Последний меч Силы - Дэвид Геммел

– Есть вещи, которые лучше делать руками и сердцем, – ответил Откровение.

Это были первые слова, которыми они обменялись после стычки в Круге, и вновь воцарилось тяжелое молчание. Андуина сидела у ручья поблизости, отчищая заржавевшие котелки и сковородки, тщательно удаляя плесень с деревянных тарелок, которые Кормак нашел в трухлявом шкафу. Под вечер Откровение поставил ловушку в холмах за хижиной, и после холодного ночлега на полу в большой комнате они позавтракали жареной крольчатиной с диким луком.

– К северу отсюда есть еще хижина, – сказал Откровение, – и возле нее ты найдешь яблони и груши. Выше в горах дичь водится в изобилии – олени, горные бараны, кролики, голуби. Ты умеешь стрелять из лука?

– Могу научиться, – сказал Кормак, – но я мастер стрелять из рогатки.

Откровение кивнул.

– Полезно различать съедобные растения. Листья ноготков очень питательны, как и крапива, а в западной долине можно собрать много лука и репы.

– Ты говоришь так, словно собираешься уйти.

– Да. Мне нужно найти новый Сипстрасси, так как у меня остается совсем мало магии.

– Ты уйдешь надолго? – спросила Андуина, и Кормака больно уязвил намек на страх в ее голосе.

– Меньше чем на неделю, если все сложится хорошо. Но я некоторое время пробуду здесь. Надо сделать еще очень много.

– Мы в тебе не нуждаемся, – сказал Кормак. – Уходи, когда вздумаешь.

Откровение пропустил его слова мимо ушей, но попозже, пока Андуина срезала и сдабривала остатки мяса, увел мальчика на поляну перед хижиной.

– Ей угрожает страшная опасность, Кормак, и если ты намерен защищать ее, то должен стать более сильным, более быстрым и смертоносным, чем теперь. Ведь сейчас ее у тебя может отнять старая коровница.

Кормак ядовито ухмыльнулся и собирался ответить, но тут Откровение ударил его кулаком в подбородок.

Юноша рухнул на землю, из глаз у него посыпались звезды.

– Римляне называют это боксом, но грек Карпофор довел его до уровня искусства. Встань!

Кормак вскочил на ноги и ринулся на своего врага.

Откровение отклонился и ударил коленом Кормака в лицо, и вновь земля ринулась тому навстречу. Из его носа потекла кровь, и Откровение двоился у него в глазах.

Тем не менее он встал и бросился вперед, но на этот раз ему в живот врезался кулак, он согнулся пополам, не в силах вздохнуть, и остался на земле, ловя ртом воздух.

Несколько минут спустя он с трудом поднялся на колени. Откровение сидел на поваленном стволе.

– Здесь, в этих высоких пустынных горах, я обучал твоего отца… и твою мать. Сюда Царица-Ведьма послала своих убийц, и отсюда Утер отправился вернуть себе королевство отца. Он не хныкал, не жаловался, он не язвил, вместо того чтобы учиться. А просто поставил себе цель и добился ее. У тебя есть выбор, ребенок: уйти или учиться. Что ты выбираешь?

– Я тебя ненавижу, – прошептал Кормак.

– Это к делу не относится. Выбирай!

Кормак поглядел в холодные серые глаза над собой и проглотил рвущиеся с языка слова.

– Я буду учиться.

– Первый урок – повиновение, и это главное. Чтобы стать сильнее, ты должен доводить себя до предела выносливости. Я буду требовать от тебя больше, чем необходимо, и иногда тебе будет казаться, что я бессмысленно жесток. Но ты должен повиноваться. Ты понял, ребенок?

– Я не ребенок! – огрызнулся Кормак.

– Постарайся понять, ре-бе-нок. Я родился, когда солнце светило над Атлантидой. Я сражался вместе с израильтянами в земле Ханаанской. Я был богом греков и королем британских племен. Мои дни на земле исчисляются десятками тысяч. А что такое ты? Листок, живущий от весны до осени, я же – вековой дуб. Ты ребенок. Утер ребенок. Самый глубокий старик в мире для меня ребенок. И если тебе необходимо меня ненавидеть – я боюсь, тебе это необходимо, – так хотя бы ненавидь меня как мужчина, а не как раскапризничавшийся младенец. Я сильнее тебя, искуснее. Я могу убить тебя с оружием и без оружия. А потому учись, и, может быть, придет день, когда ты возьмешь надо мной верх… хотя я сомневаюсь в этом.

– Придет день, когда я тебя убью, – сказал Кормак.

– Так готовься! – Откровение воткнул в землю длинную палку, а потом вторую на расстоянии локтя от первой. – Видишь те сосны на горе?

– Да.

– Так добеги до них и вернись сюда, прежде чем тень коснется второй палки.

– Зачем?

– Беги или покинь горы, – ответил Откровение, вставая и направляясь к хижине.

Кормак набрал воздуха в грудь, вытер кровь, запекшуюся под носом, и побежал легкой размашистой рысцой вверх по тропе. Оказавшись среди деревьев, он потерял из виду свою цель и ускорил бег. Мышцы ног словно жгло огнем, но он заставлял себя бежать. По мере того как подъем становился круче, его дыхание учащалось. Когда деревья остались позади, он увидел, что до сосен ему остается около полумили, и перешел на шаг, пошатываясь, жадно глотая воздух. Он испытывал искушение сесть и набраться новых сил; а то просто вернуться к Откровению и сказать ему, что он добрался до сосен. Но он не поддался соблазну. Брел все вверх и вверх. Пот заливал ему лицо и тунику, а в ногах словно бы пылали свечи. Но наконец он, спотыкаясь, достиг сосен. С сука одной свисал глиняный кувшин с водой.

Он выпил чуть не половину и затрусил назад к хижине.

На спуске усталые ноги его подвели: он оступился, упал и покатился вниз по склону, пока не ударился о мощный корень, который вонзился ему в бок. Кое-как поднявшись, он продолжал, спотыкаясь, бежать, пока наконец не очутился на поляне перед хижиной.

– Плохо! – сказал Откровение, невозмутимо глядя на багровое лицо юноши. – Всего две мили, Кормак.

Повторишь сегодня вечером и завтра. Погляди, сколько времени ты потратил.

Тень протянулась за вторую палку на ширину трех пальцев.

– Руки и плечи у тебя сильные, но это сила без быстроты. Как ты их укреплял?

Наконец-то Кормаку представился случай показать себя! Он подошел к дереву, подпрыгнув, ухватился за сук и быстро подтянулся, коснувшись сука подбородком, а затем плавно и ритмично продолжал подтягиваться.

– Не останавливайся! – сказал Откровение.

На счет «сто» Кормак спрыгнул на землю. Мышцы рук у него горели, но глаза светились торжеством.

– Это развивает силу, но не быстроту, – сказал Откровение. – Хорошее упражнение, но к нему необходимо добавлять другие. Для своего возраста ты очень силен, но не гибок. Бой на мечах требует молниеносной быстроты. – Он взял длинную обструганную палку и зажал ее в пальцах горизонтально. – Положи ладонь на палку, не сгибая пальцев, и поймай, когда я ее отпущу.

– Проще простого, – сказал Кормак, прижав ладонь к палке и напрягшись, чтобы успеть ее поймать.

Откровение отпустил палку, и рука Кормака резко опустилась, но зажала в кулаке только воздух.

– Проще простого? – повторил Откровение.

Кормак еще три раза пытался поймать палку, и разок это ему почти удалось: его пальцы задели ее, ускорив падение.

– Ты слишком скован в бедрах, а мышцы плеч напряжены и потому неподвижны.

– Ее невозможно поймать, – заявил Кормак.

– В таком случае подержи палку сам.

Кормак взял ее, а когда его пальцы разжались, рука Откровения устремилась вниз с молниеносностью жалящей змеи и схватила палку, когда до земли оставалось по меньшей мере локоть.

– Быстрота, Кормак. Действовать, не думая. Не заботься о том, чтобы поймать палку. Просто поймай.

Выбрось из головы все мысли, не сковывай тела.

После тридцати попыток Кормак поймал палку. Затем последовало еще десять неудач, но воля добиться своего его поддерживала, и утро еще не кончилось, как он поймал ее семь раз правой рукой и три раза левой.

Откровение поднес ладонь к лицу, и оно задрожало, затуманилось и стало вновь лицом Кулейна, Владыки Серебряного Ланса.

Еще час Кулейн и совсем вымотавшийся юноша упражнялись на мечах. Кормак почти забыл о своей ненависти к высокому воину, восхищенный природной грацией его движений и стремительностью. Раз за разом он поворачивал кисти, его меч скользил по мечу Кормака, чтобы со свистом остановиться у шеи, плеча или груди юноши.

Кулейн лак Фераг, понял Кормак, был не просто воином, а лучшим из лучших.

Но едва они кончили упражняться, как вражда в его сердце вспыхнула с прежней силой. Кулейн прочел это в его глазах и вложил меч в ножны, вновь превратив его в серебряное копье.

– Пойди с Андуиной в горы, – сказал он. – Помоги ей выучить тропы.

Повернувшись на каблуках, воин вошел в хижину и вернулся с девушкой.

Кормак взял ее под руку и повел под деревья.

– Где солнце? – спросила она. – Я не чувствую его тепла.

– Над лесом. Его заслоняет листва.

– Расскажи мне про листья.

Нагнувшись, он поднял с травы опавший лист и вложил ей в руку. Ее пальцы скользнули по пожелтевшей поверхности.

– Дуб?

– Да. Могучий, обросший мхом дуб, старый, как само время.

– Это дерево красивое?