Текущая реальность (СИ) - Зеленин Сергей

Сам то я в принципе мало пью – рюмочки три и харе… А вот шурин мой – как не в себя.

Ну, кто из нас без недостатков – тот первым пусть бросит в него камень!

Из ресторана «Арагви» каждую неделю присылают одну бутылку «Московской особой», а так как я особенно не увлекаюсь (разве что с соратниками-посвящёнными, в кругу семьи по праздникам, да и так – по случаю), то за зиму накопился изрядный запасец.

Правда, вчера мы его изрядно опустошили с товарищами «посвящёнными», но кое-что всё равно должно остаться.

Заговорщически подмигнув шуряку:

- …Да и не настолько богаты мы с тобой, Паша, чтоб от халявы отказываться. Хахаха!

- ХАХАХА!!!

Вскоре Паша вернулся с двумя пузырями водки и вопросительно на меня глянув, завис:

- Последние.

- Ты это серьёзно?

Кивает:

- Там правда одна ещё осталась, но початая… Пусть, думаю стоит.

Чешу в затылке:

«Это сколько ж, мы двадцатого числа «приговорили»?!».

Впрочем и, народу то было прилично - не считая позже приехавшего «перепевать» со мной Высоцкого Утёсова.

Как всегда возникшая не вовремя на пороге столовой моя благоверная, естественно - если б даже и хотела, всё-таки не смогла промолчать:

- Во, рыбаки называется! Лишь бы налакаться этой гадости.

Целую её и ласково:

- Вы б, не бухтели, Валентина Васильевна - а сообразили б, что рыбакам закусить.

Однако, та сердито отмахнулась:

- Некогда мне. Подавальщицам скажите, те и «сообразят»…

Прихорашиваясь перед зеркалом:

- …Да и не по чину мне! Я ж теперь в расчёте не какая-нибудь там «второй установщик трубки», а «третий орудийный номер159». Мне командир батареи обещал ефрейтора после присяги дать!

И пошла облачаться в шинель с нашивками Войск противовоздушной обороны страны.

Задумчиво глядя ей вслед:

«Не жена стала, а прям старшина в юбке! Учения Московского округа ПВО, что ли вновь объявить? Чтоб с 85-мм унитарным патроном «53-УО-365» туда-сюда попрыгала и хотя бы на время - стала менее разговорчивей, да более покладистой».

Шурину:

- Ладно, Паша! Иди пока, начинай ловить, а я через полчасика нагряну.

Однако, через полчасика «нагрянуть» не удалось…

***

Проводив свою «половинку», переговорил по ВЧ с кое-какими руководящими товарищами, выслушал донесения, поставил задачи…

Посмотрел на настенные часы – всего-навсего заняло двадцать минут.

Затем, через Александра Николаевича Поскрёбышева связался по городскому телефону с  Гризодубовой:

- Здравствуйте, Валентина Степановна! Это Сталин Вас беспокоит…

После довольно продолжительного молчания:

- Здравствуйте, товарищ Сталин…

В ей голосе чувствуется обида и какая-то отчуждённость.

- В неформальной обстановке, можете называть меня «Иосиф Виссарионович».

В изрядном замешательстве:

- Хорошо, Иосиф Виссарионович.

- Хочу сделать Вам предложение, от которого Вы не сможете отказаться…

Чую настороженность и скованность, поэтому шучу:

- …К сожалению, я уже состою в браке, поэтому это будет предложение не «руки и сердца».

Теперь уже молчу я.

Наконец, женское любопытство победило нанесённую мной обиду и она затаив дыхание:

- Какое же?

Смеюсь:

- Не менее заманчивое!

Вроде бы «оттаивает» и как и положено особи её пола, кокетничает:

- Вы меня совсем заинтриговали, Иосиф Виссарионович! Прям, не знаю что и подумать.

Тут от её голоса у меня вдруг…

Ну, мужики поймут!

Весна же как-никак и сама Матушка-природа понуждает нас проявлять активность, напрягая в «некоторых местах» гладкие мышцы.

А в голове появились по-весеннему же фривольные мысли:

«А не «вдуть» ли разок-другой всесоюзноизвестной лётчице, участнице сверхдальних перелётов и всенародной любимице?».

Вообще-то я не был бабником – ни «в той жизни», ни в этой не собираюсь. Но нет-нет, да что-то на меня находило и сейчас вот…

«Нашло»!

Ну, чё делать?

Придётся соблазнять:

- Думайте только о самом хорошем!

Вместе похихикали, затем я придав голосу серьёзность:

- Валентина Степановна! А не встреться ли нам…

Вдруг, завис:

«А где собственно встреться? В Кремлёвском кабинете? На ближней даче? В ресторан «Арагви» пригласить, где имеются отдельные номера с прослушкой ещё от покойного Лаврентия Павловича?».

Лихорадочно перебрав все варианты, я вдруг выпалил неожиданно для себя:

- …На Патриарших прудах.

Подумал:

«Ну, а почему бы и нет? А то стыд и срам просто: два с лишним месяца в Москве, а в столь известном месте ещё не был».

После недолгого замешательства, та уточняет:

- Вы имеете в виду Пионерские пруды, Иосиф Виссарионович? 

«Что-то не понял… У Булгакове в «Мастере и Маргарите», вроде бы ли именно «Патриаршьи пруды»?!».

Чуть по лбу себя не хлопнув:

«Как никогда раньше, Штирлиц был близок к провалу…».

Должно быть после Революции сии пруды, в духе времени в «Пионерские» переименовали.

Как ни в чём не бывало, жизнерадостно:

- Да, да и ещё раз «да»! Именно их! Там Вы и узнаете, про моё предложение Валентина Степановна и, уверен – не сможете от него отказаться.

- Да, как же Вам откажешь…

По голосу чувствую – смущена и ещё что-то. Какое-то смятение чувств. Или, борение мыслей.

- Через сколько сможете там быть?

Та, опять же – после длительного молчания (думал уж связь пропала), с не совсем понятными интонациями:

- Вы не могли бы перезвонить, Иосиф Виссарионович? Скажем так… Через час?

У меня приподнялись в удивлении брови:

«Удивительно! Другая бы ни минуты не раздумывая тут же бы пешком на Пионерские пруды побежала…».

Пожимаю плечами:

«…Что-то я туплю: вторую жизнь живу, а так и не научился понимать женщин».

Говорю:

- Хорошо, Валентина Степановна! Через час я Вам перезвоню.

И положил трубку.

***

Не успел я собраться с мыслями после разговора с Гризодубовой, как звонок от Мехлиса:

- Иосиф Виссарионович!

- Я за него.

Сперва тот не понял, затем смеялся минут пять… Наконец:

- Вчера вечером из Германии прилетел некий Курт Шмидт – корреспондент баварской газеты… Эээ…

Тревожным набатом застучало сердце:

«Вот, он!».

Некоторые мои задумки – вроде этой, я держу втайне даже от «посвящённых». Ибо, папаша Мюллер всё же был (или, будет) прав:

«Что знают двое, то знает и свинья».

Стараясь как можно более нейтральным тоном:

- Пусть будет «просто баварской газеты», Лев Захарович.

- Он утверждает, что у него назначено интервью с…

- Он совершенно верно утверждает. Этот вопрос обсуждался по линии Департамента иностранных дел.

- Извините, не знал.

- Ничего, такое бывает! Ведомственная несогласованность, называется.

Опять встал вопрос где встретиться - но уже не с женщиной, а посланцем шефа могущественной спецслужбы, прибывшим под личиной «корреспондента»…

В кремлёвском кабинете?

В Кремле и по пути в него слишком много глаз и ушей.

Вызываю Начальника личной охраны (Службы охраны первых лиц государства) генерал-майора Косынкина:

- Пётр Евдокимович! Всё забываю спросить… Ты где живёшь?

Тот, сперва недоумённо полупав глазами:

- На Таганке, высотный дом на Котельнической… А, что?

Как об уже решённом вопросе:

- На сегодня твоя квартира объявляется конспиративной. Больше не спрашивай ни о чём, чтоб мне не пришлось врать.

- Хорошо, не буду.

А в мыслях, которые в отличие от действий контролировать почти невозможно:

«А почему только «на сегодня»? Товарищ генерал холост, так что на его квартиру можно приводить товарища Гризодубову, чтоб ей того… «Вдуть»!».