То «заика», то «золотуха» - AnaVi

времени» и «Треугольником» о трёх же концах, «прошлое-настоящее-будущее», соединяя несоединимое и, как ни странно, совмещая же полезное с приятным!.. Ведь и есть ли что-то полезнее, чем узнать: что может произойти — спустя пять, десять… пятнадцать минут пробки? И приятнее, чем и предотвратить это, саму же пробку-аварию, по вине — не их же и… их? Ведь и если бы в них просто въехали — в них: просто бы въехали!.. Но и он же, с его точки зрения, сдавал чуть назад, чтобы помочь манёвру «возвращения» же — впередиидущих; а она же затем — предъявила ему, что смогла бы лучше!.. Они пересаживаются — и уже она «влетает» во впередиидущих, пока они пытаются «вернуться». На что и он же в ответ, вернув всё на свои места и взглянув вперёд, затем обернувшись назад, проверив встречку, резко перестроился и, так же затем объехав пробку, вновь отдал управление ей. Пока и те же там — так и тыркаются-пересаживаются, не имея понятия не то, что о компромиссе, а о пространстве и времени: где, как и по «Эффекту же бабочки»: всё можно изменить — стоит только изменить одно!..

Самолёт

(Cover — Мари Краймбрери; «AM-A-S» — «Same Old Love» / Selena Gomez; «Огонь», 2020 г., Россия, Режиссёр — Алексей Нужный)

Брат с сестрой летят в самолёте, она — у иллюминатора, он — от неё слева, по правой стороне и такому же ряду салона. Болтают. Смеются… И где-то — даже ругаются!..

Тебе всё не нравится, ты всё куда-то спешишь:

В бокал добавляя лёд.

Но какая разница, каким ты классом летишь:

Когда падает самолёт!

Пока пилот ни сообщает — о неполадках в правом двигателе и его же возгорании вместе с крылом.

Если всё же приземлимся этим утром —

Я сразу позвоню, хотя бы на минуту.

За шаг до края слишком многое кажется ценным:

Но точно не деньги и точно не сцена!

Тут же поворачиваются — и видят уже и горящее крыло! Разворачиваются… Встречаются глазами и, сжимая руки друг друга «в поддержке», кивают: «Всё. Будет. Хорошо!».

И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:

И океан «болотом» кажется — «идиотам»!

Пилот же, тем временем, снова им и всем же сообщает — уже и об аварийной посадке: в ближайшем к ним аэропорту!.. Салон — в шоке и практически истерике, не только взрослые, но и дети: как по правую, так и по левую же стороны его.

И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:

Какой же глупый график — «работа-дом-работа»!

И, не успев должным образом, «нормально» сообразить, девушка тут же поднимается и, под «братско-сестринское» же «Идиотка», отстёгивает ремень, перелазает через него — и бежит на помощь и подмогу, успокаивать всех: стюардессы и стюарды в одиночку — не справляются с такой ситуацией; а и главное — целой толпой!

И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:

И океан «болотом», кажется, «я» — идиотка!

Закрывает все окна шторами — по правой стороне!.. Прося так же — сохранять спокойствие. Отвлекает разговорами — взрослых и детей постарше. Играми же — помладше. И игрушками — совсем маленьких, только родившихся!.. Настраивая их — на нужный и положительный лад: что всё и, правда, будет хорошо! Пусть и сама до конца пока и про себя в это не верит: но уже и заставляет себя и окружающих — поверить в это!

И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:

Да, я — фанатка неба!.. Но не хочу — «в него» прям.

Все рассаживаются — по местам, пристёгиваются и берутся за руки: плотно сцепив себя и сцепившись с другими!.. Дыша сбивчиво и хрипло — в выпавшие сверху маски.

Полоса дотронулась!.. В голове так звенит.

Рука — зажимает билет!..

И они — заземляются!.. Немного — набекрень, почти падая и ломая шасси, левое крыло; пока и с горящего — огонь перекидывается на весь самолёт. И всё же!.. Спускаются поочередно — по надувным трапам и к бригаде спасателей: придерживая все возможные и «не» ткани у лица, чтобы не задохнуться дымом и гарью! Очередь доходит — и до неё…

Виноватым голосом я говорю: «Извини…».

«…Что впервые за столько лет?..

Когда она и чисто рефлекторно, «мышечной памятью», чуть сильнее — с- и зажимает рукой билет: «на подкорке» вспоминая разговор, а и точнее «беседу через аудиозаписи мессенджера» — со своим же уже и бывшим парнем!

У меня ничего общего — с твоими текстами!».

Ты кричишь мне в трубку. Что: «Поздно быть — честными!

Далось же ей писать ему песни, а потом и выслушивать — всё это!.. Да и где-то фоном — ещё и о том, что она «никак» ему не нужна; а уж и тем более — как поэт-песенник.

Напоследок просьба — всё, даже если c хрустом:

Не пиши мне «мусор» — выдавая за «искусство»!».

Перед самым же взлётом!.. В туалете аэропорта… Где она так же — мялась и мяла тот же самый же всё билет!

И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:

И океан «болотом» кажется — «идиотам»!

Благо — никого и не было особо рядом!.. Кроме того же брата. Что сначала «предусмотрительно молчал» за дверью, а после, и разбитого же о стекло зеркала и пол телефона в истерике, влетел, упал рядом с ней на колени — и прижал к себе!

И всё бы ничего, и всё же ещё бы чего-то:

Какой же глупый график — «работа-дом-работа»!

И как-то по-доброму, мягко и