Бег сквозь лабиринт - Татьяна Величкина

— Погоди, милая, я сейчас, — сказала незнакомка. — Давай, я помогу тебе встать, пойдем ко мне…

— Помогите, — Наташа попыталась встать, но тут же упала в снег, — я… не могу… больно… так холодно… — женщина, беспомощно посмотрев по сторонам, стянула с головы платок и укрыла им Наташу.

— Потерпи, деточка, я сейчас сбегаю домой, вызову «скорую», продержись немного, — она бросилась к своему дому и скрылась за поворотом.

Наташа чувствовала, как тысячи иголочек покрыли её тело, она попыталась подняться, но, охнув от боли, снова упала в снег, который покрылся багровыми пятнами, теперь она поняла, что ей не выбраться отсюда, вся надежда была на женщину, отдавшую ей свою шаль. Холод сковывал все ее тело ледяным дыханием, и Наташа, закрыв глаза, погрузилась в бесчувствие.

Очнувшись от прикосновения чьих-то рук, все еще в тумане ледяного сна, который до сих пор не отпускал её, она поняла, что какой-то мужчина несет её на руках. Наверное, та женщина все-таки вызвала врачей, подумала про себя Наташа и закрыла глаза. Ее положили на заднее сидения автомобиля на сложенное покрывало, здесь было тепло и пахло мужским одеколоном и сигаретами. Наташа слышала, как завелся двигатель, и машина тронулась вперед. Приглушенные голоса мужчин, негромкая музыка, все успокаивало и обволакивало, словно теплым одеялом.

Ни чего не понимаю, — развела руками пожилая женщина, с волосами, уложенными в высокую прическу, — она только что была здесь.

— М-да, — покачал головой врач скорой помощи, — то, что здесь лежал раненный человек, сомнения нет… вы говорите, девушка не могла встать?

— Что вы, молодой человек, она была раздета, только коротенький халатик, бедняжка, она словно сбежала откуда-то, в чем была.

— Вы позвонили в милицию?

— Да, а вот вы раньше приехали, а… девушки и нет… может, её кто-то нашел?

— Надеюсь не те, от кого она сбежала, — как-то колко заметил водитель скорой помощи.

— Ну, знаете ли, — возмутилась женщина, — вот у вас есть дети? Этой девочке не больше восемнадцати, такая еще молоденькая.

Водитель осекся и, вытащив сигарету из пачки, закурил. Вскоре подъехала милицейская машина, и женщина быстро направилась к ним. Когда она все рассказала, два милиционера что-то записали и, взяв телефон женщины, сели в машину.

Валерка валялся на полу, из его рта стекала кровавая пена, он приоткрыл глаза и, быстро закрыв их руками, сжался в предчувствии нового удара. Они били его методично и долго, превратив его лицо в кровавое месиво.

Потом его потащили в комнату и, привязав его же собственным ремнем, еще пару раз двинули.

— Ты что решил нам все испортить? — спросил его высокий мужчина лет тридцати двух, с темными раскосыми глазами, выдающими те самые триста лет татаро-монгольского ига и абсолютно лысой головой.

— Геннадий Альбертович, я не хотел… понимаете, я только припугнуть… — он скорчился от удара под дых и захрипел.

— Хватит, — небрежно бросил Динаров, отвернувшись к окну, — если бы мы не успели, то она могла погибнуть, слишком многое было поставлено на карту, придурок!

— Что я могу сделать? — заискивающе пролепетал он.

— Ты и так тут напортачил, — зловеще усмехнулся Динаров, — теперь ты нам не нужен. Долг погашен, как и обещали, мать твоя не виновата, что у нее сын, такой ублюдок, — Динаров с презрением посмотрел на Валерку, — так что с этим все как договаривались, но ты испортил товар и тебе придется ответить.

— Но я… я все сделаю! — закричал Валерка и отчаянно пытался вырваться из спутывающего его ремня.

— Заткнись, — один из громил саданул его по сломанному носу, от чего Валерка всхлипнул и заплакал.

— Давайте, пацаны, — Динаров вытащил из кармана куртки носовой платок и, вытерев им лицо и руки, положил его в карман, — знаете что делать.

Один из братков, кивнул, склабясь, подмигивая Валерке, который понял, что игры с босом заканчиваются всегда не в пользу сдающего карты и все козыри были у хозяина. Он думал, что игры с Наташей не приведут его к тому, что он, а не она будет лежать на окровавленном матрасе нафаршированный свинцом.

— Уберите только потом, — добавил Динаров, — надеюсь, к девяти управитесь.

— Еще раньше, Геннадий Альбертович, — уверил второй мордоворот, с лицом не совсем обделённым инТэллектом в отличие от своего коллеги по вправлению костей и мозгов.

— Вот и ладушки, — улыбнулся Динаров и направился к выходу. Он был в ужасном расположении духа и, быстро сбежав по ступенькам, направился к своему автомобилю.

Как хорошо, что мы нашли её первыми, подумал Гена, Аркадий Иосифович не должен ничего знать о том, что с его вещичкой произошло нечто подобное. А квартирку этот извращенец успел подготовить, хорошо еще, что старуха уехала, иначе пришлось бы обращаться к конторе черных маклеров. Усмехнувшись про себя, Динаров сел в машину и, повернув ключ в замке зажигания, тронулся в сторону Известкового завода. Стало совсем холодно и, включив печку, Динаров связался с Раскиным, который тоже обзавелся новинкой привезенной из Москвы — мобильным телефоном.

— Тоха? Это Динар.

— Черт, не узнал тебя.

— Еще не привыкну к этой трубке, ну в общих чертах, все в ажуре, как и договаривались.

— Ясно, — протянул Раскин, — ты куда сейчас?

— На «Известь».

— Я дома, заезжай, у меня к тебе есть несколько вопросов… не по телефону.

— Хорошо, минут через двадцать буду, — ответил Динаров и отключил связь.

Ее разбудил запах кофе, открыв глаза, Наташа увидела у своей кровати подносик с чашкой кофе, но он предназначался не ей, а мужчине, который сидел напротив, на высоком стуле развернутом так, что сложенные руки незнакомца опирались на его спинку.

— Как ты себя чувствуешь? — ласково спросил незнакомец, Наташа почувствовала растерянность, опустив глаза, она увидела, что одета в тончайшую сорочку, и быстро надернула на себя простыню. Она ощутила, что во рту все пересохло, а щеки так и пылают. Она совершенно не знала что сказать, и испуганно смотрела на него.

— Не волнуйся, — попытался успокоить ее незнакомец, — я и мой друг случайно увидели тебя и не могли проехать мимо, как только ты придешь в себя, мы можем отвезти тебя домой, а если хочешь, сообщи нам телефон своих родителей или друзей…

— Не могу, — выдавила из себя Наташа, и в этот момент почувствовала себя такой одинокой, словно ни кого нет несчастнее на белом свете, она закрыла лицо руками и заплакала.

— Ну не плачь, детка, — он встал и, подойдя к кровати, по-отечески обнял ее, — хорошо еще, что жива, осталась. Мой врач осмотрел тебя и нашел твое состояние… — он покачал головой, — мягко сказать плохим. Если хочешь, я могу пригласить психоаналитика, и он поможет тебе…