Том 1 - Василий Ян

— Смотрите! Неужели Спартак решил нас покинуть?

— Не может быть! Он обещал не оставлять нас и вместе броситься сегодня в бой с римлянами, даже если это будет наш последний бой.

— Друзья! — воскликнул Спартак. — Разве я когда-нибудь обманывал вас?

Разве я когда-нибудь покидал вас в опасности? Я сегодня выполню свое обещание!

Спартак ласково потрепал по крутой шее своего вороного коня, вынул блестящий меч и вонзил его коню в сердце.

— Что ты сделал! Зачем? — воскликнул со слезами Гета, видя, как бьется в смертельной агонии, упав на землю, красавец конь.

— Сейчас начался наш последний бой! — ответил Спартак. — На этом коне враги много раз видели меня, а я хочу добраться до Красса, чтобы покончить со злобным тираном. Пешему мне легче будет это сделать.

Сражение становилось все более ожесточенным.

Спартак с необычайной ловкостью и силой пробивался сквозь ряды врагов, разыскивая Красса. Он перебил несколько римских начальников, но и сам был тяжело ранен в бедро. Упав на колено и прикрываясь круглым щитом, Спартак еще долго бился против наступавших на него со всех сторон легионеров.

В этой кровавой схватке погиб бесстрашный вождь гладиаторов.

Битва продолжалась до темноты. Число жертв с обеих сторон было огромно. Только несколько тысяч спасшихся гладиаторов отступили в горы и долго еще там скитались, преследуемые римскими отрядами.

Ночью, при багровом свете дымящихся факелов, на поле битвы явился Красс. Впереди шагали флейтисты и два воина-ликтора с фасциями [273]на плечах.

Красса окружала многочисленная свита и охрана. С трудом прошли они по равнине, где лежали нагроможденные тела сражавшихся. Отовсюду слышались стоны тяжелораненых и умирающих…

— Завтра мы устроим торжественные похороны, — сказал Красс, — и сожжем на кострах тела павших римлян…

Когда Красс со свитой удалился и серебристое мерцание луны осветило поле недавней битвы, из-за скалы показались три фигуры. Они осторожно пробирались между павшими воинами и всматривались в их лица.

— Все наши друзья погибли! — говорил Аристомен. — Вот смелые нумидийцы, вот доблестные греки, вот галлы и сирийцы!.. Я вижу также бедных римских земледельцев и пастухов… И они примкнули к боровшимся за свободу и вместе погибли смертью храбрых!..

— Сколько друзей мы уже увидели, заснувших вечным сном! — сказала женщина, закутанная в плащ. — Но где же Спартак? Я хочу пролить душистого масла на его тело и закрыть его бесстрашные глаза…

— Не горюй, Амика, — отвечал старик. — Не беда, если мы не найдем его тело. Здесь все лежат как братья. Окропи душистым маслом одинаково всех.

Твоим последним приветом ты почтишь память героев.

— Гета! — сказала Амика. — У тебя зоркие глаза. Всматривайся в лица павших, может быть, мы еще найдем Спартака.

Трое осиротевших друзей медленно прошли через все поле, где, смешавшись в предсмертной схватке, лежали рабы и римские легионеры. Видно было, что восставшие сражались бесстрашно, так как погибали только от раны в грудь.

Тело Спартака ни тогда и ни после найдено не было.

Утром громадные костры запылали по всей долине, сжигая тела погибших римлян.

Пустынными горными тропинками шли Аристомен, Амика и Гета.

— В Фуриях у меня есть друзья — греки, — говорил старый философ. — Они помогут нам переправиться на корабле ко мне, на мою дорогую родину.

Вдали от жестокого Рима мы начнем другую жизнь, и там наш маленький друг Гета вырастет спартаковцем, борцом за свободу, достойным своего великого друга и учителя!

После этой победы, купленной римлянами ценой громадных жертв, войска аристократов произвели ужасный разгром рабов по всей Италии. Они хотели окончательно задушить последние искры борьбы и надежды на свободу.

Однако прошло еще около десяти лет, прежде чем Риму удалось разбить последние отряды восставших рабов.

Спустя год после гибели Спартака консулу Помпею пришлось столкнуться с пятитысячным отрядом рабов в Этрурии. Держались спартаковцы и на юге Италии, где целая область близ Фурий еще в 63 году [274]находилась во власти их отрядов.

Кроме того, некоторой части восставших рабов удалось достигнуть Сицилии, где римлянам в течение долгого времени пришлось подавлять отдельные вспышки восстаний.

Кровавым памятником победы Красса над Спартаком стали шесть тысяч крестов, на которых были распяты живыми захваченные в плен гладиаторы. Эти кресты победители поставили по всему пути от города Капуи, где началось восстание, до стен Рима.

Знатные властители столицы ликовали и устраивали пышные празднества и новые гладиаторские игры.

Но в народе передавались из поколения в поколение рассказы о бесстрашном Спартаке, друге угнетенных и рабов, и эти предания, распространившись далеко за пределами Италии, сохранили до наших дней память о свободолюбивом фракийце, ставшем путеводным маяком для всех угнетенных, борющихся за свободу.

РАССКАЗЫ

ГОЛУБАЯ СОЙКА ЗАРАТУСТРЫ

Когда покоритель народов Александр Македонский, прозванный Великим, проходил через равнины и горы Ирана, он достиг старинного города Бактры, столицы северной цветущей провинции Бактрианы. Ее сатрап с жалкими остатками разгромленных войск бежал в Мараканду [275]. Население в ужасе металось по всем дорогам, уходило в горы, пряталось в лесах и болотах.

Старинные каменные стены города Бактры недолго сдерживали натиск опытных в военном деле чужеземцев. Они разбили таранами ворота, проломали стены и несколько дней свирепствовали, истребляя жителей и грабя их дома.

Богатый, многолюдный город особенно славился своими древними храмами. При них жили многочисленные жрецы, обучавшие юношей знаниям, которые издревле передавались от одного поколения другому. Были также особые, сокровенные знания: они сообщались тайно только избранным ученикам, посвященным в звание «испытанных» и «верных». При храмах существовали библиотеки. В них сберегались древние поучения, написанные на пергаментных свитках в виде размеренных песен, чтобы ученики легче их запоминали.

Александр, цветущий молодостью и красотой, проезжал по узким, извилистым улицам Бактры на горячем вороном жеребце, в сопровождении блистающего латами отряда копейщиков. Он пожелал увидеть знаменитый древний храм огнепоклонников, расположенный среди тенистой рощи, состоящей из вековых священных платанов и вязов. В прохладной тени этих столетних великанов сидели на камышовых циновках ученые жрецы храма и рассказывали собравшимся вокруг ученикам и случайным богомольцам предания минувших времен: о создании светлым Ормуздом неба и земли, о жизни народов, давно исчезнувших после жестоких, кровопролитных войн.