Искатель. 2009. Выпуск №04 - Журнал «Искатель»

— Когда это было? — возразила ей одна из женщин.

— При Сталине… когда! При нем все было!

— Ничего при нем не было!

— Что ты знаешь, милая.

Начался извечный спор старшего и молодого поколения. Долго пили чай. Затем чуть не до полдороги провожали Лизу. Дольше всего за ней бежали собаки. А на следующей неделе Лиза выпросила у директора школы старенький ижевский «Москвич» и поехала на нем за ребятами.

— Не наездишься! — покачав головой, сказал он ей вслед. — Неблагодарный труд.

Труд оказался благодарным, Сначала ее звали сумасшедшей училкой, затем кто-то принес зимнюю резину, ещё кто-то отрегулировал клапана. Тяжело было только с бензином и в дождь. Два раза ее «Москвич» тянули лошадью. Оказывается, одна лошадиная сила сильнее, чем пятьдесят механических, она одна способна вытащить машину из любой грязи.

А через год обе семьи переехали из Карловки. Егор, заработав деньги в Москве, перебрался в райцентр, а Рындины только к зиме оказались на центральной усадьбе. Лиза собрала пятьдесят тысяч рублей — стоимость продаваемого дома. Но прежде пришлось пораскинуть мозгами. Идея была проста как божий день: обложить данью жителей центральной усадьбы. С домовладения по сто рублей. В селе было триста девяносто домов. Свиток с фамилиями жертвователей получился трехметровой длины.

— А где ты еще сто десять домов наберешь? — спросил ее директор школы.

— В район поеду! Власть обложу!

Директор школы дал ей ценный совет:

— Только ты сначала по телефону им расскажи и начни с милиции и прокурора, чтобы тебя за аферистку не приняли.

На район был составлен свой перечень с указаниями должностей и фамилий. Глава администрации, начальник милиции, прокурор и далее по списку из телефонного справочника. Следующие в списке за высоким начальством жертвователи почему-то называли жмотами высшую власть, но сами больше ста рублей не давали. За неделю Лиза собрала в селе и в районе пятьсот подписей и искомую сумму — пятьдесят тысяч рублей. Коленька и Оленька теперь могли ходить в школу.

А именной свиток вдруг зачем-то понадобился верховной власти. Видите ли, Лиза обманула их, они могли бы дать и больше на благое дело, да не знали. Кто-то в насмешку послал по почте сто рублей главе района и надписал: «Крохобору». История, подобно шилу, вылезла наружу, вызвав здоровый смех в районе и больно уколов самолюбие бывшего партократа. Внезапно появившаяся комиссия районо закатила выговор директору школы, а заодно и Лизе за использование государственного имущества — автомобиля — в личных целях. В областной газете появился фельетон борзого журналиста, который перед выборами в хвост и в гриву разносил районную администрацию и проводил сторублевую параллель между горьким пьяницей, пожертвовавшим последние деньги, и крохоборами, первыми лицами. В газете была тиснута фотография с того злополучного свитка с державными подписями.

— Ехала бы ты в Москву, неугомонная! — как-то после уроков сказал ей директор школы. — Иначе меня снимут с работы.

И вот теперь, через полгода после отъезда, Лиза оказалась на стройке в должности генерального директора строительной фирмы. Неисповедимы, Господи, твои пути. Она еще раз сказала водителю Мыколе, что умеет управляться с автомобилем, и это была сущая правда.

— Путевку, путевку обязательно выпишите на нон грата! — тарахтел рядом Мыкола, стараясь угодить новому начальнику.

— На кого?

— На самоюю свою персону! Иначе, если встретится ГАИ, может казус случиться. Не раз со мною такое бывало.

Лиза помнила, куда положила главный бухгалтер техпаспорт и ключи от машины. Она выписала путевой лист на свою фамилию, благо еще по школе знала, как его заполнять, и строго посмотрела на охранника-водителя.

— Постарайтесь обзвонить всех штатных работников, чтобы завтра, к девяти, как штык были на рабочем месте. Телефоны у вас есть?

Мыкола кивнул и спросил:

— Мне сказать им, что вы новый голова?

— Можешь сказать, и еще у меня пожелание лично к вам. Скажите мне, Мыкола, пожалуйста, полное ваше имя!

— По паспорту?

— По нему!

— Николай Аристархович Плетень.

— Да, — задумчиво сказала Лиза, — я, Николай Аристархович, собираюсь впредь вас по имени-отчеству называть!

— Ой, вот чего мне не надо, так совсем не надо! Меня еще в школе Цицероном называли, а какой я Цицерон? Я Мыкола, а вы меня будете Патриархом называть! Зачем мне чужие регалии, когда свои некуда девать? Был такой великомученик Мыкола. В муке я рожден, в муке и буду умирать. Чем я хуже его?

— Ну, хорошо, уговорили, ничем не хуже. Но чтобы не впасть в амикошонство, я не буду хотя бы вам тыкать, согласны?

— Да я совсем не пью! А если пью, то никогда не падаю! — обиделся Мыкола.

Они вышли во двор. Лиза открыла дверь и бросила сумочку на соседнее сиденье. Над нею навис Мыкола.

— Руль, тормоз, газ знаете где?

— Знаю!

Он стал дальше рассказывать:

— Машина зверь! Нажимаешь педаль и думаешь, что ты президент, понятно?

— По крайней мере, доходчиво, — улыбнулась Лиза и завела двигатель. Пока он прогревался, она осмотрела салон и приборную доску. Максимальные деления на спидометре соответствовали 240 км в час. Скорость как у кукурузника. Где же, интересно, можно ее развить? Лиза подумала, что на такой машине хорошо уходить от погони, и усмехнулась. Если дурные мысли полезли в голову — значит, она уже вписалась в московскую жизнь, приняла новые правила игры и мерит мир несвойственными ей категориями.

Она захлопнула дверцу и собралась нажать на педаль акселератора, когда к ней склонился Мыкола. Глазами он показал на иномарку, пристроившуюся на противоположной стороне улицы.

— Машина из банка!

— Ты так думаешь? — спросила его Лиза.

Бессвязно-выспренная речь Мыколы неожиданно стала лаконично-осмысленной:

— А чего тут думать, Я ее номер хорошо запомнил — 848. Это охрана банка.

— И что они тут делают? — спросила Лиза.

— Следят!

Пораженный собственным умозаключением, Мыкола зло сжал губы. Лиза тоже расстроилась. Охрана банка? Что ей здесь нужно? Она непроизвольно спросила:

— За кем следят?

И получила от Мыколы оглушительный ответ:

— За мной!

Лиза чуть не расхохоталась ему в лицо:

— Почему вы так думаете?

Убежденный в собственной правоте, Мыкола привел неотразимый довод:

— А больше не за кем! Тут только вы да я! Не за вами же им подглядывать?

Ну и самомнение у парня, подумала Лиза. Шпион выискался, чтобы за ним следить. Нет, тут он глубоко ошибается. Не будет охрана банка тратить время на то, чтобы следить за приехавшим из Тмутаракани Мыколой, охраняющим пустую строительную площадку. Эти господа на «Фольксвагене» по ее душу, у нее на хвосте сидят. Только вот что они хотят узнать-выведать? Она чиста и непорочна, как ясный божий день. А вот они сами… За банкиром бы охране банка установить слежку и поинтересоваться, куда он деньги пайщиков-инвесторов дел.

— Не переживай! — успокоила Мыколу Лиза. — Вот увидишь, я поеду, и они за мной тронутся. — И оказалась права.

Когда она стала заворачивать за угол дома, находящегося в конце улицы, то увидела, как «Фольксваген» тронулся с места. Она не стала давить на газ и ускоряться, а тихо и медленно влилась в поток автомобилей, следующих к кольцевой автодороге. Периодически Лиза посматривала в зеркало заднего вида или в боковое водительское. Уже на въезде на кольцо она вновь увидела «Фольксваген» с номером 848. Цифра «четыре» в зеркало смотрелась как написанная справа налево.

Лиза растерялась. Планы ее на сегодняшний вечер этой никчемной слежкой были нарушены. Сначала она собиралась ехать в центр города, где в Романовом переулке жила ее родня. Это было удобно, потому что ей пришлось бы двигаться навстречу основному транспортному потоку, следующему к концу дня из Москвы. Однако эта непонятная слежка поломала все ее планы. Но даже сейчас Лиза испытывала несказанное наслаждение от езды на иномарке. Это тебе не гремящий на проселочной дороге «Москвич». Хотя кто его знает, как будет выглядеть после тридцати лет эксплуатации по бездорожью эта иномарка. Вероятнее всего, никак.

Остановившись у обочины, Лиза решила еще раз проверить догадку Мыколы. «Фольксваген» с номером 848 обогнал ее и остановился метрах в двухстах впереди. Но если бы она была до конца любопытна и посмотрела еще дальше вперед, то увидела бы вишневую «девятку» с тонированными стеклами, так же прижавшуюся к обочине. Лиза решила отрегулировать сиденье и сунула руку под него.

Холодный озноб пробежал у нее по коже. Из-под сиденья она извлекла небольшой черный пистолет с пластмассовой ручкой. Совершенно случайно выщелкнув магазин из рукоятки, Лиза увидела, что обойма полна патронов — девять латунных цилиндриков. Вогнав снаряженный магазин обратно в рукоятку, Лиза передернула затвор и сдвинула флажок предохранителя, закрыв красную точку.