Водоворот жизни - Эрин Пайзи

– Серьезно, Рейчел, антрополог не изложил своей аргументации до конца, тем не менее, он затронул суть проблемы. Женщины говорят, что в том случае, если все, что есть в наличии, это мужчины типа Чарльза, тогда, конечно, молодые мужчины, выросшие в более просвещенное время, будут пользоваться явным преимуществом. Это не разрушит цивилизации, – она ухмыльнулась. – Однако все по горло сыты такими отношениями с мужчинами, уклоняющимися от определенных профессий и выбирающих жизнь и работу подальше от дома, а потом вдруг – бац! Далее идет патриархат.

– Ну и ну, – Рейчел была потрясена, – Анна, ты в самом деле такая умная. Ты сама до всего этого додумалась?

– Нет, я поддерживаю отношения с женщинами из Америки. Они пишут о женщинах. Таких, как мы, они называют «Женщины нового века».

– Правда? А что это означает?

– Ну, просто это означает, что ты сама берешь на себя ответственность за свою жизнь.

Рейчел замерла.

– Это так очевидно. Анна посмотрела на нее.

– Сколько времени ты позволяла Чарльзу отвечать за тебя?

– Всю свою супружескую жизнь, полагаю так.

Анна кивнула.

– Большинство женщин сами сваливают себя на плечи мужчинам, причем, чем быстрее, тем лучше.

– Я никогда больше этого не сделаю. – Рейчел подумала о Джейн. – По-моему, я теперь ближе стала к женщинам нового века, нежели к феминисткам.

Анна засмеялась.

– Ты никогда не понимала феминизма, Рейчел. Ты всегда предпочитала прятаться на задворках жизни.

– В шкафах с банками кошачьих консервов, – согласилась Рейчел.

Анна вздохнула.

– Весь этот гнев был необходим. Без него все бы скатилось обратно и вернулось на круги своя, а мы бы по-прежнему умоляли докторов о контрацептивах.

Рейчел подумала о докторе Бернсе.

– О Боже. Это было бы ужасно. Как женщины нового века относятся к мужчинам? Не выношу эту феминистскую злобу.

– Никак.

– Что значит «никак». То есть совсем не занимаются любовью? – Рейчел испугалась.

Анна покачала головой.

– А теперь послушай, глупышка. Все очень просто.

– Подожди, я возьму джин. Я люблю со льдом и с лимоном. А тебе что?

– Я буду коньяк с содовой.

Рейчел вынула бутылки из бара в гостиной. «Не будет красных роз», – подумала она. Бросила виноватый взгляд на цветы. Они по-прежнему величественно покоились на своем месте.

– Теперь, – сказала Анна, – не перебивай меня, как ты это обычно делаешь.

– Ладно. – Рейчел сделала глоток джина.

– Большинство женщин, которые со мной состоят в движении, сейчас пришли к единодушному выводу о том, что мы должны вести свои собственные жизни, верно? Поэтому я выбрала для себя женщину-доктора, бухгалтера – тоже женщину. У нас есть пробел – нет женщин среди управляющих банками. В моей местности, по крайней мере, я не знаю ни одной. Однако мы считаем это только временным упущением. Постепенно вокруг нас окажется достаточное количество женщин, чтобы мы не чувствовали себя ущемленными в правах. Пока будут продолжаться какие-то отношения с мужчинами, пусть, но для меня например, это не составляет особой проблемы. Однако многие мои подруги, которым приходится иметь дело с мужчинами, должны отказываться от интимных связей с мужчинами и вести себя воздержанно. Конечно, существуют и такие мужчины, которые сами хотят стать активистами движения «Новый век». Это замечательно.

Рейчел немного расслабилась.

– То есть, если мужчина по-настоящему захочет вступить в ряды этого движения, он сможет?

– Это не такое движение, глупенькая. – Анна допила свою порцию. – Все гораздо сложнее, чем просто отношение. Тебя не просят делать ничего особенного, просто ты живешь обычной ежедневной жизнью. А это, скажу тебе, черт возьми, труднее.

– Но, – лицо Рейчел загорелось, – я впервые от тебя слышу, что мужчинам не возбраняется участвовать в этом движении.

Анна улыбнулась.

– Я не хотела бы жить в мире, где исключается Сэм, верно? – Анна вздохнула. – Сейчас такая неразбериха. Феминистки старого толка со всей своей неистовостью продолжают ненавидеть мужчин. Ты только ненавидишь, пока крепко привязана к нему.

Рейчел кивнула.

– Знаю. Я ненавидела Чарльза несколько месяцев, а потом осознала, что это меня только привязывает к нему. Поэтому отказалась.

– Правильно. Более современная часть движения хочет работать с мужчинами, причем, всеми мужчинами, без исключения.

– По-моему, в этом случае все обречено на провал.

– Да, однако об этом пока рано говорить. Очень мало женщин находятся у власти.

– Я не хотела бы быть облеченной властью. Мне хочется просто быть счастливой.

– Прекрасно, – согласилась Анна, – однако существуют и такие женщины, которым хотелось бы, например, иметь голос в правительстве. Ты можешь протянуть им руку помощи.

– Безусловно. Я же никогда не голосую.

– Ах, Рейчел, ты невозможна. Я не собираюсь испортить весь вечер разговорами о политике. Ты должна остановить меня. Просто я не хочу ни с кем говорить на политические темы дома. Вера, Господи, помилуй ее сердце, не может понять, откуда у женщин возникают проблемы.

Рейчел засмеялась.

– Но ведь она всегда несла бремя ответственности за себя сама. Если задуматься, то все думали, что тетя Беа всегда отвечала за тетушку Эмили, однако, если копнуть поглубже и хорошенько разобраться, то на поверку выходит, что обе они были в равной степени ответственными за себя.

Ложась в тот вечер в постель, Рейчел размышляла об Анне. «Ах, дорогая, вряд ли я сгожусь для какого бы то ни было движения, – подумала она, – но я буду голосовать». Она засыпала, лихорадочно пытаясь припомнить, за кого же нужно голосовать. Ей не нравилась ни одна партия.

Глава 49

В последний день пребывания Анны в Лондоне Рейчел позвонил растерянный и убитый горем Доминик.

– Отец умер, – сообщил он. Рейчел побледнела.

– О нет, Доминик.

– Они готовили рассказ в Борнео, – еле сдерживая рыдания, говорил Доминик, – и вертолет упал. О, мама… – Он больше не смог справиться со своими эмоциями. – Ты мне так нужна, мама.

– Еду. Только разыщу Сару и буду у тебя.

– Плохие новости? – спросила Анна.

– Да. Чарльз погиб. Вертолет разбился. Бедный Доминик. – По щекам Рейчел текли слезы.

Рейчел все еще плакала, когда отыскала Сару.

– Ну, теперь мы, по крайней мере, отправим старую каргу восвояси, в Бридпорт. – Сара сидела в машине, гордая и непреклонная, с чувством собственного превосходства.

– Не говори так, Сара. Это вовсе не обязательно. Сара посмотрела на нее.

– Почему ты плачешь? Я думала, ты не любила отца.

– Я плачу не по нему, – попробовала защититься Рейчел, – а по Доминику.