Не искушай меня (ЛП) - А. Мередит Уолтерс

забрали мою сестру раньше времени. Ненависти к дебильному придурку, который дал их ей.

И, прежде всего ненависти к себе.

Эта ненависть яростно тлела в моем животе. Она всегда была здесь. Никогда не уходила. И мама знала, как разжечь ее и превратить в полномасштабный лесной пожар.

— Мне пора идти, мам, — сказала я, не пытаясь ни объясниться перед ней, ни сказать ей, что возвращение в Маршал Крик было бы сродни снятию повязки с раны, которая только начала заживать. В этом нет смысла. Мама не стала бы слушать.

Может быть, я и была эгоисткой. Может быть, я должна была заставить себя поехать домой. Но я просто знала, что это не закончится так, как этого хотелось бы мне. Я не смогу поехать туда и почтить память Джейми так, как она того заслуживает. Потому что эти поминки по моим родителям и их отказу отпустить сущность человека, которым моя сестра не являлась.

— Не могу поверить, что ты настолько эгоистична, Бри, — выплюнула мама. Механический щелчок подсказал мне, что она завершила вызов

Я бросила телефон на кофейный столик, собрала свои учебники и записи, и засунула их в рюкзак.

— Что это только что было, Обри? — обеспокоенно спросил Брукс.

— Ничего, — сухо ответила я, хватая пригоршню карандашей и маркеров, и затем бросила их в сумку.

Брукс схватил меня за запястье, успокаивая меня.

— Не похоже на ничего. Ты выглядишь так, будто собираешься пойти и сброситься с моста. Какого хрена это было? — спросил он решительно.

Я невесело рассмеялась.

— Тише, Брукс, будем надеяться, тебе никогда не будет нужды отговаривать меня прыгать с уступа. Твои методы де-эскалации суицида — отстой.

Я повесила рюкзак на плечо и схватила ключи.

— Но ты отмалчиваешься. Ты собираешься стать консультирующим психологом, Обри. Ведь знаешь же, как важно говорить о вещах и не держать их в себе. Именно это приводит к тому, что кто-то берет автомат УЗИ, отправляясь в Макдональдс. Друзья не позволят друзьям стать убийцами кучи народу — дал забавный ответ Брукс.

Я закатила глаза.

— Почему бы тебе не испытать бесплатную психотерапию на тех, кто в этом нуждается, — рявкнула я, действительно стараясь не вылить свое разочарование и горечь на него. Но он здесь, а моя враждебность близка к тому, чтобы стать термоядерной.

— Хорошо, об откровенности не может быть и речи. Просто скажи мне, куда, черт возьми, ты направляешься. Ты немного пугаешь меня, — сказал Брукс.

Я наклонилась и поцеловала его в щеку.

— Прекращай так беспокоиться. Я в порядке. Просто забыла, что мне надо взять книгу в библиотеке для моего доклада по социальной психологии, который будет уже через несколько недель. Вернусь через час или около того. Ты можешь побыть здесь, если хочешь. Рене не будет допоздна, — сказала я ему, пытаясь быть настолько беспечной, насколько это возможно.

Мне просто нужно выбраться отсюда. Я должна пройтись, освежить голову. Обвинения мамы крутились там, угрожая выпустить на волю мои тщательно запрятанные воспоминания.

Я должна двигаться. Должна занять себя. Мое самообладание требует этого. Сидеть и готовиться к занятиям вместе с Бруксом не вариант. Мне нужно сменить обстановку. За эти годы я тщательно продумала и разработала механизмы адаптации для борьбы со злостью, которая поселилась в моей голове.

— Хорошо, не важно, — сказал Брукс, хватая свои вещи. Я знала, что он зол на меня. Уже не первый раз он пытается «перелезть через мою стену». Это было частым источником конфликтов, когда мы встречались. Он просто не понимал, что никто не мог преодолеть огромный барьер, который я создала. Он должен перестать пытаться.

— Позвоню тебе позже. Может, мы сможем поужинать, — выдвинула я единственный вариант примирения, который могла предложить ему. Не хочу, чтобы он злился на меня. Он один из моих лучших друзей, единственный мой друг, но хотя я не могу довериться ему так, как ему хочется, он, тем не менее, важен для меня. И мне нужно, чтобы он это знал.

Брукс напрягся и отвернулся от меня.

— Вероятно, я буду занят, — ответил он резко, направляясь к двери.

Я схватила его за руку, прежде чем он покинул мою квартиру.

— Брукс, я та, кто я есть. Ты знаешь это. Не злись из-за того, что я не могу быть человеком, которым ты хочешь, чтобы я была, — умоляла я устало.

Его плечи опустились, он накрыл мою руку своей, и сжал ее, прежде чем уйти.

Эмоциональное истощение угрожало уничтожить меня. Так что, прекратив думать о Бруксе и своей матери, я поспешила выйти из дома на улицу. Рутинные движения по знакомым дорожкам по направлению к кампусу сделали именно то, что мне нужно. Я почувствовала, как затянутые узлы ослабли, и ноющая боль в сердце была уже не так сильна.

Отправившись в библиотеку, я нашла нужную книгу. Я целенаправленно возвращала все смещенные кусочки на место, туда, где они и должны быть. Зашла в уборную, пригладила волосы и подправила макияж.

Покинув библиотеку, пошла через кампус к общему блоку. Я заметила нескольких ребят с ведрами белой краски у стены с граффити. Замедлила шаг и наблюдала, как они взяли гигантские ролики и начали закрашивать яркий рисунок, покрывая его однотонной нейтральной белой краской.

Я подошла ближе, чувствуя что-то сродни грусти, пока наблюдала, как исчезает изображение Мании. Я остановилась и наблюдала за тем, как парни медленно и систематично стирали все признаки того, что там когда-либо было рисунок.

— Эй, Макс! Где защитная ткань? Я весь перепачкаюсь, — крикнул один из парней.

Я застыла. Макс? Насколько велики шансы?

Один из маляров повернулся к говорившему, и я отчетливо увидела, что это на самом деле Макс Демело. И поскольку мой день уже не мог стать еще хуже, я заметила кучу ткани у своих ног.

Я серьезно подумывала убежать, так как нет ничего более неловкого, чем быть застуканной подглядывающей за ним как идиотка.

Давайте же, ноги, двигайтесь!

Но какая-то мазохистская часть меня, казалось, наслаждалась чувством надвигающегося унижения.

Макс обернулся и начал двигаться в мою сторону. Очевидно, он еще меня не заметил. У меня все еще есть шанс убежать, если хочу.

Но я не убежала. Потому что тогда я бы проиграла.

На нем были поношенные джинсы и старая серая толстовка с надписью Лонгвудскй Университет. Его потные светлые волосы спутанными прядями свисали по бокам от лица. На лбу размазана белая краска.

Он выглядел великолепно и шел так, будто