Нежность по принуждению - Джулс Пленти

— Я пробежалась по нему глазами, — начинает юлить Рыжик.

Какая же она неискушенная малышка. Это будоражит.

— Тогда я привезу новый договор завтра вечером, — чуть поддеваю ее, сделав вид, что поверил в эту маленькую розовую ложь.

— Только завтра? — трепетные реснички вновь взметываются, и я тону в дивном мерцании лунного камня радужки.

Говорит все, что на уме. Прекрасное качество для Сабмиссив. Хочу, чтобы она выболтала мне все свои постыдные мысли и грязные фантазии. Рыжик может быть уверена, что я воплощу их в жизнь самым изощренным и красивым образом.

— Именно, девочка. Поехали уже домой. — протягиваю ей руку. — Уже поздно и пора спать.

В меня вцепляются дрожащие, прохладные пальчики, и я увожу свою малышку в теплую интимность салона.

Веду ее наверх. Вот он очередной формальный повод коснуться Рыжика, прижать ее к себе. Пусть думает, что это ради ее же безопасности. Даже неуклюжесть добавляет ее образу трогательности, мягкости. Маленькая воровка стянула у меня нечто большее, чем фейковые часы. Мое спокойствие.

Прижимается ко мне, пытаясь непрозрачно намекнуть, что готова составить Крис конкуренцию. Я бы справился и без жгучей красной ревности, но это такая приятна приправа.

Она бы отдала мне всю себя уже сейчас, но я хочу взвинтить ее ожидания до предела, налить столько бензина, что для его воспламенения хватило бы несчастной искры. Кроме того, остался еще один важный тест.

Ариша входит в комнату и смотрит на меня с надеждой. А я вновь встаю так, чтобы быть почти рядом, но все же разочаровывающе далеко. Дистанцирование обычно очень заводит. Или даже сводит с ума.

— У меня есть для тебя подарок, — улыбаюсь я и достаю из одного из множества пакетов черную бархатную коробочку.

Ее содержимое для Ариши тайна. Хотя, держу пари, девочка думает, что там украшение. Ювелирка еще будет, но сейчас другое.

— Спасибо, — произносит на выдохе.

Щечки вспыхивают румянцем, а пальцы торопливо откидывают крышку. Оторопела, руки дрожат. Пристально смотрит на содержимое, а потом взгляд огромных серых глаз впивается в меня.

На бархатной подушечке горделиво устроился кожаный ошейник с серебряными и кружевными вставками. Он будет так хорош на ее длинной мраморной шее.

— Зачем? — срывается с побледневших губ.

— Я хочу, чтобы он был на тебе во время наших игр. Если понравится, можешь забрать себе на память. Но если это для тебя слишком, то утром просто скажи мне об этом, и все закончится уже через пять дней. А теперь спи. Доброй ночи, Арина.

— Спокойной ночи, Руслан, — проговаривает, сухо сглотнув, и ставит коробочку на прикроватный столик.

Можно остаться и получить желаемое уже сейчас, но это не в моих правилах. Резко разворачиваюсь и выхожу, закрыв за собой дверь.

Оказавшись снаружи, даю волю эмоциям. Позволяю им оживить мимику, которую я все это время удерживал в спокойном состоянии. Прислоняюсь горящим лбом к дверному косяку и стараюсь стабилизироваться, загнать зверя вглубь. Поздно. Меня уже сорвало. Так понесло, что о спокойствии можно и не вспоминать.

«Это не в моих правилах, — стучит у меня в голове свинцовыми шариками, а потом наступает резкое облегчение, которое приносится внезапным решением: — Да черт с ним. Хочу ее».

Распахиваю дверь рывком. Она стоит и смотрит на меня так, будто ждала возвращения. Уничтожаю паршивый метр, который нас разделяет, и прижимаю девчонку спиной к стене.

Услужливые руки с готовностью обвивают мою шею, и я, потеряв остатки контроля и здравого смысла, сминаю манящие губы поцелуем.

Глава 9. Арина

Руслан сметает меня порывом урагана, оплетает коконом своих рук и впечатывает в стену. Его губы, властные, требовательные и такие желанные, накрывают мои, и я застываю от восторга. Он рождается там, где мы соприкасаемся теснее всего, прокатывается по телу сладкой, жаркой волной и завязывается в тугой, пульсирующий узел внизу живота.

Я вдруг понимаю, что до этого момента не знала, что такое хотеть мужчину по-настоящему. Его пьянящий вишневый аромат с дымным шлейфом сводит с ума, а прикосновения превращают сжигающее меня желание в пытку томлением. Каждая клеточка тела кричит о том, что я хочу соединиться с ним, почти незнакомцем и немножко шантажистом.

Зарываю пальцы в светлые, мягкие волосы Руса и запрокидываю голову, чтобы его языку было удобнее исследовать мой рот. Руслан посасывает мои губы, а кончик его языка внутри моего рта заигрывает и дразнит, окончательно лишая разума и воли.

Мне не хватает кислорода, голова кружится, а сердце бьется так быстро, что пульс, наверное, под двести. Руслан отрывается от меня, но я не собираюсь отпускать его так просто. Дрожащими, неуклюжими пальцами стаскиваю с широких плеч пиджак, и он глухо шлепается под ноги.

Мне этого мало. Я пытаюсь расстегнуть ряд мелких пуговиц на тонкой серой рубашке, но получается только вырывать их с корнем. Я ломаю ногти, но все-таки справляюсь с задачей. Его загорелая кожа красиво мерцает в приглушенном свете, и я не могу больше сдерживаться. Мне все равно, даже если Руслан подумает, что я шлюха. Касаюсь губами дрожащей жилки на его шее — кажется, не только мой пульс перевалил за сто.

Руслан отрывает меня от себя, хватает своими астеничными пальцами за подбородок и заставляет посмотреть ему в глаза. Сейчас они кажутся темно-синими, а в их глубине простирается бездна желания. Желание это манкое и порочное. И вожделеет он меня. От одного только его взгляда во рту пересыхает, и меня начинает бить похожая на ток дрожь.

Молния на моем платье разъезжается с тихим, волнующим жужжанием, и его умелые руки в пару движений освобождают меня от ненужной тряпки. Теперь на мне только довольно закрытые трусики, которые сам же Руслан и выбрал.

Он хватает меня за запястья и вздергивает руки над головой. Прижимает их к стене и какие-то мгновения просто пожирает мою почти полную наготу взглядом. Словно изучает