Выскочка, научи меня плохому - Иоланта Палла

произнес Орлов, поднимаясь и переглядываясь со Светкой, — называется, — он медленно перевел взгляд на меня, — найди белую ворону среди птиц более благородных.

Сердце болезненно сжалось, а в ушах зазвенело, но даже через этот звон я услышала смешки и перешептывания. Одна против десятерых. Я не в меньшинстве, а просто в аду.

— Поднимись, Лили. Мы тебя вычислили. — Саша с гадкой улыбкой не сводил с меня глаз.

Я поднялась, и тут же пожалела об этом.

__________

Не знаю, по какой причине воспоминания яркими пятнами мелькают перед глазами именно в это мгновение, когда я сижу в машине Круглова, пристыженная тем, что дала не свой номер.

Наверное, повлияло то событие.

Испорченная прическа и платье навсегда останутся в памяти напоминанием о том, кто я есть на самом деле, и куда, к сожалению или счастью, меня никогда не примут. Я не смогу стать частью мажорской тусовки сестры.

Орлов предложил всем играть дальше. Он все время переглядывался со Светкой, и только позже до меня дошло, кем была организована позорная экзекуция.

Светланой Алимеевой.

Она решила проучить меня. Не знаю, чем я ей так навредила, но желание куда-либо ходить с ней, разговаривать или просто находиться поблизости отбило напрочь.

Саша озвучил гадкие условия игры, и двое его друзей оттащили меня к стене в беседке. Держали, пока их предводитель кидал в меня тухлыми помидорами, которые богатые детки подготовили заранее, ведь ведерко принесли из угла. Оно было прикрыто тряпкой, а потом…

Потом ребята присоединились к игре в дартс. Так они назвали обстрел тухлыми овощами. Сказать, что я была унижена, значит зря сотрясти воздух.

Меня просто растоптали.

С каждым помидором мне кидали едкое слово, например, сиротка, нищебродка или грязная.

Когда стрелять было нечем, они хотели заставить меня мыть полы, и почти получилось. Хорошо, что родители Орлова вернулись домой. Начался настоящий кошмар, и пока их отчитывали, я убежала.

Как трусиха сбежала к Лехе и Степышу. К тем, кто меня так подло никогда не предаст и не унизит. И не только меня. Они ни с кем так гадко не поступят.

— Я не обязана тебе отчитываться. — Фыркнула Максу и, вырвав телефон из его руки, выскочила под дождь, который все еще нещадно лил словно где-то наверху трубы прорвало.

— Алимеева, я тебе напоминание накатал, — крикнул уже мне в спинку Светин Максик, — чтобы не забыла. Заезжать за тобой не собираюсь. Доберешься сама.

Добежала до двери в подъезд и посмотрел на удаляющуюся машину. Как же я ненавидела сестричкиных друзей, а ухажеров и подавно. Она умела выбирать самых подлых и самовлюбленных пижонов, хотя пара поступков Круглова заставляет задуматься над его принадлежностью к этой категории, но нет. Ничем не лучше. Наверное, актерское мастерство на мне шлифует до блеска.

Влетела по лестничной клетке, игнорируя лифт. Родителей не было, и я спокойно ввалилась в отведенную мне комнату, скидывая промокшие шмотки.

— Где ты пропадаешь?

Вздрогнула от сестричкиного голоса, который писком бешеной мыши влетел в уши и грозил разрывом барабанных перепонок. Она стояла в дверном проеме, скептически меня рассматривая и сложив руки на груди.

— Не твое дело.

— Как грубо, Лиль. Я же к тебе по нормальному. — Светка пыталась строить милую девочку, которой совсем не являлась. — Тебя в универе не было, да и Макса тоже. Скажешь, что случайность?

— Не беспокойся, твоего богатенького дружка я не тронула. Он не в моем вкусе.

Буркнула и продолжала переодеваться в сухую одежду. Света же наблюдала без стеснения за моими действиями и источала неприязнь вперемешку с напряжением.

— Что тебе надо, Свет?

Я наконец накинула на себя тунику, прикрывающую всю мою фигуру чуть ли не до колен, и посмотрела на сестру.

— Я видела, что Круглов тебя привез. Где вы были?

Тон мгновенно сменился. Ничего хорошего для меня это не предвещало. Если Света стремится к чему-то, то можно повеситься, ведь в ход идут самые грязные методы. Я сложила руки на груди, зеркаля ее позу, и еле сдерживалась от того, чтобы не подойти и не вышвырнуть сестрицу отсюда.

— Спроси у него, сестричка. Я не собираюсь перед тобой отчитываться.

— Не в твоих интересах мне грубить, — скривилась Светка, — будешь отчитываться, если я захочу, иначе о твоих маршрутах и гоп-компании узнает отец.

— Тогда, милая сестренка, — делаю шаг к ней, пока в висках бьют в барабаны, — он узнает, что его красавица-дочурка шарахается по амбарам со своими холеными дружками. Плюс снимает лежачие позиции на камеру. Как думаешь, Светик, ему понравится?

— Не посмеешь. — Говорит после недолгой паузы, а я наступаю, опуская руки.

— Посмею.

— Папа в этот бред не поверит. — Криво улыбается она, а я помещаю руку на дверь.

— Тогда давай проверим, кто из нас прав. — Резко толкаю ее в коридор и хлопаю дверью прямо перед идеальным носиком, поворачивая защелку и прижимаясь к дверному полотну спиной.

Как же она меня достала…

Боже, дай сил, чтобы выдержать год в ее обществе…

Глава 7

Максим

Порой мне кажется, что жизнь меня за что-то целенаправленно наказывает, и я упорно пытаюсь найти причину, но не могу.

По просьбе Дана сижу в квартире его матери, где по счастливой случайности оказались Лика и Петр Иванович.

Обстановка не напряженная, но меня словно бетонной плитой накрывает.

Дышать нечем.

Может, тому виной фотографии Алиски, которые стоят на полках и висят на стенах в каждой комнате, или я просто схожу с ума.

Смотрю на Валерию Сергеевну и вижу положительные изменения. Женщина уже не такая бледная и потерянная, как я видел ее после клиники. Даже улыбается, но через силу. Вижу и чувствую, насколько ей хреново.

Вроде и беседа непринужденная. Лика на позитиве и ее отец доброжелателен, но я не могу выдержать долгого нахождения в душной квартире, и даже кондиционер не помогает.

На шею словно удавку кинули и медленно затягивали, стоило Валерии Сергеевне посмотреть на меня. Чувство вины никуда не делось. Убивало меня, особенно в присутствии родственников Алиски. Сразу вспоминал тот день и пожирал себя за глупость.

За то, что поддался ее обаянию и пропустил тот момент, когда все понеслось под откос…

Стараюсь не выдавать своего состояния и откланиваюсь, ссылаясь на работу, хотя она была, но вечером.

Выхожу из квартиры и хватаюсь за перила, пытаясь восстановить дыхание.

Что же так накрывает, а?!

— Макс, — Лика тихо закрывает дверь и подходит ко мне, тяжело вздыхая, — никто не виноват.

Озвучивает то, что я слышать не хочу. Молчу и не произношу ни слова, уставившись