Сердце Зла (СИ) - Беренцев Альберт

Уровень: 9

Стоимость: 50 маны

Урон: нет

Дальность: нет, в касаниеДлительность: нет, мгновенное

— Что за заклинание? — прошипел Ксиб.

— Да так. Просто заклинание, — ответил Андрей и во внезапном порыве безрассудной храбрости начертил руну и коснулся плеча Ксиба.

Уровень 9: Колющий иглой V

Как только он скастовал заклинание на рептилоида, собственную голову Андрея пронзила резкая боль, как будто у него взорвался мозг. В глазах потемнело, Андрей, стоявший на четвереньках в низкой погребальной камере, заорал и повалился на бок.

РЎР" ужба

А больше система не выдала ничего, хотя двадцать пять маны, с учетом баффа от ноздревого пирсинга, на это дорогое заклинание потратились успешно.

Андрей лежал на каменном полу и тяжело дышал, боль в голове рассеялась столь же быстро, как и появилась, но осталась какая-то легкая спутанность сознания. Андрея будто ударили нейрошокером.

— Что это было? — прошипел Ксиб.

— Я пытался узнать твои худшие грехи, — слабым голосом признался Андрей, — Заклинание терзатель совести. Я его только что выучил.

— И как? — поинтересовался Ксиб, и по его шипению Андрей понял, что рептилод знает о том, что заклинание не сработало.

— Я ничего не узнал. Ошибка, — торопливо ответил Андрей, уже почти полностью придя в себя.

— Считаешь, что я подопытная ящерка? — по-змеиному зашипел Ксиб, — Хорошо.

Андрей выхватил гномий кинжал, но Ксиб уже скастовал какую-то сложную руну.

Кинжал в руках Андрея сам собой исчез.

Xib применил на вас Налет Черной кошки

Ваш инвентарь пуст!

Андрей дрожащей рукой начертил знак открытия инвентаря и убедился, что это правда. Он кое-как отполз в угол погребальной камеры и вжался в него, ожидая смерти. Но Ксиб не атаковал, только смотрел на Андрея своими черными ничего не выражавшими глазищами.

— Как тебе такое, Гроза Нубов? — наконец спросил рептилоид, — Вор тридцатого уровня тоже знает парочку заклинаний.

— Прости, Ксиб, — извинился Андрей, — Я просто не удержался. Мне стало интересно. Я сделал глупость, прости. Больше не буду.

— Прощаю, — ответил Ксиб, — Вещи верну, когда дойдем до дворца.

— Нет, — в ужасе заспорил Андрей, — Верни сейчас, как же я…

— Во дворце, — перебил Ксиб.

Андрей понял, что ему конец, теперь он был совершенно беззащитен. Впрочем, у него оставалась еще магия, которую никакой вор украсть не мог. Андрей было начал чертить дезориентацию, но прежде, чем он закончил, Ксиб стремительно подполз к Андрею и приставил ему к горлу длинный черный кинжал, напоминавший клык какого-то зверя.

— Все, — сказал Андрей, поднимая руки, — Все.

Вступать в борьбу с вооруженным Ксибом в ограниченном пространстве погребальной камеры явно было плохой идеей. Ящер прирежет его за секунду, если захочет.

— Я сдаюсь, — пробормотал Андрей, — Не убивай. Я больше не буду.

— Рад это слышать, — прошипел Ксиб, убирая кинжал от горла Андрея, — И раз мы снова в одной команде — иди и разгадывай загадку.

Рептилоид указал на очередную кровяную панель и валявшиеся перед ней на полу барельефы.

— А вещи? — взмолился Андрей.

— Во дворце, — повторил Ксиб, — Я тебя не воспитываю. Наказываю. Пойми.

— Эй, верни хотя бы воду, колки и еду!

— На свои поганые наркотики, торчок, — Ксиб швырнул Андрею один пакет колки, а потом еще вернул когда-то принадлежавшую Элли серебряную флягу с водой, — Жратву не дам. Так дойдешь.

Андрей понял, что спор продолжать бесполезно, и в полном отчаянии пополз к панели разгадывать очередную загадку.

Когда Андрей взглянул на панель, ему стало еще паршивее. В панели на этот раз размещалась аж двадцать одна ниша. Причем, в отличие от всех предыдущих ниш, которые видел Андрей на прошлых панелях с загадками, эти содержали рельефные рисунки, по одному в каждой нише. Рисунки иногда повторялись, и Андрей сразу же пересчитал повторяющиеся изображения на всякий случай.

Одиннадцать одинаковых рисунков изображали двух мальчиков-эльфов, один из которых втыкал другому в спину кинжал. Мальчики вроде бы были близнецами, даже одежда на них была одинаковой. Еще три идентичных рисунка изображали скелета, отрубавшего топором голову эльфу. Другие два — мертвого воина в броне и с мечом. На оставшихся двух одинаковых рисунках был эльф, вырывающий себе сердце руками. Последние три рисунка были уникальными и присутствовали в единственном экземпляре каждый. На первом из них была изображена зубастая корона, на втором — летящий дракон, а на третьем — рыбаки, спасающие тонувшего эльфа из воды.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Андрей понятия не имел, что это все означает, но догадался, что загадка будет предельно трудной.

Ксиб молчал и мрачно смотрел на Андрея своими черными глазищами, но, по крайней мере, собственный кинжал ящер убрал в инвентарь. Однако о том, чтобы потребовать назад вещи, шантажируя рептилоида тем, что Андрей не будет решать загадку, сейчас не могло быть и речи, так что Андрей не стал даже пытаться. Андрей понимал, что вещи Ксиб не вернет. А когда они дойдут до усыпальницы Дахаб — ящер убьет Андрея, как и предупреждал Пожиратель. И Андрей не видел никакого выхода. Он ощущал себя теленком, которого ведут на убой.

Вздохнув, Андрей разложил перед собой барельефы из замороженной крови, которых, как и ниш с рисунками на панели, было двадцать один. На каждом из барельефов был изображен один представитель разумной расы, хотя расы иногда повторялись. Андрей разглядел красивую девушку-человека в платье, гнома в колпаке, эльфа в шляпе и с хлыстом, другого эльфа с кинжалом психирурга в руке…

— Ого, — удивился Андрей, — Ксиб, мне нужна кланмастерская книжка!

— Нет нужды, — прошипел рептилоид, — Все верно. Нас было двадцать в клане, когда мы вошли в данж. А еще в клане до сих пор почему-то числится Брат Изйерк, то ли погибший, то ли пропавший еще до нашей экспедиции. Это мы на барельефах. Смотри.

Ксиб подвинул лапой к Андрею два барельефа. На первом был эльф-психирург с кинжалом, на втором — рептилоид в рванине. Барельефы, которые нужно было помещать в панель, как и во всех предыдущих погребальных камерах с загадками, были выполнены в архаичной, но детализированной манере. Андрей даже рассмотрел на рисунке собственные сапоги из орочьей кожи, покрытые квадратным тиснением, и изображение кричащей головы на своем еще старом ритуальном кинжале, который держал в руке психирург на барельефе.

Насмотревшись на портреты большей частью мертвых членов клана, Андрей принялся изучать рисунки в нишах на панели. Одиннадцать близнецов, один из которых убивал другого, три скелета, казнящих эльфа, два мертвых воина, два эльфа, вырывающих себе сердце, корона, дракон и рыбаки, спасающие утопающего.

— Корона — это Мустакбаль? — предположил Андрей, беря в руку портрет контрабандиста с бумерангом в руке, — Мы же вроде хотели его короновать, когда заходили в данж.

— Не то, — зашипел Ксиб, — Смотри. Один мальчик убивает другого. Целых одиннадцать рисунков. Что-то общее.

— Может быть, мальчики означают тех, кого мы взяли с собой в качестве пушечного мяса? — спросил Андрей.

— Возможно, — ответил Ксиб, — Но близнецы — потом. Их много. Поместим в них оставшихся. Кто был нужен для коронации? Если Мустакбаль — корона, то остаются жрица, Мелкая Буква и Шаб. Но Мэрифа-Хамани не состояла в клане. Значит, Мелкая Буква и Шаб. Должно быть два рисунка.

— Эльф, вырывающий себе сердце. Здесь таких как раз два, — догадался Андрей, — Коронация же предполагала жертвоприношение Шаба.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Андрей пихнул контрабандиста с бумерангом в корону, а воина-риа с мечом и книжника с посохом и книгой в руках — в ниши с изображением вырывающего себе сердца эльфа.

— Еще две картинки — мертвый воин, — сказал Ксиб, — Кого у нас еще было двое? Проводники? Я вел по данжу, ты открывал двери рукой. Но почему мертвый воин? Нелогично.