Экзорцист Ватикана. Более 160 000 сеансов изгнания дьявола - Паоло Родари

не смеем судить Божьи замыслы и даже не имеем права пытаться понять, почему Бог допустил эту одержимость. Похоже, дьявол, овладев этим телом – с ликованием, со сладострастием, – тем самым как бы оправдал свое древнее право, вырвав его, то есть тело, из рук Христа и Церкви. Это огромная, пугающая сила: ей удалось захватить тело, прошедшее таинство Крещения и другие таинства. Бог знает, что он делает и что позволяет. Все служит целям Божественного провидения. Он позволяет злу извлечь из него добро. И это необходимо повторять, особенно в отношении нашего случая. Однако Сатана не пассивная сила, огромная, но инертная. Напротив, это ужасающе активная сила. Падре Пьер Паоло победит, и это принесет великую пользу – хотя бы своим огромным предостерегающим значением, которое этот эпизод будет иметь в глазах людей. Ему предстоит за многое побороться. Иисус сражался первым против искушений и силы дьявола – так же будет сражаться падре Пьер Паоло. И подобно тому, как победил Иисус, выиграет свой бой отец Пьер Паоло. И мы увидим нечто прекрасное.

Действительно ли падре Пьер Паоло победит? Зависит от того, что мы понимаем под победой.

Второй обряд изгнания пришелся на время после полудня 23 мая. В нем участвовали все, кто уже стал свидетелями первого обряда, за исключением матери женщины: она была в ужасе от увиденного, и ей не хотелось возвращаться, чтобы вновь стать свидетельницей этих мучений.

После ритуальных молитв и приготовлений бой возобновился. Но дух, как всегда надменный, отказался выходить, потому что, по его словам, другие силы уже заняты тем, чтобы он остался. Это были те самые колдуны, что заставили его войти в тело женщины.

Сеансы следовали один за другим: тяжелые, ужасные. Бесконечные.

На четвертый день, 1 июня, экзорцист захотел прояснить ситуацию с растениями. Он спросил:

– На днях ты рассказал мне о трех растениях. Где их найти?

– Не я должен учить тебя таким вещам.

– Во имя Бога, скажи мне где.

Женщина на мгновение, будто от сильных угрызений совести, заколебалась, а потом решительно произнесла:

– Одно в саду господина N, одно на дне реки По, третье в огороде у дома М…

– Чем они связаны?

– Белой шерстяной нитью.

– Кто их связал?

– Первое – тот, кто просил о колдовстве. Второе – сам колдун. Третье, – то, что на дне По, – связали эти руки.

– Когда их развяжут?

– Два уже развязаны.

– Когда развяжут третье?

– Пока есть залог[52], растение не развяжут.

– А когда залог исчезнет?

– Когда ты захочешь этого.

– Я хочу сейчас. Встань и извергни.

После некоторой проявленной настойчивости одержимая подчинилась и, в мучительных рвотных позывах, что-то выплюнула. Экзорцист приостановил обряд и, воспользовавшись коротким перерывом, спросил женщину, когда в своей жизни она связывала растения.

– Да, я связала одно.

– Где?

– На дне реки По.

– Чем вы его связали?

– Белой шерстяной нитью.

– И почему?

– Потому что они заверили меня, что этой нитью я свяжу свою болезнь с растением.

– И это произошло?

– Отнюдь. Как только я связала растение, болезнь уже не отпускала меня. Становилось все хуже и хуже. Но к чему все эти вопросы?

– Потому что во время обряда экзорцизма вы говорили об этом растении.

– Разве я поступила неправильно, связав его?

– Конечно, ведь это суеверие. Вы знали, что, пока привязывали растение на дне реки По, другие, в ином месте, связали еще два?

– Нет.

Во время восьмого сеанса экзорцизма падре Пьер Паоло спрашивает дьявола:

– Колдуны в самом деле существуют?

– Да.

– Что они делают?

– Это люди, способные причинить вред другим.

– Они имеют над тобою власть?

– Да.

– У них есть прямая связь с тобою?

– Да.

– Кто дал этому существу проклятый предмет?

– Н. Н.[53]

– Где он дал ей это?

– В своем доме в Пьяченце.

– Кто принес проклятый предмет?

– Женщина.

Это была старушка, и дьявол описал ее в подробностях. Она появилась в черном платье, с наброшенной на голову черной шалью.

– До того, как тебя поместили в это тело, где ты был?

– В кошельке.

Экстравагантный ответ, пусть в Средние века и существовала очень живая традиция, известная как «дьявол в кошельке»[54].

– Где ты был до того, как залез в кошелек?

– В пустыне.

– Что ты там делал?

– Мы пошли за лошадьми.

– За лошадьми?

– Да, в пустыне, у четвертого омнибуса.

Дело становилось все более и более запутанным. Действительно, сторонние наблюдатели не обязаны были верить всему, что говорил нечистый дух, но верно было и то, что эта запутанная история кошелька, пустыни и лошадей, пусть ее и трудно было понять, вызвала у присутствующих очень живой отклик. Поэтому падре Пьер Паоло хотел, насколько это возможно, установить реальность упомянутой вещи. Он вновь остановил диалог и в коротком промежутке времени, когда одержимая вернулась в полное сознание, спросил ее:

– Вы когда-нибудь носили на шее кошелек?

Женщина заколебалась, а потом ответила:

– Да, однажды.

– От кого вы его получили?

– От Н. Н.[55]

– Но знаете ли вы Н. Н.?

– Да, я была с ним много раз.

– Простите, для чего?

Женщина заметно покраснела.

– Он лечил меня.

– Н. Н. – доктор?

– Говорят, он святой, многих больных исцелил.

– И вас исцелил тоже?

– Нет. Но он заверил меня, что, нося кошелек, я в скором времени перестану болеть. Вместо этого мне становилось все хуже и хуже.

– Как долго вы носили кошелек на шее?

– Недолго. От деревни Н. Н. до моего дома, потому что, где бы кошелек ни касался моей кожи, он вызывал сильное жжение и онемение. Мой муж очень хотел, чтобы я оставила кошелек, попыталась сопротивляться, но в какой-то момент, не в силах больше терпеть, я взяла его и выбросила.

– Прежде чем выбросить, вы посмотрели, что внутри?

– Да ничего там не было. Я думала, что найду какие-то священные образы, реликвии святых, но вместо этого, кажется, там была только бумага.

Когда обряд возобновился, одержимая была относительно спокойна, но, когда пришло время молитвы Sanctus, она вдруг невероятно высоко подпрыгнула со стула и, грозно крича, начала угрожать экзорцисту.

Падре Джустино оставил работу стенографиста для того, чтобы попытаться связать женщине руки, но не смог. Глаза одержимой светились – то был свет черной ненависти.

При следующем сеансе экзорцизма, третьего июня, нечистый дух был таким же энергичным в своих проклятиях, как и в прошлый раз. Чем больше уходила земля из-под его ног, тем больше он мстил, оскорбляя священника.

– Исторгай, – призывал его падре Пьер Паоло.

– Я не могу, – отвечал дух.

– Во имя Бога.

– Я не могу, идиот.

– Во имя Бога, – настаивал экзорцист.