого прихожанина.

— Почему католицизм? — не унималась Кейт, не обращая внимания на речи пастора.

— Всё просто, — мне приходилось практически шипеть ей на ухо. — Итальянцы — католики. Мой дед был католиком, и бабушка сменила веру, когда вышла за него замуж. Мама, соответственно, тоже католичка, и мой отец так же сменил веру.

— Ради неё? — вопрос прозвучал слишком громко.

Какая-то женщина обернулась и неодобрительно посмотрела на нас.

— Ради неё, — я не отказал себе в соблазне мягко поцеловать Кейт в шею.

— Люцифер, — она рвано вздохнула, — мы же в церкви.

— Тем интереснее, — новый поцелуй в ухо, следом обжигая кожу горячим дыханием. — Согрешить с Люцифером в церкви, по-моему, весьма соблазнительно. Не находишь?

— Мы должны быть сильными! — Гудси вскинул сжатый кулак. — Мы должны быть едины! Сплочены!

— Ты дьявол, — Уилсон закрыла глаза, наслаждаясь моими поцелуями.

— Я знаю, — едва слышно шепнул, прихватывая мочку уха зубами. — Дьявол очень соскучился по тебе.

— Никакие невзгоды не должны расколоть наше общество! — речь пастора набиралась экспрессии, передающейся и всем присутствующим. — Дьявол захочет испытать вас. Вашу веру. Вашу стойкость. Не поддавайтесь ему! — практически на ультразвуке кричал он.

С губ Кейт сорвался тихий порочный смешок. Она положила руку мне на ногу и плавно повела её выше.

— Говорят не поддаваться дьяволу, — Уилсон повернулась ко мне, наши лица оказались слишком близко.

— Какие глупости, — я провел большим пальцем по пухлым приоткрытым в греховном порыве губам. — Сменила бы веру ради меня? Если бы верила.

Гудси разрывался за своей трибуной, движимый религиозным экстазом. Я смотрел в голубые, затуманенные лёгким возбуждением глаза Кейт и без лишних слов видел, что вся её напускная отстранённость рушится, стоит мне начать взаимодействие. Она увязла во мне, как и я в ней. Больно, пугающе, опасно, но так сладко.