Вторая мировая война - Уинстон Черчилль

Поль Рейно, со своей стороны, понимал, что битва во Франции пришла к концу, но все еще надеялся продолжать войну из Африки и других территорий Французской империи, а также с помощью французского флота. Ни одно из других государств, захваченных Гитлером, не вышло из войны. Эти государства на своей собственной земле физически были захвачены, но за морем их правительства сохраняли развевающийся флаг и дело нации. Рейно хотел следовать их примеру, располагая гораздо более солидными ресурсами. Рейно предлагал Вейгану письменное разрешение правительства отдать приказ о «прекращении огня». Вейган с возмущением отклонил мысль о военной капитуляции. «Он никогда не согласился бы, чтобы этот позор лег пятном на знамена французской армии».

Акт о капитуляции, которую он считал совершенно необходимой, должен был исходить от правительства и государства, а армия, которой он командовал, этому подчинилась бы. Действуя таким образом, генерал Вейган, хотя он был искренний и бескорыстный человек, вел себя неправильно. Он настаивал на праве солдата господствовать над должным образом созданным правительством республики и, таким образом, прекратить сопротивление не только Франции, но и ее империи, вопреки решению своего политического и законного главы.

Помимо этих формальностей и разговоров о чести французской армии, имелось и соображение практического порядка. Перемирие, формально заключенное французским правительством, означало бы конец войны для Франции. В результате переговоров часть страны могла бы оставаться неоккупированной и часть армии свободной; между тем в случае продолжения войны за морем все, кто не успел бежать из Франции, попали бы под прямой контроль немцев и миллионы французов были бы увезены в Германию в качестве военнопленных, не пользуясь защитой какого-либо соглашения. Это был веский довод, но решение должно было принять правительство республики, а не главнокомандующий войсками.

К сожалению, Рейно не был достаточно уверен в своем положении. За самонадеянным генералом вырисовывался силуэт прославленного маршала Петэна, центральной фигуры группы министров-пораженцев, которых Рейно так недавно и так неосторожно ввел в состав французского правительства и совета министров и которые все до одного были преисполнены решимости прекратить войну. За ними притаилась зловещая фигура Лаваля, который обосновался в ратуше Бордо, окруженный кликой взбудораженных сенаторов и депутатов. Сила и достоинство политики Лаваля заключались в ее простоте.

Франция не только должна заключить мир с Германией, но и перейти на другую сторону; она должна стать союзником завоевателя и своей верностью и услугами в борьбе против общего врага, находящегося по ту сторону Ла-Манша, спасти свои интересы и свои территории и закончить войну на стороне победителя. Очевидно, Рейно, измученный пыткой, через которую он прошел, не имел сил и энергии, чтобы выдержать такое испытание, которое было бы по плечу только Оливеру Кромвелю, Клемансо, Сталину или Гитлеру.

Во время дискуссии, происходившей во второй половине дня 15 июня, на которой присутствовал президент республики, Рейно, охарактеризовав положение своим коллегам, призвал маршала Петэна убедить генерала Вейгана в необходимости принять точку зрения кабинета. Трудно было бы найти худшего посланца. Маршал вышел из зала. Был объявлен перерыв. Через некоторое время Петэн вернулся с Вейганом, позицию которого он теперь поддерживал. В этот серьезный момент Шотан, занимавший важный министерский пост, внес коварное предложение, имевшее видимость компромисса и показавшееся привлекательным тем, кто колебался. От имени левых элементов кабинета он заявил, что Рейно прав, утверждая, что соглашение с неприятелем невозможно, но указал, что было бы благоразумно сделать жест, который объединил бы Францию. Необходимо выяснить у немцев, каковы условия перемирия, полностью сохраняя в то же время свободу отклонить их. Было решено просить согласия английского правительства на обращение к немцам для выяснения условий перемирия. Соответствующее послание было отправлено немедленно.

На следующее утро Рейно вновь принял английского посла. Посол сообщил Рейно, что Англия удовлетворит просьбу французов при условии, если французский флот будет выведен за пределы досягаемости для немцев, то есть если он будет отправлен в английские порты. Эти инструкции были переданы Кэмпбеллу по телефону из Лондона в целях экономии времени. В 11 часов, потеряв голову, совет министров вновь собрался на заседание.

Присутствовал президент Лебрен. На заседание был приглашен председатель сената Жанненэ для того, чтобы он поддержал как от своего имени, так и от имени своего коллеги – председателя палаты депутатов Эррио предложение премьер-министра о переводе правительства в Северную Африку. В этот момент поднялся со своего места маршал Петэн и зачитал письмо, которое, как полагают, было написано для него кем-то другим; в этом письме сообщалось о его выходе из кабинета. Закончив речь, он приготовился покинуть комнату. Президент республики убедил Петэна остаться на своем посту с условием, что ответ ему будет дан в течение дня. Маршал жаловался также на затягивание обращения с просьбой о перемирии. Рейно ответил, что, когда просишь союзника освободить от обязательства, естественно, нужно ждать ответа. Затем заседание окончилось.

В эти дни английский военный кабинет находился в состоянии необычайного волнения. На заседании кабинета, происходившем утром 16 июня, мы прежде всего занялись ответом, который следовало дать на переданную накануне ночью просьбу Рейно о формальном освобождении Франции от ее обязательства по англо-французскому соглашению. Кабинет разрешил дать следующий ответ, составленный мною по его просьбе в смежной комнате. Ответ был отправлен из Лондона 16 июня в 12 часов 35 минут дня. Ответ содержал подтверждение и формальное повторение инструкций, переданных по телефону Кэмпбеллу рано утром.

Министерство иностранных дел – Р. Кэмпбеллу

Передайте, пожалуйста, Рейно следующее послание, которое одобрено кабинетом:

Черчилль – Рейно

16 июня 1940 года 12.35 пополудни

Наше соглашение, запрещающее сепаратные переговоры о перемирии или о мире, было заключено с Французской республикой, а не с каким-либо отдельным французским правительством или государственным деятелем. С ним поэтому связана честь Франции. Тем не менее при условии, но только при условии, что французский флот будет отправлен в британские порты немедленно и до переговоров, правительство Его Величества дает свое полное согласие на то, чтобы французское правительство обратилось с запросом с целью выяснить условия перемирия для Франции. Правительство Его Величества, преисполненное решимости продолжать войну, полностью исключает себя от какого-либо участия в вышеупомянутом запросе относительно перемирия.