Во Имя Закона - Джорди Риверс

– Я не могу сказать, что я не вижу этого. Я вижу что-то непонятное, и поэтому решил, что…

– Что такого во мне непонятного? – спросила Флоренс, разводя руками. – Тебя смущает моя одежда?

– Не одежда, – тихо ответил Ансельм.- Душа.

– Замечательно, – с шумом выдохнула Флоренс и отвернулась от него. – Просто замечательно…

– А кто тебе вообще разрешил смотреть мне в душу? – вдруг взорвалась она. – У вас что, здесь так принято?

И тут же осеклась. Грудь пронзила резкая боль. Это опять заболело что-то в районе сердца. Совсем рядом с ним. Флоренс сжала зубы.

– В душу не смотри, на штаны не смотри, видишь, как нам было нелегко? – оживились гномы.

– Прости меня, – произнесла Флоренс с усилием, обращаясь исключительно к нетронутому. – Что, и поругаться на тебя нельзя? – спросила она с наигранным возмущением, потому что, видимо, только такое возмущение в его сторону было не опасно для жизни.

– Можно, – рассмеялся Ансельм. – Сколько угодно. Но только не позволяй обиде проникать в душу. И тогда можно. Иначе твоя душа опять воспротивится.

– Я поняла, – Флоренс поморщилась. – Когда мы уже приедем? – спросила она, оглядываясь по сторонам.

Они стояли на лесной тропе. Высоченные сосны смыкали свои ветви высоко над их головами. Флоренс совсем не заметила того момента, когда они въехали в лес. Самого леса Флоренс тоже, если честно, не видела. Были холмы. Потом деревня. Леса не было.

– Ты проголодалась? – спросил Ансельм.

– Ты что, и в мой желудок тоже смотришь? – воскликнула Флоренс, пристально следя за тем, чтобы чувствовать по отношению к странному безглазому мужчине перед собой только хорошее.

И у нее получилось. Воспоминания о спазмах в груди были еще совсем свежи в памяти.

Ансельм мгновение пытался понять смысл ее слов, а потом рассмеялся.

– Нет, только в душу.

– Договорились! Так нам еще далеко?

– Далеко – недалеко, – раздалось бурчание гномов. – Раскомандовался тут. Мы, может, тоже голодные.

Флоренс сощурила глаза. Только этого еще не хватало.

– Эй, вы там, на галерке! – прикрикнула она на них.

И крика оказалось достаточно, чтобы гномы вновь притихли. Только слышался их шепот:

– Галерка?

– А что такое галерка?

Флоренс требовательно посмотрела на нетронутого.

– Мы почти приехали, – опять смутился он.

На самом деле Ансельм не привык к такому тону и обращению. И сейчас ему было интересно. Как же она будет дальше себя вести? Как будет балансировать на грани претензий к нему и выказывания своего раздражения? А то, что в ее душе необъятное море раздражения, высокомерия, ощущения своей правоты, это Ансельм видел прекрасно. И только живая боль, которая жгла душу Флоренс огнем, позволяла той не просто оставаться в живых, но еще и устремляться к Закону. Устремляться в степени, достаточной для пребывания в Поднебесье.

– А замок-то ничего так, – снисходительно заметила Флоренс, когда Ансельм остановил лошадь около приземистой хижины, стоящей на отшибе деревни.

– Нам надо покормить гномов, – сказал Ансельм, отвязывая двух ворчунов, которые последние полчаса только и делали, что ныли. – Иначе они просто умрут с голоду. Появиться на глаза бакалавру они осмелятся еще не скоро, и, соответственно, не скоро смогут поесть.

– А чем они так провинились? – не поняла Флоренс.

– Заходи в дом, я все объясню за завтраком.

– Ансельм? – услышала Флоренс молодой женский голос из комнаты, когда они все вместе вошли, и за ними хлопнула входная дверь.

– Гемма, доброе утро! – радостно отозвался нетронутый. – Я привел к тебе гостей!

Флоренс приподняла брови, ожидая появления хозяйки, и, самое главное, ее реакции на «гостей». Она сама была бы просто «счастлива» таким посетителям. Да еще с утра пораньше.

На пороге маленькой кухни появилась невысокая женщина в изысканном платье. С красивыми длинными волосами. При виде ее каштановых кудрей, ниспадающих до поясницы, брови Флоренс заняли еще более высокое положение на лбу.

– Вот это – женщина! – ткнул пальцем в направлении хозяйки один из гномов.

Устав с ним спорить, Флоренс просто одарила его предупреждающим взглядом, и тот умолк, гордо отвернув голову.

Женщина сложила руки на подоле и выжидающе смотрела на гостей. Точнее, даже не на гостей, а на Ансельма. Она ждала объяснений.

– Гемма, покорми нас пожалуйста, – произнес он, бережно поднимая на руки ближайшего к нему гнома.

– Вас, – сделала ударение на этом слове Гемма, – внезапно больше, чем обычно. – Кто это с тобой?

Она направилась к печи. Когда Гемма проходила мимо Флоренс, та успела уловить скрытую в уголках ее губ улыбку.

«Значит, нас все-таки покормят», – отметила про себя девушка.

– Это неудавшиеся проводники и… – Ансельм запнулся.

Он знал, что Гемма очень ждала появления нового жителя Поднебесья. Чтобы посмотреть, кто придет на место Фредерика.

– Я сейчас накрою на стол, – произнесла Гемма, все поняв.

Она повернулась к гостям и сдержанно улыбнулась. Флоренс почувствовала настороженность в том единственном коротком взгляде, который Гемма бросила на нее.

Хозяйка достала из печи котелок с кашей, разложила на столе деревянную посуду, и все приступили к трапезе.

Гномы не разговаривали, но треск за их ушами был слышен лучше любой болтовни.

– Так вот, им попадет, потому что они подвергли твою жизнь опасности, – вернулся Ансельм к вопросу Флоренс. – Новенькие, – и опять это слово не далось ему легко, – появляются в Поднебесье только в сопровождении нетронутых. То есть таких, как я. А так как ты была с гномами, то фермер вполне правомерно испугался. Он мог убить вас, и никто бы его не осудил.

– Гостеприимный народ, – прокомментировала Флоренс, отставляя плошку с кашей в сторону. Аппетит у нее так и не появился. – Зачем же ты ведешь их в замок? Каково будет их наказание?

– Я не знаю, – покачал головой Ансельм.

Гномы, не выпуская из рук ложек, жалобно посмотрели на него из-под съехавших на глаза колпаков.

– Я, правда, не знаю, – с сожалением повторил Ансельм.

– А знаешь, что? – спросила его вдруг Флоренс. – Я не хочу в замок. Там много людей, а я стеснительная…

Ансельм опешил.

– Трудно в это поверить, – произнес он, когда понял, что Флоренс решительно настроена. – Что я скажу бакалаврам? Я должен был привезти тебя.

И тут Гемма, у которой были свои счеты с бакалавриатом, неожиданно сказала:

– Пусть они остаются здесь. У меня.

Ансельм резко повернул голову к ней.

– Сейчас не время вспоминать старые обиды, – сказал он.

Гемма молчала, спокойно глядя на него.

– Ты можешь сказать им, что это было первое желание новичка, – произнесла она после паузы, наполненной явственно ощутимой мольбой нетронутого отступить.