Три закона. Закон первый – Выживание - Елена Пост-Нова

— Я вас поздравляю…

— Эй-эй, поздравлять надо нас обоих! Кстати, со Стариком уже связались большие люди по вопросу твоей неожиданной детерминации. Он их отправил ко мне, и я с утреца уже всё уладил! Понятия не имею, будут ли они связываться с тобой, девочка, но, если что — сейчас самое время на меня наклепать.

— То есть, они могут со мной и не связаться? — не поверила я своим ушам. — Вопрос во мне, а меня ни о чём и не спросят?

— Ты же знаешь, я умею договариваться с людьми, — трубка хохотнула. — Да нет, дело не в этом, шучу, конечно. А в том, что ситуация действительно пустяковая.

Злость больно врезалась в костёр самоуничижительных мыслей, горевших синим пламенем после прочтения статьи.

— Но, малыш, я знаю, что ты так не считаешь, — в ненавистном голосе слышалась знакомая улыбка. — Ла-адно, расскажи лучше, что там у тебя в плане медицины? Э-эй, чего молчишь? Вознамерилась обидеться на своего старика?

Что за мерзкое слово — «обидеться»?! Будто я глупый ребёнок, и всё, к чему имею претензии — это просто мелкие капризы и «обиды»!

— Я бы тебя не спрашивал, если бы меня в это посвящали! Но, представь, они говорят, что мне надо сначала самому войти в эмоциональный баланс, а о моём ученике позаботятся специалисты. Мне — в эмоциональный баланс, хах!

— М-да, бред какой-то… — мрачновато буркнула я. — Моё обследование ещё не окончилось. Пока тоже говорят об эмоциональном… истощении… Ну в физическом плане соответственно тоже так себе. Усталость. Насчёт повреждений сами знаете — ноги, шрамы там…

Мичлав слушал, не перебивая, несмотря на мои вялые интонации, через силу перетекающие по языку.

— А с детерминационными делами что? — подбодрил он в конце.

Это действительно у меня проверили сразу — ещё вчера вечером, как только мы сюда прибыли.

— Всё в порядке. Всё в пределах норм.

— Ну вот и отлично! Ты у меня умница! Да и я у тебя не подкачал, а? Мы со всем справились, шикарно, чёрт возьми, — кажется, это был единственный вопрос, который хоть как-то волновал наставника, а теперь он мог расслабиться окончательно.

Мне же захотелось утопить трубку в бассейне…

— А у вас что?..

— Да у меня-то всё как всегда! В плече только какая-то хрень — это в том, которым я ещё на горе треснулся, помнишь? Когда ты ещё щенком была.

— Да, помню…

— Слушай, о каком чёртовом эмоциональном балансе они говорят, я так привык тебя пасти, что теперь чувствую себя не в своей тарелке! Ты где-то там, не у меня на глазах, неизвестно кто там тебя лечит, не согласовав ничего со мной. Ещё и женский доктор у неё теперь. Надеюсь, это хоть не мужик!

— О, Господи… Мичлав, да идите вы знаете куда?!

— Да ладно-ладно. Суть не в этом, — настроение у него явно цвело и пахло гипертимией в тяжёлой форме. — А в том, что я предполагал отдыхать на пару с моим напарником и никак не думал, что мы будем друг дружки смущаться. Думал, поучить его настоящей жизни.

— К сожалению!

— Ну-ну, намёк не понят? После всех сегодняшних процедур встречаемся на нейтральной территории.

Господи, это ещё зачем?!

— И именно сегодня, а то, боюсь, тебя после проверки психики запрут подальше от людей, как это со мной было первые пару рейдов.

— Но… Мичлав, дайте мне отдохнуть! Пожалуйста!!

— Будем отдыхать, не волнуйся! Где-нибудь подальше от глаз, в тишине. Заодно и поговорим о разных делах.

— О каких? — насторожилась я.

Охотник вздохнул.

— О том, что я в самом деле считаю тебя толковой головой. И вчера ещё раз в этом убедился, слыша то, что ты плетёшь про меня газетчикам.

— Я ничего не плела, а просто… просто перефразировала!

— Вот и отлично — «я считаю», «ты перефразировала» — это называется, люди сработались. Это то, что я видел и последние недели рейда. Это-то мы с тобой и обсудим.

Океан под обрывом словно потемнел. Я даже перестала слышать его шум — только голос начальника отзывался колокольным гулом в ушах. Он всё-таки хочет меня оставить себе…

— Наслаждайся пока, а в шесть встретимся в галерее у берега, ясно? Маленькая, тебе ясно?

— Мичлав, можно я просто умру?..

— Нет, девочка, нельзя, кто тогда будет делать твою работу, м? Охотников на это мало!

— Нет, Мичлав, я не хочу…

— Ну-ну, не кипятись.

— Я не хочу ничего обсуждать на эту тему, — эти слова стали произноситься сами. — Я с вами не сработалась. Я это уже говорила. Мнение моё не поменялось.

Секунда молчания, затем вздох.

— Я очень ждала, когда всё это закончится. И вы это знаете. Не хочу больше ни о чём говорить. И не буду.

— Н-да… Ты, конечно, реально устала, — я услышала, как он терпеливо улыбается на этой фразе. — Многовато на нас свалилось дерьма за всё это время. Хорошо, с непривычки, конечно, тебе было тяжеловато… Ладно, отдыхай. Оставим болтовню до возвращения. Но имей в виду то, о чём я тебе сказал.

— Нет, Мичлав, я…

— Не спорь, у тебя начался отходняк. Мне бы вспомнить, как у самого это случалось, но после вчерашнего вдруг открылось второе дыхание. Охота продолжать ворочать горы! Но ты пока за мной не поспеваешь. Отдыхай, малыш, отключись. Свидимся позже. И никаких глупостей, слышишь меня?

— Да…

— Вот и молодец.

Отбросив трубку подальше, я со стоном нырнула в горячую воду…

Опасения Мичлава не оправдались — меня не заперли после психологических тестов. Диагноз «эмоциональное истощение» был подтверждён, но изоляцию не признали необходимой ни для меня самой, ни для окружающих людей. Я, однако, изолировалась самостоятельно.

Моя палата представляла собой уютную комнату с террасой, выходящей на кусочек личного тропического сада. Также имелась зона для купания, из которой открывался вид на море. Сам санаторий располагался высоко над пляжем, на живописных скалах, кажется, созданных искусственным путём.

Лечащим врачом у меня была приятная женщина среднего возраста, а ассистентом — девушка всего на год меня старше, лишь в прошлом году окончившая школу и вставшая на путь обучения медицине. Было видно, с каким интересом она на меня поглядывает, но, судя по всему, утомлять пациентов расспросами тут воспрещалось. Да я и сама не выглядела расположенной болтать.

Последний разговор с Мичлавом высосал остатки сил. Странно, но до официального объявления об окончании рейда, я не чувствовала себя такой уставшей. Разрешение отдыхать словно отключило внутренние резервы. А прямой намёк охотника на желание продолжать сотрудничество вышиб из колеи окончательно. В тот день, еле протащившись по назначенным