Русь. Том I - Пантелеймон Романов

Митенька все стоял, сквозь слезы следил за мелькающим сквозь редкие стволы лип экипажем, лошадьми и милым, родным серым вуалем, к которому приковался его взгляд.

Еще раз мелькнул за деревьями серый вуаль и скрылся…

Митенька смотрел некоторое время в ту сторону, потом, с глазами, полными слез, оглянулся на оставленный дом, сиротливо глядевший в тихий сад своими окнами, и, не простившись с Павлом Ивановичем, поехал домой.

LV

В поле, где бесконечно вилась дорога, было мягко, серо и тихо. Серое небо, бесконечная равнина и тишина в полях.

Митенька посмотрел вокруг себя, и здесь, в этих молчаливых пустых полях, в медленной речке, в лениво ворочающей обросшими колесами мельнице он увидел еще острее свою отрезанность от всей жизни.

Где-то там сейчас гигантские маховики делают историю, поворачивают мир, готовясь сдвинуть его с ржавых петель. Все задвигалось, стронулось с своих мест, и один он остался в стороне и сзади.

Может быть, как раз накануне чего-то великого он остался за бортом жизни в полной беспомощности.

Куда теперь?

«Неужели оставаться здесь, в этой пустыне, с этими дикарями?» — думал он, глядя почти с ненавистью и презрением на двух мужиков, которые ехали, сидя боком на лошади, впереди него и глазели на него.

«Вот они… — сказал себе Митенька, посмотрев на них, — и это была моя великая надежда!.. Ну разве могут они?…» — Он не докончил своей мысли, потому что вдруг какая-то неведомая сила рванула его с экипажа под колеса. Он, схватившись руками за спину шарабана, закричал от ужаса, как кричит человек, которого затянуло ремнем в машину.

Вожжи, про которые он забыл совсем, попали в колесо и чуть его не стащили с экипажа.

— А мы и то тебе хотели крикнуть, — сказали мужики, приостановив лошадей.

Мужики повернули на пашню, а Митенька, не будучи в состоянии успокоиться от испуга, невольно отметил, что они «хотели» крикнуть. «Почему же они не крикнули вовремя»? — сказал он себе.

Это разбило его тихое, грустное настроение, и захотелось быть язвительным и жестоким по отношению к этому народцу. Но вдруг он увидел на дороге брошенную лошадь, запряженную в дрожки, а в стороне князь Львов и капитан Карпухин, обнявшись, без шапок, которые они, очевидно, уже потеряли по дороге, брели куда-то в сторону полем, прочь от лошади.

— А вот еще экземпляры, — сказал себе Митенька. — Соль земли и мозг своего народа. А между тем судьба уже занесла над ними карающую руку. И вот с чем же они встречают страшные события, с каким багажом! О, убожество!.. И прямо, без дороги. Так, так, куда-нибудь да придете, а если и головы сломите, то убытку немного будет.

А у околицы в канаве два мужика, Афоня и Сидор, мирно расположившись рядышком и болтая о своих делах, драли подохшую лошадь.

Митенька Воейков, остановившись, хотел было им крикнуть, чтобы они не смели этого делать, но, раздумав, махнул рукой.

— Э, теперь все равно, — сказал он сам себе.

Хотел было подогнать лошадь, чтобы поскорее приехать домой, но вдруг ему пришла мысль: куда домой? Зачем домой? Что ждет его дома? Разве у него есть дом, такой дом, куда можно было бы стремиться к семье, к оставленной работе?!

И ему до боли захотелось бежать отсюда, искать какого-нибудь нового места, новых людей… Хоть чего-нибудь нового!.. — если оно еще осталось для него. И, может быть, оно придет оттуда, где сейчас в страшном напряжении мир готовится к страшному шагу?

Чувствуя, что сейчас дом ему противен и что лучше ехать куда бы то ни было, он повернул лошадь и поехал, сам не зная куда, прямо, без дороги, по сжатому ржаному полю.

Девятнадцатого июля события приняли вдруг такой оборот, которого никто не ожидал, несмотря на все приготовления: германский посол, граф Пурталес, передал русскому министру иностранных дел Сазонову ноту об объявлении войны.

И великая война началась.

Конец третьей части

Примечания

1

Маяковский В. В. Полн. собр. соч. М., 1958. Т.9. С.48.

2

Молодая гвардия, 1929, № II. С.80.

3

Там же.

4

Известия ЦК КПСС, 1989, № 3. С.183.

5

Романов П. С. Собр. соч. М., 1927. Т.2. С.24.

6

Там же. С.26.

7

ЦГАЛИ, ф.1281, оп.1, ед. хр. 127, л.2.

8

Романов П. Собр. соч. М., 1927. Т.2. С. 27–28.

9

Известия, 1922, 22 марта, № 65. С.З.

10

Горбачев Г. Писатели, пытающиеся быть нейтральными // Пантелеймон Романов. Критико-биографическая серия. М., 1928. С. 91–92.

11

Литературное наследство. Т.70. Горький и советские писатели. Неизданная переписка. М., 1962. С.152.

12

Никитина Е. Ф. Пантелеймон Романов (Анализ повествовательных произведений) // Пантелеймон Романов (Критическая серия). М., 1927. С.24.

13

ЦГАЛИ, ф. 1281, оп. I, ед. хр.92. л. 17.

14

ЦГАЛИ, ф.1281, оп.1, ед. хр.92, л. 13.

15

Там же, ед. хр.91, л. 80.

16

ЦГАЛИ, ф.1281, оп.1, ед. хр.92, л.26.

17

Там же, ед. хр. 111. л. 5.

18

Горбачев Г. Современная русская литература. Л., 1929. С 129.

19

Там же.

20

Жизнь, 1925, № I. C.423.

21

Красная новь, 1924, № 6. С. 351–354.

22

Печать и революция, 1924, N2 5, с. Л 38.

23

Известия, 1922, 22 марта, № 65, с. З.

24

Предреволюционная Россия в отображении Фирса. Известия, 1926, 11 июня.

25

Прибой. Альманах первый. Л., 1925. С.271.

26

OCR и правка: Александр Белоусенко, 2 января 2004.

27

OCR и правка: Александр Белоусенко, 25 января 2004.