Ангел для Бесов - Алена Худова

раз не смотреть в сторону Анжелы. Пару раз мне приходилось посещать то кабинет бухгалтерии, то маркетинговый отдел, но оба раза я была принята под колкие взгляды и холодную, процеженную сквозь зубы речь.

Подумаешь, какие тут все нежные работают! Как будто каждый, включая мужчин, спит и видит, лишь бы оказаться в постели с Беслановым и Бессоновым. Можно подумать теперь у каждого вычтут из зарплаты мне на жалованье! Очень странные люди!

В восточном мире совершенно противоположное отношение к бизнесу. У нас как раз-таки развита преемственность. И обычно все сотрудники компании являются чьими-то друзьями и родственниками. Может быть поэтому все знают свое место, все спокойны за свою карьеру, и никто не травит друг друга. Тут, конечно, иногда под вопросом профессионализм, но все же семейные ценности всегда на первом месте.

А здесь какой-то змеиный клубок. Закон курятника: заклюй ближнего, нагадь на нижнего.

Впрочем, на такое отношение мне было совершенно наплевать.

В районе четырех вечера Бесланов снова зашёл в приемную и узнал у Анжелы есть ли кто в кабинете Леона.

— Леон Давидович сейчас освободиться, — холодно ответила она. Очевидно, Бесланов ей не нравился настолько, что она еле-еле это скрывала.

В этот же момент в приемную вошли трое. Двое красивых, но таких разных мужчин и... девушка-подросток?

Один из мужчин — до ужаса мрачный и хмурый, по-собственнически обнимал за талию девушку, по росту которая едва доставала ему до груди. Второй мужчина держался абсолютно свободно, непринужденно и говорил без умолку.

— Как там тебя? — вновь обратился Бесланов к секретарше.

— Анжела, — терпеливо ответила она, а я чуть не прыснула со смеха.

Должно быть такой диалог у них происходит каждый день. Интересно, Бесланов просто издевается над ней или действительно не может запомнить ее имя?

— Ага, — ответил Рамин. — Иди, прогуляйся. Думаю, Изи с кофе справится.

Бедная Анжела! Теперь даже мне стало ее жалко.

Анжела лишь покорно кивнула и молча вышла из приемной.

— Изи? А как полностью? — тут же подскочил ко мне тот самый словоохотливый мужчина.

Красивый, статный, с густыми темными волосами, и карими глазами.

— Изида, — за меня ответил Рамин. — И она уже занята. Только попробуй!

— Я бы попробовал, — обаятельно улыбнулся он. — Как наиграешься, сообщи, — а затем он протянул мне руку. — Симон Либерман.

Я неуверенно сжала мужскую ладонь, пугливо взглянув на Симона.

В целом он был очень обаятельный человек, сразу располагал к себе, но меня насторожило то, что они тут чуть ли не передают меня друг другу.

— Он тебя не тронет, — сердито сообщил мне Рамин, но глядел он на Симона, а затем представил мне двух остальных людей. — А это Ниязов Сабир и Искра.

— Искра? — удивилась я. — Необычное имя.

— У тебя тоже, — улыбнулась девушка и только сейчас я разглядела, что она в общем-то сформировавшаяся женщина лет так двадцати пяти-двадцати восьми. Просто ее сложение дюймовочки производило обманчивое впечатление.

Сабир поздоровался со мной сухо и угрюмо, у меня аж по телу пробежали колючие мурашки. А вот Искра не только поздоровалась, но и обняла меня как-то по-матерински. И хоть девушка была очень низкой и худенькой, но она вся была словно пропитана женским счастьем. Неужели причиной ее счастья был этот жуткий мрачный тип — Сабир?

Брр! Бесланов и то обаятельнее, даже когда хамит Анжеле.

Наконец Леон отпустил своего посетителя, и вся троица во главе с Беслановым скрылась в кабинете.

А я так и осталась стоять около стола, сраженная красотой и обаянием Симона и Искры. Мысли тянулись одна за другой и незаметно для себя, я уже вновь переключилась на тревожное обдумывание моей будущей ночи.

В целом переговоры моих боссов и этих "рекламщиков" прошли неплохо. Как оказалось у Симона и Сабира своя рекламная компания и они тесно сотрудничают с Рамином. А также Симон является близким другом для Рамина.

Когда я принесла всем пятерым кофе, то мои боссы настояли, чтобы я осталась в кабинете. Как ни странно, от моего кофе никто не умер, не закашлялся и не отравился, а значит, что первый раз вроде бы мне удался.

— Изи, сядь сюда, — приказал Рамин, указывая на подлокотник дивана, на котором он сидел.

Я молча повиновалась и подсела к их дружному кругу. Тогда Рамин положил на меня локоть и продолжил как ни в чем ни бывало общаться со своими гостями.

Я что ему тут мебель что ли?!

Однако уже через минуту у меня элементарно ноги стали ватными. Тяжеленая ручища Рамина сдавила мне все вены и, если я просижу так ещё минут десять, то точно в пору будет мне ноги ампутировать.

Я прекрасно поняла зачем мужчина это сделал. Он демонстративно пометил меня перед своим другом Симоном, который явно проигнорировал факт, что я принадлежу как минимум одному его другу. Все это время Симон открыто рассматривал меня, особенно мои ноги, неприкрытые платьем. Временами Симон улыбался в разговоре, якобы общей шутке, но все же смотрел при этом только на меня.

Первым предупреждением для него стал лёгкий удар в бок от Сабира, который нахмурился ещё сильнее, когда увидел поведение своего бизнес партнёра. Вторым — укоризненный взгляд Рамина, когда Симон в очередной раз заговорил со всеми, но не отвёл взгляд от меня. Наконец в третий раз я не выдержала сама.

— Хватит на меня так смотреть! — совершенно спокойно потребовала я. — Я вам тут зверушка в клетке что ли?

Затем я упёрлась ладонями в локоть Рамина, вынуждая мужчину скинуть его с меня. Но Бесланов не поддавался.

— А Вы хватит давить на меня своей ручищей! — адресовала я Бесланову. — Она весит у Вас целую тонну. Я уже ног не чувствую!

Все пятеро посмотрели на меня с удивлением и даже каким-то восхищением. А когда Бесланов убрал свою руку, я решительно встала и собирались было попрощаться и уйти, но все повернулось не так как мне хотелось.

— Она у вас ещё и бойкая, — хохотнул Симон, чем окончательно возмутил меня.

На этот раз на него посмотрела дюймовочка Искра укоризненным и осуждающим взглядом. И, как ни странно, это на него подействовало. После одного взгляда этой маленькой женщины он перестал откровенно пялиться на меня и тем более перестал кидать мне пошлые замечания.

Беседа вновь потекла приятным и светским образом.

Но Рамин и не собирался спускать